Женщина— апельсин - Нина Васина

Волков попросил посмотреть накладные. Многозначительно хмыкнув, он сказал, что сам отдаст их шоферу.

Волкова не интересовала машина. Только ее номера. Он быстро несколько раз повторил про себя цифры и буквы, когда из крытого подъехавшего фургона вышел длинный, словно изломанный, худой мужик с сигаретой в углу рта.

Волков достал заготовленные пустые номера, маленький пузырек с черной краской и небольшой тонкой палочкой нарисовал то, что запомнил. Потом он отъехал к маленькому скверу у больницы и не скрываясь поменял номера. Снятые аккуратно заправил за шоферское сиденье.

Ровно в десять часов Волков, стараясь унять дрожь в руках и сосредоточиться на дороге, выехал с территории больницы.

Он не знал, что буквально минуту назад у больницы притормозили «Жигули», белые и изрядно замызганные. В «Жигулях» сидели двое Фединых мальчиков, накачанных, веселых, с большим пакетом из «Макдональдса». Они приехали заранее, как им было приказано, и приготовились ждать почти час. Как только один из них достал огромный гамбургер и открыл рот, второй ткнул его в бок локтем и ошарашенно уставился на номера выехавшего фургона.

Выразив в нескольких емких и нецензурных выражениях свое негодование, мальчики Феди все-таки сверились с часами друг у друга и повторили еще раз, что они думают по поводу такого раннего отъезда фургона из больницы.

Они вели фургон до ближайшего светофора, на красном свете припарковались к обочине и подошли к фургону. Один из них стал на подножку и постучал ногтем по стеклу.

Волков увидел усатую физиономию и камуфляжную форму на усаче, чертыхнулся и полез за удостоверением.

Усач спрыгнул на землю, Волков открыл дверцу, усач опять поднялся на подножку.

— Что, проверка на дорогах, ребята? — спросил Волков и не успел увернуться от увесистого кулака с кастетом.

Усач сел за руль, оттолкнув Волкова вниз к соседнему сиденью, его напарник залез в фургон, придерживая дверцы изнутри.

Таким образом они проехали с километр, притормозив у пустынного сквера. Вдвоем осторожно и быстро вытащили Волкова и приладили его, лежа, на скамейке. Вытащили кожаный бумажник, удивленно хмыкнули, переглянувшись. Волков лежал разбитым лицом вверх. Усач достал небольшую фляжку и облил Волкову грудь. Пахнуло крепким самогонным духом.

— Дороговатый бумажник для водилы, ты не думаешь? — спросил усач напарника.

— Трогай быстрей, я поищу накладные.

Накладные нашлись сразу, в «бардачке».

— Ну, теперь все понятно! Он еще должен был в интернат ехать! Здесь написан адрес. Так что расслабься. — И любитель гамбургеров раскрыл бумажник.

Первое, что бросилось ему в глаза, была красная книжечка — служебное удостоверение Волкова.

Федя сидел в одном из своих офисов и принимал информацию. Больше всего его беспокоил вертолет, Федя каждые пять минут звонил и требовал летчика. Прозвучавший неожиданно резкий писк телефона заставил его дернуться.

— Я слушаю только хорошие новости, — сказал Федя.

— Докладываю. Проблема с машиной. Выехала раньше времени, мы все сделали как приказано.

— Шофер?

— Положили в сквере на лавочке, облили. Только… — Говоривший дышал с присвистом.

— Говори.

— Это плохая новость.

— Говори.

— Это очень плохая новость.

— Говори, только помедленней.

— Бумажник шофера. Там оказалось удостоверение МВД на имя оперуполномоченного Волкова.

— Как? — Федя покрылся холодным потом. Он отставил радиотелефон и посмотрел на него изумленно.

— Это еще не все. Мы обшмонали машину, у нее измененные номера, но чего мы не можем понять, это что и те, снятые, не те!

— Дай трубку своему напарнику, ты начинаешь нервничать, я тебя не понимаю, — приказал Федя.

— Алло! Объясняю. В фургоне в наличии два комплекта номеров, одни грубо нарисованы, но соответствуют нужным. Другие — неизвестные нам, продиктовать?

— Не надо. Садитесь в фургон. Отвозите его туда, где бросили свою машину. Ставите аккуратно и заметно, у всех на виду. Садитесь в свою машину и наблюдаете за фургоном. Звонить сразу, а в случае полного спокойствия — через каждые пятнадцать минут.

Федя медленно спрятал антенну. Он сидел уставясь в пол перед собой. Его секретарь ждал, еще в комнате был курьер на подхвате, если надо будет срочно куда-то ехать. Он листал журнал и чавкал резинкой.

Федя не стал ничего объяснять, а набрал номер Макса.

— Ну что, Черепаха, встретил ты Короля?

— Убегал, дурак, как заяц, но я его уговорил. Теперь вот рад небось, я его не отпускаю никуда, как ты и сказал, сидим, шампанское пьем. Я ему устриц заказал на дом, хлюпает вовсю!

— Ты много выпил, Черепаха?

— Ни капли, как ты приказывал! И потом, я такое не пью, ты же знаешь.

— Принимайся за работу, Черепаха. Нам подставили машину из органов вместо прачечной, грубо так подставили, как на дураков, с удостоверением МВД. У тебя двадцать минут, чтобы узнать у Короля, кому он рассказывал разговоры, которые подслушивал в твоем доме. Повтори, что я сказал.

— Подожди, Федя!..

— У тебя девятнадцать с половиной минут. Особо не усердствуй, побереги старика, у меня есть другие мысли на этот счет, но поработать тебе придется.

После этого разговора Федя вкратце описал секретарю ситуацию. Рыжий встал и начал мерить шагами комнату из угла в угол.

— Король, ты знаешь, что я ем человечинку? — спросил задумчиво Макс, глядя на изящные движения рук Короля, управляющиеся с устрицами.

— Ну… Макс, у всех свои слабости. Навряд ли я могу представлять для тебя интерес — староват. — Король вытер руки салфеткой и выпил сухого вина.

— А ты знаешь, какое мое любимое блюдо? Я могу позволить его себе очень редко.

— Надеюсь, это не престарелые идиоты, играющие в карты? — пошутил Король, внимательно вглядевшись в лицо Макса.

— А откуда ты меня слушал, Король?

— А, это… Из института напротив. Это можно было только вечером или по выходным. Давай выпьем за твой изощренный ум и фантазию настоящего игрока, Макс! Я попался, как полный идиот.

— Король, я тебя спрошу только один раз, ты должен сказать мне правду, а то я тебя убью. Кому ты говорил про мои разговоры, которые слушал?

— Никому, — спокойно сказал Король, допивая из бокала. — Ни-ко-му.

— Ты врешь, Король! — шепотом сказал Макс и встал. На шее у него вздулись синими ветками вены, запульсировал висок. — А ведь я считал тебя своим другом!

— Ну что ты, Макс, как я могу быть твоим другом, ну ей-богу, скажешь тоже. — Король почувствовал пустоту внутри себя, как легкое прикосновение смерти. — Отличное вино и устрицы, именно так я и хотел бы позавтракать перед смертью, спасибо тебе, но насчет друга — это ты загнул, ты же дебил с диагнозом, а я человек культурный.

— Я рассказал тебе про Интернат по секрету! — зарычал Макс и стащил Короля со стула.

— Да, секреты умственного отсталого, очень смешно, я докажу тебе, что ты полный идиот, я не дам тебе меня мучить, я тебя раздразню, и ты убьешь меня быстро. — Король задыхался в кулачищах Макса.

— Заткнись!.. Ты… — Макс отбросил Короля к стене, Король ударился головой о стену. Сквозь пелену боли перед глазами он видел, что Макс взял что-то вроде щипцов.

— Бедный, недоумок, зачатый по пьянке идиотами-родителями! — закричал Король, отползая. — Несчастный ребенок-дебил, пожирающий людей, давайте попробуем его вылечить!

Макс отбросил щипцы, подошел к Королю и дернул его за ноги. Король растянулся на спине,

— Не надо жрать мою печень, я много пил! Правда, только хорошие вина!.. И мой член, мой бедный член, он старый и жесткий, потому что… служит мне верой и правдой… до сих пор!.. — Макс занес над Королем руку, Король улыбался. — До сих пор, Макс, представляешь, не то что у некоторых, а?

Макс ударил ребром ладони Королю в грудную клетку. Он вложил в этот удар всю ненависть, так умело вызванную только что криками Короля. Раздался хруст, рука Макса провалилась. На белой рубашке Короля стало расплываться красное пятно. Он был еще жив.

— А мои мозги… Не ешь их, там много… мыслей… у тебя будет… понос… несварение.. — Глаза Короля закатились, по телу прошла судорога.

Макс расстегнул рубашку и просунул руку в красный провал. Потом резко дернул на себя, выворачивая белеющие ребра. Опять засунул руку и выдернул большую мышцу в кулаке. Макс приблизил сердце Короля к уху, внимательно прислушался, вздохнул и засунул обратно. Он вытер руку салфеткой, постоял, тяжело дыша, и набрал номер телефона.

— Федя, — сказал он, — Король ничего никому не говорил.

— Ладно, ублажи его как следует и выгони. Насчет его денег… Сам реши, мне некогда сейчас.

Феде только что доложили, что с вертолетом полный порядок, а насчет фургона никто пока не интересовался.

Волков очнулся, почувствовав, что его обыскивают. Он открыл глаза и увидел двоих в милицейской форме.