Государь - Саймон Браун

– Мне это известно, дядя, – парировала она. – Они сойдутся в южной Чандре. Оркид даст знать Томару о наших намерениях.

– Ваше величество. – Примас кашлянул в кулак. – А вы подумывали о том, кто возглавит эти силы?

– Пока еще нет, – начала она, но Оркид не дал ей договорить.

– Я считаю, что для этой армии нужен проявивший себя опытный офицер, – сказал он, остановив взгляд на маршале Льефе.

Деджанус почувствовал потрясение и смятение, мышцы его сжались. Оркид не мог устроить ему такое!

– Но кто-то, достаточно молодой, дабы вынести тяготы долгой и трудной кампании, – продолжал Оркид, и теперь его взгляд остановился на Деджанусе.

Коннетабль почувствовал, как желудок его перевернулся. Это случилось! Оркид собирался поддержать его!

– Я предлагаю коннетабля Королевской Гвардии, – сквозь зубы выдавил Оркид.

Наступил миг молчания, покуда сидящие за столом переваривали сказанное канцлером. Лица большинства членов совета выражали скорее замешательство, чем гнев или полное отрицание этой идеи. Первым заговорил примас. Голос его казался неуверенным и обеспокоенным, но он поддержал рекомендацию Оркида. То же сделал и второй священник, а за ним быстро последовало большинство советников. Взгляды всех обратились к Ариве, но прежде, чем та смогла заговорить, двери в палату распахнулись, и вошел Эдейтор Фэнхоу. Теперь все, кроме Деджануса, смотрели на прелата – он же не отрывал пристального взгляда от королевы.

«Ты должна согласиться! – безмолвно прокричал коннетабль. – Ты должна согласиться!»

– Прелат Фэнхоу? – вместо этого промолвила она. – Все в порядке?

– Да. Прекрасно. Извините за опоздание. Я многое пропустил?

Деджанус чуть не застонал. Он не мог поверить в происходящее. Когда Фэнхоу занял свое место, королева с канцлером уведомили его о положении в Хьюме. Пересказ словно сделал новость более реальной для большинства сидящих за столом; на всех лицах появилась одинаковая мрачная гримаса.

– Понимаю, – сказал Эдейтор. – И вы голосуете за назначение коннетабля командующим армией?

– Да, – ответила ему Арива. – У вас есть какое-то мнение по этому поводу?

Фэнхоу бросил взгляд в сторону Деджануса, но отказался встретиться с ним взглядом.

– Как бы сильно я ни восхищался Деджанусом, у меня нет уверенности, что он будет лучшим, кто может возглавить предлагаемую вами армию. Он, несомненно, храбрый и умелый воин, но ведь вам наверняка нужен кто-то с опытом командования подобными силами?

– И кого бы вы предложили? – раздраженно осведомился Оркид. Арива удивленно посмотрела на него.

Эдейтор мог лишь пожать плечами.

– Я не сведущ в подобных делах, но наверняка кто-нибудь вроде маршала…

– Как вы и сказали, – перебил его Оркид, – вы не сведущи в подобных делах. Маршал Льеф – прекрасный командующий и администратор, но опыта с ведением в бой армии у него не больше, чем у Деджануса. Во всем королевстве таким опытом обладал только объявленный вне закона Камаль Аларн, ныне, к счастью, уже покойный.

Эдейтор покраснел.

– Склоняюсь перед вашим превосходящим знанием

– Как вы проголосуете по этому вопросу? – надавил Оркид.

– В этом я тоже последую вашему совету, – поддался нажиму прелат.

Оркид повернулся к Ариве.

– По-моему, коннетабль получил поддержку совета, ваше величество. Но, как всегда, окончательное решение остается за вами.

«Божья погибель! – подумал Деджанус. – Не напоминай ей!» Арива смерила Деджануса равнодушным взглядом. Кожа у него снова натянулась, как на барабане, что он принял за дурной знак. Долгое время королева не говорила ни слова, и он не мог догадаться, о чем она думает.

«Давай же, ты, сука», – безмолвно побуждал ее он, стиснув зубы.

– Я приму рекомендацию моих верных советников, – вымолила она, и не только Деджанус испустил вздох облегчения. – Коннетабль, теперь вы командующий Великой Армией Гренды-Лир.

Эдейтор оставил Олио в покоях и попросил оставаться там. А ему хотелось пойти на южную галерею. Здесь не на что было смотреть, кроме разве королевской постели, королевского стола, да королевского ночного горшка, а из окна были видны только горы. Олио заскучал. Это толкнуло его к размышлениям – главным образом о Линане. Он не мог понять, как это могли объявить вне закона кого-то столь маленького, как Линан. Что бы он там ни натворил, оно должно быть действительно очень дурным. Олио подумал обо всех дурных поступках, какие совершил, и раздумывал, не станет ли он следующим. Это объяснило бы, почему ему никто и никогда ничего не говорил о чем-либо важном. Он сел на подоконник, свесив ноги со стены, и со свистом втянул воздух сквозь зубы.

Скучно.

Он надеялся, что скоро придет Арива. Боже, он надеялся, что придет кто угодно. За дверьми стояли на страже двое гвардейцев, но они не станут с ним разговаривать. Они даже смотреть на него не станут. Должно быть, он в большой беде.

Что же он такое натворил?

Он попытался вспомнить, но часть его памяти словно была от него закрыта. Олио мог лишь предполагать, что в ней содержалось что-то важное, но не знал, как до этого дотянуться, и всякий раз, когда пытался, словно скользил по мокрому камню – попросту заканчивал путь где-то в другом месте и с сильной головной болью.

За дверью послышались шаги, и он услышал, как часовые щелкнули каблуками, вытягиваясь по стойке «смирно». Значит, это Арива. Перед Эдейтором никто не вытягивался по стойке «смирно». Дверь открылась и вошла сестра, а следом за ней и прелат. Она, как всегда, окинула Олио взглядом с головы до пят.

– Слезь с окна, Олио, – велела она, но мягким тоном. Олио послушно спрыгнул с подоконника и встал перед Аривой. Та наклонилась и поцеловала его в щеку. Ему думалось, что она выглядит очень бледной и опустошенной. И выглядела старше, чем он ее помнил.

– Ты пришла рассказать мне о Линане, так ведь? Матушка и меня собирается объявить вне закона? Я пытался вспомнить, что же я сделал плохого, но не смог отыскать в своих проступках ничего НАСТОЛЬКО дурного. Не сердись на меня.

Арива опустила голову, но он успел заметить слезы в ее глазах. Вытерев лицо тыльной стороной ладони, она снова подняла на него взгляд. Олио подумал, что глаза у нее самые прекрасные, похожие на сапфиры. Эта мысль озадачила его. «А что такое сапфир?»

Она взяла в руку два амулета, висевшие у нее на шее.

– Ты знаешь, что это такое?

Он внимательно изучил их взглядом.

– Красивые, – признал он.

– Разве ты не узнаешь их?

– Нет.

– Опишите их мне, – попросил Эдейтор.

Олио взглянул на Ариву и та поощряюще кивнула.