Пропустите женщину с ребенком - Ирина Лобановская

Он снова остался один… Хотя почему один? У него теперь есть сын Алешка… Бойко болтающий по-немецки и быстренько, легко забывающий свой родной язык. Хотя Кристина и Егор наперебой, усиленно старались с ним заниматься и не дать ему забыть все окончательно. В конце концов, они ведь вернутся в Россию. И тогда Алеше придется нелегко.

Недавно Кристина читала с Алешей вместе «Муму», и они даже рисовали Герасима. А вскоре она решила вспомнить пройденное. Села рядом с сыном и первым делом спросила:

— Ну, кто же такая у нас Муму? Алешка отозвался бойко и звонко:

— Муму? Корова! Такая большая и пятнистая! И с рогами!

Кристина оторопела. Есть такое приятное короткое слово «шок»…

— Как корова?! С какими еще рогами?! Алеша, подумай! Ты что, уже все забыл? О чем мы вместе читали?

Сын смутился, секунду поразмышлял и моментально, вполне разумно нашелся:

— А-а! Ну, значит, это теленок! — И радостно засмеялся. Иных вариантов он не предполагал и не усматривал.

«Мы вернемся в Россию, — думал Егор. — Кристина волей-неволей перестанет встречаться с этим рыже-белым адвокатом… Но и он тоже когда-нибудь может возвратиться в Москву. Что он вообще тут делает? Темная личность со светлыми волосами… Надо бы поузнавать у сведущих. Наверняка об этом юристе здесь наслышаны. Но дома мне придется решать этот вопрос самостоятельно. Пусть она уходит к нему… Хотя он женат… Ну, мне нет до этого никакого дела. Я разведусь… Уеду к Валюхе. Она меня ждет. И как хорошо, когда тебя ждет хотя бы один человек на земле, где царит вечный раздрай. Такая вот Валюня, неизменная и верная, как российская инфляция… Значит, жить еще стоит».

Войска уже потянулись нехотя на родину, где их не больно-то ждали и не слишком радостно встречали и приветствовали.

— Мы скоро уедем, — задумчиво сообщила Кристина Борису. — Увы, увы…

— Ну, не так скоро, — возразил он. — Все дела в России делаются медленно, неторопливо, в соответствии с пословицей «Поспешишь — людей рассмешишь». Да и, правда, куда торопиться?

Но Кристина настойчиво, упорно развивала свою мысль дальше:

— А ты собираешься уезжать отсюда? Борис неопределенно пожал плечами:

— Когда-нибудь…

— А точнее? — настаивала Кристина. — И вообще, Боря… я до сих пор не понимаю, что ты здесь делаешь, чем занимаешься… Ты всегда темнишь, уходишь от ответа.

— Я продаю детей, — неожиданно ответил Борис.

— Что?.. — Кристина подумала, что ослышалась. — Как… продаешь?.. Каких детей?..

— Обыкновенных, — пожал плечами Борис. — Живых. Русских. Сирот из детских домов. Очень выгодный бизнес. Ты об этом разве не слышала?

— Никогда… — прошептала Кристина. — И кому же ты их продаешь?..

— Богатеньким бездетным семейным парам. Хотя иногда детей берут и люди с детьми. Уж и не знаю, зачем им это нужно. Да какое мне дело? Платят, и ладно! И платят отлично, всегда наличными. У меня договорешник с несколькими директорами детских домов в России. Раньше удавалось торговать и оттуда, но сейчас стало удобнее и проще вести переговоры за рубежом. И тогда я уехал… А детей мне переплавляют поездами или самолетами.

— Значит, та девочка на вокзале… Борис кивнул:

— В общем, это редко, когда мне самому приходится держать у себя ребенка день-два. Тогда была накладка, срыв. С кем не бывает… Обычно у нас все идет гладко.

— Гладко?.. — повторила Кристина. — Гладко… У тебя, видимо, так всегда по жизни. Ты на редкость удачлив!.. Ура, ура…

Борис хмыкнул, резко поднял брючину и показал протез.

— Ну, это единственное, где тебе не свезло! — резко отчеканила Кристина. — Кстати, я даже не знаю и, видимо, не узнаю никогда, как и где с тобой случилось несчастье. Да и зачем? Теперь мне это неинтересно!

— Постой! — Борис грубо рванул ее за плечи и притянул к себе. — Что ты так смотришь?

— Я не отвечаю за свои взгляды, только за слова! — огрызнулась Кристина.

— Еще как отвечаешь! Именно за взгляды на действительность! Ты, генеральская жена и академическая дочка, кажется, вздумала меня обвинять?! И в чем же? В том, что я устраиваю будущую жизнь этим несчастным, брошенным забулдыгами отцами и матерями-алкоголичками детишек?! В том, что вызволяю их из наших жутких детских домов, где на пятнадцать-двадцать малышей одна нянька?! Да и то далеко запенсионного возраста! Да с моей помощью эти несчастные дети, которым в России не на что рассчитывать, попадают в особняки Европы и Америки! Они живут в собственных детских, заваленных дорогими игрушками и одеждой! Учатся в первоклассных лицеях и колледжах и наблюдаются у самых дорогих и лучших врачей! Они вкусно и хорошо едят! Ездят на курорты! Плавают в личных бассейнах и играют в теннис на домашних кортах! Катаются на роликах и горных лыжах! — Он неожиданно осекся.

Кристина помолчала. Борис во многом прав. Он, если хотел, всегда мог доказать свою правоту и обосновать невиновность. На то он и известный адвокат.

— Но ты и получаешь за это… — неуверенно сказала она.

— У каждого свой бизнес! — заявил Борис. — Один продает свинину, другой — автомобили, а третий — картины. Вот и вся разница!.. Так получается! Да, я хочу жить, а не бороться за здоровье, за горячую воду и отопление, за хорошую воду и еду, против бомжей, гололеда и РЭУ, против нищеты и хамства, против терроризма и разбоя!.. И многие хотят того же! Что здесь криминального?! Какие преступления и подлости ты в этом усматриваешь? И мне не нравятся великие сказочники Андерсены, когда они бездарно подменяют собой правительство и президента! И денег у человека много не бывает! Бывает много лишь глупости! Будь добра, выслушай все, что я тебе расскажу! А порассказать я могу много. Их зовут… Впрочем, их имена тебе не важны, и даже лучше, чтобы о них здесь никто не слышал. — Он усмехнулся. — Но они живут в Сан-Франциско, по-настоящему счастливые и богатые родители трех мальчишек. По-моему, очень странные люди, тщетно мечтающие о девочке. Никогда не мог таких понять… Ну ладно, у каждого свои закидоны… Так вот… Не рождались у них девчонки — такое случается. И появилась у них долгожданная дочка исключительно с моей помощью. Братья даже носили девчушку в лицей, демонстрировали каждый в своем классе. Им хотелось, чтобы все увидели их сестру, полюбовались на нее. Вот так! И у детдомовской девочки, худосочной, с рахитом, диатезом и множеством других болячек, теперь есть своя личная няня, которая души не чает в малышке. Собственная, а не одна на сорок человек! Кристина вздохнула.

— Ты выступаешь в роли благодетеля? Благородного спасителя детей? Жутко трогательно… А сколько ты получаешь за каждого ребенка?

Борис недобро покосился на нее: