Четыре тысячи недель. Тайм-менеджмент для смертных - Оливер Беркман

знать, как жить. Человек живет так, как может. Не существует единого, определенного пути... Если вы хотите именно этого, вам лучше присоединиться к католической церкви, где вам скажут, что к чему". В отличие от этого, индивидуальный путь - "это путь, который вы выбираете сами, который никогда не предписан, который вы не знаете заранее и который просто возникает сам собой, когда вы ставите одну ногу перед другой". Единственный совет, который он дает, чтобы идти по такому пути, - "спокойно делать следующее и самое необходимое. Пока вы думаете, что еще не знаете, что это такое, у вас еще слишком много денег, чтобы тратить их на бесполезные спекуляции. Но если вы с убежденностью делаете следующее и самое необходимое дело, вы всегда делаете что-то значимое и предназначенное судьбой". Модифицированная версия этой мысли, "Делай следующее правильное дело", с тех пор стала лозунгом, который предпочитают члены Анонимных Алкоголиков, как способ здраво пережить моменты острого кризиса. Но на самом деле "следующее и самое нужное дело" - это все, к чему каждый из нас может стремиться в любой момент. И мы должны это делать, несмотря на отсутствие объективного способа убедиться в правильности своих действий.

К счастью, именно потому, что это все, что вы можете сделать, это также все, что вам когда-либо придется сделать. Если вы сможете так взглянуть правде о времени в глаза - если вы сможете более полно осознать себя ограниченным человеком, - вы достигнете величайших высот продуктивности, достижений, служения и самореализации, которые когда-либо были для вас в планах. И жизнь, которую вы увидите в зеркале заднего вида, постепенно обретающую форму, будет соответствовать единственному определенному показателю того, что значит хорошо использовать свои недели: не то, скольким людям вы помогли и сколько успели сделать, а то, что, работая в рамках своего момента в истории, своего ограниченного времени и талантов, вы действительно успели сделать и сделали жизнь более светлой для остальных, выполнив ту великолепную задачу или странную мелочь, ради которой вы сюда пришли.

 

Послесловие: За гранью надежды

 

Но есть одна проблема: все испорчено. Возможно, вы заметили.

Путешественник во времени из древней индуистской цивилизации без труда распознал бы нашу эпоху как часть Кали-юги, той фазы исторического цикла, когда, согласно индуистской мифологии, все начинает разрушаться: правительства рушатся, окружающая среда разрушается, странные погодные явления распространяются, беженцы пересекают границы, а болезни и сомнительные идеологии распространяются по всему миру. (Многое из этого почти дословно взято из "Махабхараты", двухтысячелетнего санскритского эпоса, так что сходство с моей лентой в Twitter либо случайно, либо крайне зловеще). Правда, как любят напоминать нам более оптимистичные комментаторы, люди всегда верили, что живут в последние времена, и большинство новостей в наши дни действительно довольно хорошие: младенческая смертность, абсолютная бедность, и глобальное неравенство быстро снижаются, грамотность растет, а вероятность того, что вас убьют на войне, меньше, чем когда-либо. Тем не менее, эти девяносточетырехградусные дни в Арктике тоже реальны, как и пандемия коронавируса, эпические лесные пожары, шлюпки, перегруженные отчаявшимися мигрантами. Мягко говоря, трудно сохранять полную уверенность в том, что все будет хорошо.

Зачем уделять внимание тайм-менеджменту в такую эпоху? Это может показаться верхом неактуальности. Но, как я уже пытался объяснить, я думаю, что это, в основном, лишь следствие близорукой направленности большинства обычных советов по тайм-менеджменту. Если немного расширить кругозор, то станет очевидно, что в периоды тревоги и мрака вопросы использования времени приобретают новую актуальность: наш успех или неудача в решении стоящих перед нами задач будет полностью зависеть от того, как мы используем имеющиеся в сутках часы. Может показаться, что словосочетание "управление временем" делает все это довольно обыденным. Но тогда обыденная жизнь - в смысле та, что разворачивается здесь и сейчас, в этот самый момент, - это все, с чем нам приходится работать.

Иногда люди спрашивают Деррика Дженсена, эколога, одного из основателей радикальной группы Deep Green Resistance, как ему удается сохранять надежду, когда все кажется таким мрачным. Но он отвечает, что нет - и считает, что это хорошо. Надежда должна быть "нашим маяком в темноте", - отмечает Дженсен. Но на самом деле это проклятие. Надеяться на определенный исход - значит верить во что-то вне себя и вне текущего момента - в правительство, например, или Бога, или следующее поколение активистов, или просто в "будущее" - в то, что в конце концов все будет хорошо. Как говорит американская буддийская монахиня Пема Чёдрен, это значит относиться к жизни так, как будто "всегда найдется нянька, когда она нам понадобится". И иногда такое отношение может быть оправданным: например, если я ложусь в больницу на операцию, мне остается только надеяться, что хирург знает, что делает, потому что никакое мое участие в этом деле вряд ли будет иметь большое значение. Но в остальное время это означает отказ от собственной способности что-то изменить - что в контексте сферы деятельности Дженсена, экологического активизма, означает передачу своей власти тем самым силам, с которыми вы должны были бороться.

"Многие люди говорят, что надеются на то, что доминирующая культура перестанет разрушать мир", - как говорит Дженсен, но, говоря это, "они предполагают, что разрушение будет продолжаться, по крайней мере в краткосрочной перспективе, и отстраняются от своей собственной способности участвовать в его прекращении". Отказаться от надежды, напротив, значит вновь обрести власть, которой вы на самом деле обладаете. В этот момент, - продолжает Дженсен, - нам больше не нужно "надеяться". Мы просто выполняем работу. Мы делаем все, чтобы лосось выжил. Мы делаем все, чтобы выжили собаки прерий. Мы делаем все, чтобы выжили гризли... Когда мы перестаем надеяться, что ужасная ситуация, в которой мы находимся, как-нибудь сама собой разрешится, когда мы перестаем надеяться, что ситуация как-нибудь не ухудшится, тогда мы наконец-то становимся свободными - действительно свободными - чтобы честно начать работать над ее разрешением".

Эту книгу можно рассматривать как расширенный аргумент в пользу того, что отказ от надежды придает силы. Принять свои ограничения - значит отказаться от надежды, что с помощью правильных методик и немного больше усилий вы сможете удовлетворить безграничные требования других людей, реализовать все свои амбиции, преуспеть в любой роли или уделить каждому доброму делу или гуманитарному кризису столько внимания, сколько они, как вам кажется, заслуживают. Это значит отказаться от надежды когда-нибудь ощутить полный контроль над ситуацией или уверенность в том, что острые болезненные переживания не застанут вас врасплох. А это значит отказаться, насколько это возможно, от