Одаренный Проклятием - Анна Минаева

сентябрю. Солнце светило все также ярко, но как будто делилось теплом с

неохотой. Все чаще на улице можно увидеть хмурого человека, интуитивно

ощущающего, что скоро придут морозы и жизнь перестанет казаться медом.

Всё чаще задумываешься о чашке горячего кофе и о чем-то теплом рядом, например о коте.

Начало этой осени не было исключением. И первым что захотел

сделать я – завыть на полную луну. Все же природа влияет на настроение и

довольно ощутимо.

А сегодня я проснулся только с одной единственной мыслью: «Пора

мстить за друзей».

В голове моментально образовались порядка десяти планов действий, но вцепился я в самый банальный. Первым делом стоило спихнуть себя с

кровати на пол, а уже потом приступать к основной части задуманного на

сегодня. Но одеяло так обнимало, что вставать совершенно не хотелось. Надо

151

сказать, что особой силой воли я никогда не отличался, поэтому проспал еще

два часа.

Отражение одного из зеркал представило мне опухшую и помятую от

сна морду, явно намекая, что это я. Я долго с ним не соглашался, стараясь

смыть этот ужас ледяной водой и только раза с пятого мне удалось

переубедить кусок стекла, висящий на гвозде в ванной. Это уже была победа, маленькая, но победа. Довольный собой, я собрался как можно быстрее и

вырвался из бетонных объятий многоэтажки. Под ногами податливо гнулась

трава, позволяя вдавливать себя в землю. Все еще теплый ветер легко

обнимал на плечи, словно возлюбленная, даруя каплю нежности. Автобусная

остановка встретила меня толпой людей. Каждый говорил о чем-то своем, от

чего создавалось впечатление хаоса.

Я остановился чуть поодаль от основной массы и впервые с интересом

наблюдал за ней. На остановке в основном были парочки: влюбленные, друзья, семья. Но почти все по двое. Так, наверное, комфортнее. Хотя откуда

мне знать. Я никогда толком не был общительным. Лишь небольшому кругу

людей я уделял внимание и время, и только для них я делал это с

удовольствием. Я считаю гиперобщительных особ в некотором роде

шлюхами. Для всех они хорошие, милые и добрые, а кто может утверждать, что за спиной они не будут вас обсуждать. У каждого человека есть тот, кого

он ненавидит открыто. Если же нет, то стоит задуматься, не крыса ли ваш

новый знакомый.

Вскоре подошел нужный мне автобус. Он увез меня и еще трех человек

в направлении, который я для себя именовал «лабиринтным». Думаю, что не

стоит сейчас объяснять, куда я отправился, и так все ясно. Если Духа больше

не существует, я буду выбивать нужную мне информацию из нового Стража.

А Коля не сможет мне противоречить, да и к тому же по моим ощущениям он

намного слабее предыдущего хранителя катакомб. Это непременно мне

может быть наруку.

Лес, который будто охватил город в надежде его защитить, поредел.

Деревья теряли листья, ветви, а иногда и самих себя. «Деревья умирают

стоя», кажется, так называется пьеса Алехандро Касона. Но вспомнились мне

эти слова не из-за гениальной постановки, а из-за открывшегося передо мной

видения. Не один я заметил изменения во внешности местной флоры, но вряд

ли кто знает истинную причину ее перемен. Да и я только догадываюсь. Как

же я хочу, что бы эти догадки были лишь иллюзией. Неправдой. Или чьей-то

злой шуткой. Ведь открывающиеся перспективы отнюдь не радужны.

152

Я вышел на одно остановку раньше. Захотелось прогуляться пешком.

Автобус делает большой крюк, доставляя меня к лесопосадке, а так я срежу

эти километры и по умирающему лесу пройдусь до самого лабиринта. Рано

опавшие листья поскрипывали под моими кроссовками, будто я ломал им

несуществующие позвоночники. Ветки, которые всегда норовили вцепиться

в плечо или запутать в волосах на этот раз послушно расступались.

Чувствовалось изменения и невольно в памяти всплывали слова Олеси и

Игоря. Надвигается что-то, чему мы не сможем противостоять. И Война уже

началась. Первый удар приняли на себя растения. У меня пошла почему-то

ассоциация с «гнилыми». Как уже упоминалось, я заметил закономерность: жить в озелененном городе вместе с «гнилыми» намного проще. Растения

будто глушат их энергетику, а теперь что…? Теперь мы останемся без этой

защиты. И это только если делать акцент именно на такой опасности…

Вывод был прост, как никогда. Надо спешить с отмщением, пока меня самого

не загнали на тот свет.

Я вышел на небольшой пролесок. Солнечные лучи едва касались

оставшихся листьев и отбрасывали их тень вниз. А сразу за следующим

строем стволом виднелась каменная стена заросшая мхом и диким

виноградом. Он стремился вверх по шершавой поверхности, но ему не

суждено было добраться до солнца, как и многим из нас. Я остановился в

метре от границы катакомб и, проведя рукой по стене, смахнул часть мха.

Серый камень, выщербленный за столькие годы водой и воздухом, по-

прежнему сохранил некую гладкость, которая была почти не нарушена. В

момент прикосновения к кладке по венам разлилось неприятное тепло, тело

замерло. Я не мог пошевелиться. А уже в следующий момент мое сознание

разорвала картинка:

«… Много людей. В основном мужчины. Потрепанная серая одежда

на них, местами порванная, местами залатанная. Лица и руки людей

перепачканы грязью и пылью. Ноги некоторых связаны между собой длинной

веревкой. Она позволяла им двигаться, но не разрешала бежать.

-Быстрее! – грянул голос откуда-то сбоку, но я так и не увидел его

владельца.

Мимо похромал мужчина в старой рубашке и штанах, подвязанных

обглоданной веревкой. Он нес в руках ветку дерева, для того чтоб воткнуть

ее в землю. А уже через мгновение на ее месте высилось огромное дерево, раскидывая свои руки-ветки вокруг ствола и обзаведясь темно-зеленой

листвой. Будущий Страж лабиринта встал с корточек. За его спиной

послышались шепотки:

153

-Ишь, какая силища у них. Дерево вырастить сразу.

-Тихо ты!

-Да чего тихо. Вообще не понятно на кого работаем.

-Жив и радуйся! – опять шикнули на бунтаря, - Тебя вытащили из

темницы, что тебе еще нужно?

-Знать, кто это все делает!

-Ты узнаешь! – опять прозвучало слева от моего угла обзора, - Не