Сказки о сотворении мира - Ирина Ванка

— Мой народ приветствует трех великих воинов мира, — сказал человек.

— Три великих воина мира приветствуют твой народ, — ответил Собек.

— Дикий сюр, — решила графиня. — Я в фэнтэзи не играю. Моя тема — «сайнс фикшн».

— Если вы сможете помочь в беде, которая постигла нас, ваши имена будут высечены на скале героев и обмазаны золотом, — предупредил переводчик. — Если нет — уйдите сейчас.

— Говори, — разрешил Собек.

Переводчик поднялся на крыльцо. Графиня никогда не видела этой расы. Люди имели почти прозрачную кожу, сквозь которую проступали сосуды, словно шлейфы под стеклянным корпусом компьютера. Глазное яблоко напоминало хрустальный шар, отражающий свет свечи, внутри которого был замурован зрачок, похожий на лягушачьего головастика.

— Наш Бог и правитель, Великий Сю, уснул невероятно глубоким сном. Никто не может его разбудить, — сообщил переводчик.

— В чем проблема? — не понял Собек.

— Там три проблемы. Великий Сю, посланный небом на землю, не может спать, потому что ни на минуту не хочет оставить подданных без покровителя, но небо иногда забирает его к себе. Достаточно позвенеть в колокольчик, чтобы опустить его в мир, но случилось страшное. Великий Сю заснул и увидел сон, в котором совершает героический подвиг во славу народа. После ратных трудов наш покровитель так утомился, что заснул во сне, а там, где он уснул второй раз, тревожного колокольчика нет. Великий Сю заснул дважды и так долго спал, что снова увидел сон о том, как он изгоняет вражеские орды с наших земель… Великий Сю может заниматься во сне только подвигом. Других сновидений он не видит, а работать кривым мечом — утомительный труд. Чем дальше, тем глубже засыпает Великий Сю. Чем дальше, тем меньше надежды извлечь его из сновидений. Вы согласны помочь?

— Мы согласны? — спросил Собек у товарищей и дождался снисходительной ухмылки от Драного. — Где его величество спит?

Переводчик обернулся к толпе и махнул рукой. Армия приветствовала гостей громким возгласом. Кривые клинки засверкали над головами.

— Теперь начинается вторая проблема, — предупредил переводчик. — Ни один смертный не может войти в дом Великого Сю, кроме его родной матушки, которая, убитая горем, лежит в усыпальнице всех царей и ждет, когда к ней принесут любимого сына. Ни один смертный не может войти к его величеству просто так. Сначала он должен пешком перейти океан, преодолеть насквозь чрево земное и выйти живым из адского пламени.

— Мужики… Я в фэнтези не играю! — тихо повторила графиня.

— Помолчи, — приказал Собек.

— Мы им нужны для ритуала, Крокодил! Для обряда, на который нормальный человек не подпишется. Неужели не ясно? Посмотри на их рожи.

— Я сказал, заткнись. Выступишь, когда спросят.

— Драный… — обратилась Мира за поддержкой к товарищу в банном халате, но получила в ответ еще одну снисходительную ухмылку. — Вы как хотите, я через океан не пойду. Поеду на ваших шеях.

Переводчик исчез, перестал освещать ворота дольмена своей прозрачной макушкой. Толпа встречавших построилась колонной и скрылась. Пошла в обход океана. Графиня же последовала за товарищами туда, где блестела в сумерках водная гладь. Поежилась, но пошла.

— Никто не хочет кормить акул, — рассуждала она. — И я не хочу. Вы первые пойдете на корм.

Собек закатал штаны у кромки прибоя. Графиня сняла сандалии.

— Мы им нужны. Факт! — сказала она. — У ребят серьезные трудности, но заключаются они не в том, чтобы разбудить придурка! Пока мы не поймем, в чем фишка… Собек, переводчик говорил о трех проблемах. Я пока узнала про две. Третья будет на выходе. Надо больше про них разузнать. Какого черта мы ринулись, не разобрав ситуацию?

— Драный, что за раса? — спросил Собек.

— Не знаю.

— Если Драный не знает расу, никто не знает.

— Значит, надо сесть и подумать, — настаивала графиня, но за Собеком шла. Вода достигла ее щиколотки, потом колена. Дорожка из утоптанного песка стала твердым дном океана. — Крокодил! Как ты собрался будить чувака, который уснул «матрешкой»?

— Сначала перейду океан.

В тумане не было видно ни неба, ни берега. Вода не поднималась выше колена и казалась прозрачной. Графиня загрустила, представив себе размер океана. Когда из тумана показалась гора, стало легче. По крайней мере, обозначилась цель.

Гора вырастала из воды и расползалась цепью холмов. Океан закончился, не начавшись. Графиня обула сандалии. Земную твердь экспедиция преодолела насквозь быстрее, чем успела понять, что это испытание. До трех великих воинов мира здесь проходила конница, потому что в туннеле пахло навозом, а камни вокруг были припорошены свежими экскрементами летучих мышей. После второго испытания графине захотелось еще раз пересечь океан, чтобы отмыть подошвы, но в конце туннеля занималась огненная заря и на ее кровавом фоне стало видно, как летучие мыши низко летают над головой впереди идущего Крокодила, так и норовя задеть макушку крылом.

Никакой зари на земле прозрачных людей графиню не ожидало. На выходе из туннеля для них было устроено огненное кольцо, собранное неумелыми реквизиторами из подножного хлама. С прутьев, облитых смолой, срывались горящие капли, уносилась в небо прогоревшая ткань, похожая на паутину. Зрелище графиню не впечатлило. Для нагнетания ужаса на всякого входящего в храм правителя можно было бы постараться получше. Графиня отделалась легким ожогом и дыркой на рукаве.

Дом Великого Сю напоминал пагоду, сплетенную из соломы, от фундамента до пика. Посреди помещения был выстроен круглый бассейн, в котором плавала гигантская голова. Пышная надувная подушка воротником опоясывала шею. Сонное личико потерялось в складках воротника. Собек вошел в бассейн и поднял из воды крошечное тельце, обезображенное наростами чешуи.

— Он умер, — решила графиня. — Зашвырнуть бы его обратно на небо и не звенеть колокольчиками.

Собек опустил Великого Сю на воду.

— Такое уродство я уже видел, — сказал он. — Но не думал, что это может быть божеством.

— Логично: если в племени рождается младенец с очень большой головой, его считают необычайно умным. Я не знаю, — развела руками графиня. — Я не знаю о них вообще ничего. Если Драный может с ним законтачить, так начинайте. Ничего хорошего не вижу в том, чтобы торчать до утра у священного ложа.

Драный снял халат и кинул его на бортик бассейна. Графиня отвернулась, чтобы не видеть его кальсон, стала рассматривать узенькие окошки над головой. Потолок ярусами поднимался вверх и на самом пике сливался с небом. Свет фонарей, расставленных у бассейна, туда не проникал. Складывалось впечатление, что у пагоды крыши нет, что над ней дыра, непосредственно выходящая в космос, откуда однажды свалился героический головастик. Графине даже померещились звезды.