Вокруг Света 2006 №06 - Вокруг Света

«Если бы не польско-украинская кровь, пролитая во имя этого дела, если бы не политическая программа 1920 года, быть может, не существовала бы сегодня Украина, как самостоятельная республика»…

С чувством удивления и... стыда за автора читаешь эти строки. Во-первых, как известно, первоначальная инициатива признания Украины исходила от немцев, а во-вторых... не дай Бог, генерал Кутшеба, чтобы ваша родина стала когда-нибудь такой «самостоятельной республикой», как советская Украина...

Таким образом, в свете исторической правды «борьба против российской реакции», «высокая историческая задача освобождения украинского народа», «непризнание Деникиным государственной самостоятельности Польши» и проч., и проч. — все это оказывается лишь неудачным камуфляжем безграничного национального эгоизма. Вопрос в те роковые дни сводился исключительно к разрешению страшной по своей простоте и обнаженности дилеммы:

— Содействовать ли национальному возрождению России или, по крайней мере, не препятствовать ему? Или же способствовать коммунистическому порабощению России и ее разделу?

Большевизм победил.

Каковы результаты этой победы не только для России, но и для всего мира — об этом говорить теперь нет надобности. Но было бы непростительным заблуждением считать, что приведенная здесь история закончена. Она продолжается. Мир вновь стоит перед событиями грозными и кровавыми. Большевицкая пропаганда и большевицкое золото разлагают жизнь народов, в том числе и Польши. Русско-польская рана кровоточит по-прежнему. По-прежнему ненависть заглушает голос крови и рассудка. Те планы, которыми задавался в 1919—1920 годах маршал Пилсудский, и тот метод, который он применил тогда не только в отношении Вооруженных сил Юга России, но и в отношении союзных Франции и Англии — как видно из появившихся официозных «воспоминаний» — находят оправдание и одобрение в польских правящих кругах и сегодня. По крайней мере, осуждения им не слышно. Мало того, недавно, по случаю пребывания в Варшаве румынского короля Кароля, официоз министра иностр. дел Бека «Польское политическое агентство» привел слова, обращенные в 1922 г. маршалом Пилсудским к румынскому королю Фердинанду: «От моря Балтийского до моря Черного живет одна и та же нация, хотя и носит различные национальные цвета...»

И многозначительно добавил: «Польша и Румыния решили строить свои судьбы, согласно их собственной воле и своими собственными силами»...

Если «программа» и «методы» маршала Пилсудского не подвергаются осуждению и пересмотру, то это обстоятельство, с одной стороны, ставит под большое сомнение ценность современных международных обязательств Польши, и с другой — вызывает призрак новой братоубийственной войны, исключая возможность действительного замирения Востока.

Предостережения истории, как видно, не идут впрок... Те круги, которые питают надежду на сотрудничество Германии в «восточных планах», могут жестоко обмануться. Данцигский коридор, Поморье, Верхняя Силезия, быть может, часть Познани, это — реальность. Украина же — иллюзия, обманывавшая не раз жестоко и шведов, и поляков, и немцев. Не исключена ведь и такая возможность, что «стратагема маршала Пилсудского» обернется другим концом, что Гитлер в решительный момент использует ее в отношении Польши так, как Пилсудский применял ее некогда в отношении России...

Итак, «дилемма» поставлена перед Польшей вторично и ждет спешного и теперь уже окончательного решения. Ибо сроки близятся: на востоке происходят знаменательные процессы самопожирания большевизма и пробуждения Национальной России. Никто и ничто не в силах остановить эти процессы.

В необыкновенно сложной и тревожной конъюнктуре своего внутреннего и международного положения Польша, волею судеб и следствием своей политики, поставлена между молотом и наковальней. И не раз еще, быть может, неповинному польскому народу придется горько пожалеть о том, что в 1919 году вожди его предали Россию.

Черная тень на душе

Каждый человек не единожды в жизни испытывал это тяжелое чувство. Те, кто уверяет, что им неведом страх, обманывают либо окружающих, либо себя, потому что человеку свойственно бояться. Страх — одна из древнейших эмоций в истории земной жизни. Он зародился в примитивной психике обитателей первичного океана сотни миллионов лет назад и по наследству достался человеку. В минуты реальной или мнимой опасности страх черной тенью накрывает сознание человека, делая его беспомощным или агрессивным, заставляя сомневаться в своих возможностях и отметая разумное объяснение происходящего.

В условиях дикой природы страх играл роль «палочки-выручалочки» в той эволюционной программе выживания, которую американский физиолог Уолтер Бредфорд Кеннон исчерпывающе описал в своей работе «Борьба или Бегство». Именно от чувства, в критических ситуациях мобилизующего силы живого существа, во многом зависело его спасение, поскольку активность организма повышается за счет выброса в кровь адреналина, который, в свою очередь, улучшает снабжение мышц кислородом и питательными веществами. Кроме того, испуг и страх помогают лучше запоминать все неприятные составляющие событий. Ученые давно установили, что в такие моменты резко обостряется память и восстанавливаются забытые картины из прошлого. А значит, в следующий раз вы постараетесь избежать потенциально опасной ситуации. И, наконец, страх несет информационную нагрузку. Согласно теории, выдвинутой психофизиологом Павлом Симоновым, он крайне необходим для защиты от биологических или социальных «опасностей». Даже тогда, когда разумных оснований для принятия решения недостаточно, страх диктует стратегию поведения, посылая мозгу предупредительные сигналы (механизм этот, впрочем, пока не изучен). И основанная на таких сигналах реакция только на первый взгляд кажется избы точной и неэкономной. Как показывает опыт, игнорировать ее — себе дороже.

Однако не будем преувеличивать. Несмотря на все приведенные в пользу страха свидетельства, для современного человека он, скорее, обременителен. На фоне постоянного напряжения пышным цветом расцветает неуверенность в себе, причем в отдельных случаях она буквально парализует способность логически мыслить и анализировать происходящее. А отсюда уже — хроническая тревога и разнообразные психосоматические болезни. Кардиофобия, то есть навязчивая боязнь сердечных болезней, которая иногда усугубляется еще и боязнью умереть, может послужить здесь характерным примером. И знает человек, что по объективным медицинским показателям у него нет серьезных поводов для беспокойства, а все же прислушивается мнительно к своим ощущениям, фиксирует малейший дискомфорт в левой части груди, а воображение усиливает этот дискомфорт до такой степени, что действительно появляются фантомные признаки ишемической болезни. Отличить психогенные боли от тех, что связаны с истинным недугом, позволяют специальные тесты. При классической стенокардии состояние больного ухудшается в результате физической нагрузки, а улучшение наступает через две–три минуты после приема нитроглицерина. А в случае невроза умеренная физическая активность не провоцирует приступ, реакция же на нитроглицерин или явно замедлена, или, наоборот, наступает мгновенно…