Мой нежный враг (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

Я отчетливо облегченно выдохнула, маленькая подвальная комната без окон уже не так пугала. Клаустрофобии у меня нет, темноты тоже не боюсь. Они допустили одну оплошность — не обыскали меня, иначе бы компромат уже был у Миронова. Все-таки повезло с гаишниками, значит. Надеюсь, за то время, что я буду тут сидеть, Ярослав что-нибудь придумает.

По моим ощущениям замок заскрежетал часа через два. К этому времени я успела измаяться, попереживать, даже отчаяться, а потом словить дзен. Жаль, посидеть было негде, но периодически я пристраивалась к стене на корточках, и в последний раз даже умудрилась задремать, видимо, сказывались усталость и напряжение.

Вот тогда и открылась дверь.

— Пошли, Птичка, — услышала я уже знакомый голос. Поднявшись, двинула на выход.

Привели меня в кабинет, Миронов сидел на диване с телефоном в руках.

Протянул вперёд трубку, подойдя, я взяла.

— Отдай ему флешку, Кать, — услышала голос Ярослава. Сглотнула.

— Но…

— Просто отдай, — сказал жестко, а потом добавил мягче: — Я знаю, что делаю. Все будет хорошо. Дай телефон Миронову.

Не знаю, что сказал ему Ярослав, Миронов только коротко ответил “хорошо” и повесил трубку. Посмотрел требовательно. Я вытащила из кармана зажигалку и аккуратно положила на столик.

— Флешка в ней, — сказала мужчине. Усмехнувшись недоверчиво, Станислав Игоревич взял её, оторвав наклейку, усмехнулся ещё раз, осмотрел конструкцию. Вытащил флешку и направился к компьютеру.

Я терпеливо ждала. Миронов просматривал содержимое и хмурился все больше, а потом поднял на меня злой взгляд.

— Продолжаешь играть? — он встал, а я отступила на шаг, не понимая, что происходит. — Это не компромат, а какая-то ерунда.

Я не знаю, отчего так сильно испугалась. Скорее всего, оттого, что картинка, так гладко складывающаяся в моей голове до сих пор, вдруг рассыпалась на части от одной фразы Миронова. Я растерянно заморгала, пытаясь осмыслить услышанное.

— То есть как ерунда? — пролепетала в итоге.

Неужели кто-то успел подменить данные? Нет, бред, этого быть не могло, флешка все время была при мне, спрятанная в зажигалке. А если это случилось раньше? Пальцы вмиг похолодели. Что, если на даче я забрала флешку с заведомо не значимой информацией? Но тогда выходит, кто-то пронюхал раньше меня о ней, подменил данные и оставил там? Зачем? Чтобы именно я нашла ее? И опять же, зачем?

Но вывод напрашивался сам по себе: Ярослав вполне мог проделать такое. У него наверняка есть возможности, он мог даже Касьянова на больничную койку уложить, чтобы показать серьёзность своих намерений. Только вот какова цель?

Звонок на мобильный показался таким резким, что я вздрогнула. Миронов, нехорошо так посмотрев на экран, ответил и стал слушать, на глазах мрачнея.

Я не знала, чего дальше ждать. Но когда разговор был окончен, а от Миронова прозвучало только одно слово “понял”, встала.

Мужчина, смерив меня быстрым взглядом, кинул:

— Свободна.

Мгновенье я осмысляла слова, потом сделала шаг к двери, открыв её, впечаталась в грудь все того же парня из “Шкоды”.

— Куда собралась, Птичка? — хмыкнул он, переводя взгляд на своего босса.

— Проводи её, — резанул тот, и парень сразу прикрыл дверь. Взяв меня под локоть, потащил по коридору.

— Какая ты а, Птичка, — сказал насмешливо, — окрутила шефа, да? Смотри, больше не попадайся у него на пути, он не забывает обид.

Отлично. Если уж заводить врагов, то, конечно, серьёзных, опасных и которые не забывают обид.

Парень проводил меня до самых ворот, а за ними чуть в стороне я увидела темно-синюю “Вольво”.

— Это за тобой, — усмехнулся мой новый знакомец, закрывая ворота с той стороны. Я затопталась на месте. За мной. А кто?

Из машины вылез мужчина, сделав в мою сторону несколько шагов, сказал:

— Я от Ярослава Александровича. Садитесь.

Сопротивляться я не стала. Села на заднее сиденье, машина плавно тронулась с места. Я ехала, глядя в окно, понемногу осмысляя произошедшее. Очевидно, Ярослав сыграл в произошедшем не последнюю роль, а учитывая тот факт, что он знал о том, что я везу компромат, и не проявил к этому должного внимания, он… знал и о том, что компромат на самом деле ничего из себя не представляет.

Только вот откуда и каким образом он использовал данный факт? А что использовал — это точно, Миронов не выглядел довольным, но тем не менее пошёл на уступки и отпустил меня.

Наверное, сейчас я узнаю правду? Наверное. Только вот не уверена, что она сделает меня счастливее.

Приехали мы в дом Ярослава, парни со мной не пошли, но проследили, чтобы я закрыла за собой калитку изнутри. Дверь в дом была открыта, Ярослав сидел на диване в гостиной и курил. Причём такое ощущение, что сидел так уже давно, пепельница была полна окурков, и даже распахнутое окно не спасало.

На моё появление Ярослав поднялся, несколько секунд мы молча друг друга разглядывали.

— Проходи, — кивнул мужчина.

Я села в кресло, избегая смотреть на него долго. Тишина давила. Долго он молчать собирается?

— Спасибо за помощь, — натянула я улыбку, нужно же с чего-то начинать. Он криво и как будто грустно усмехнулся. — Ты ведь знал о компромате и раньше, да? Точнее, о том, что ничего существенного на флешке нет?



Ярослав кивнул. Я тоже кивнула, в горле встал ком.

— Расскажешь, зачем все это было нужно?

Мужчина откинулся на спинку дивана, тяжело выдыхая, закрыл глаза на пару секунд. Потом потянулся за очередной сигаретой, прикурив, затянулся и выдохнул в сторону дым.

— Кофе будешь? — Я мотнула головой. Он вздохнул. — Ну что ж, хочешь слушать, слушай. Есть такой непростой человек, Миронов Станислав Игоревич. В девяностых он подмял под себя весь город, потом, так уж вышло, часть влияния перешла ко мне.

Я невольно усмехнулась. Так уж вышло — хорошее обозначение его незаконной деятельности.

— Пару лет назад в городе по стечению некоторых обстоятельств всплыл на него компромат и в итоге осел в руках одного человека, — немного помедлив, добавил. — Человека, который, как я мог надеяться, хорошо ко мне относится.

Меня осенило внезапно:

— Это Аня?

Ярослав поймал мой взгляд, чуть подержав, усмехнулся.

— Да, она. С Мироновым у них очень сложные отношения, и компромат был для неё определённой защитой от его возможных нападок. Но сейчас, когда она собралась замуж за его сына, компромат перестал быть актуальным. В любом случае бумажек там много, и часть осталась у неё… Короче, — перебил он сам себя, — я знаю Аню, она сама никогда бы не выступила против Миронова, и компромат бы не отдала. Но если бы возникла ситуация, благодаря которой этот компромат мог помочь кому-то другому…

— И ты создал такую ситуацию, — закончила я, глядя, как он тушит окурок в пепельнице.

— Матвеев пришёл ко мне после Миронова, — продолжил Ярослав, никак не ответив на мои слова, — тот не особенно заинтересовался новым выдвиженцем, своих девать некуда. Да и запросы у Матвеева были ого-го какие, это не Самсонов, который за тёплое незначительное местечко готов был выслуживаться. Матвееву надо было все и сразу. Я смог предложить ему то, что его заинтересовало: политическую карьеру в Москве, — на мой непонимающий взгляд добавил. — Конечно, не за просто так. Мне было нужно, чтобы в городе прошёл слух о компромате на меня, причём слух конкретный. Я подкинул Матвееву цепочку: Касьянов, через которого уважаемый Георгий Олегович толкал за границу антиквариат, был моим армейским другом. Нужно было просто дать намёк, что скоро Матвеев получит компромат, и сделать так, чтобы ниточка вывела к Касьянову. Матвеев сказал, что все устроит. Почему-то он вспомнил именно о тебе. Организовал покупку картин Касьяновым, а тот подарил тебе зажигалку с флешкой внутри.

— То есть он тоже был в курсе? — вздернула я брови, качая головой.

— Точно, помог по старой дружбе. Аварии, кстати, никакой не было, мы решили, что лучше его временно вывести из игры и обезопасить от различных возможных нападок. Самсонов ведь поперся в Вену, не знаю, на что надеясь.