Семена магии 1 - Тампио
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как ни странно, но больные стали приходить чуть ли не в первый же день. Евпл хорошо помнил, что на Оланде ему доверились далеко не сразу, а здесь люди услышав, что новый лекарь тоже использует камни с рунами, приняли это как данность и не задавали лишних вопросов. Интересно, если бы Эразм в Велгороде показывал горожанам таинственные камни, а не пытался объяснить, что лечит руками после соединения сознания с больным, то посетителей было бы больше?
Первыми пациентами, как обычно, были закалённые в боях воины. Не все гордились шрамами, особенно если они уродовали лицо. Да и любовь к чрезмерной выпивки плохо влияла на печень, а поражённая печень плохо влияет на весь организм, зато хорошо побуждает монеты перемещаться из кошеля больного человека в кошель того, кто делает здоровым.
Постепенно северяне поверили в мастерство недавно появившегося парня и стали обращаться больше к нему, чем к Сигрид. Да и трудно не верить, когда те, кто недавно пугали детей своими изуродованными в битвах лицами, теперь окружены восхищёнными девушками. Такое неожиданное внимание стоит нескольких серебряных монет или занятной вещицы, привезённой из очередного успешного набега.
Через пару месяцев Евпл уже мог предложить Сигрид немного улучшить их общее жилище. Плотники за вполне приемлемую цену могут утеплить и укрепить имеющиеся стены, сделать дополнительную пристройку.
Теперь у парня уже не было столько свободного времени, чтобы часами ходить по окрестностям в поисках животных со вкусным мясом и толстыми шкурами. Более опытные охотники приносили всё это в обмен на деньги, которые они ранее дали целителю, залечивающему раны, полученные ими на охоте.
Сигрид назначала довольно сносную плату, поскольку это позволяло людям проще относиться к болезням и ранениям. В результате, заболевшие были более склонны обращаться к Евплу за помощью и, следовательно, платить, платить и платить. Целитель нисколько не комплексовал по этому поводу. Северяне, как правило, добывали эти деньги не тяжёлым трудом, а грабежами тех, кто в поте лица работал на земле, более благоприятной для возделывания, чем каменистая почва их родины.
Скоро начнётся весна, море освободится ото льда и амбициозные воины снова будут подниматься на длинные ладьи и бороздить воды вдоль южного побережья Нордского моря. Значит, обратно приплывут те, кто снова начнут обращаться к целителю, те, кто оплатит его труд присвоенным серебром. Евпла уже начали звать в один из таких походов, но он, памятуя, что ему не везёт на подобные дела, вежливо отказывался. Воины пытались надавить на него, дескать, без его помощи все помрут от ран. Пришлось сказать, что возможно, он отправится с ними, если будут свободные места.
Весть о необычном целителе уже начала достигать соседние поселения и оттуда стали приходить нуждающиеся. Жизнь Евпла начала налаживаться, да и Сигрид стала популярной лекаркой. Люди уже поняли, что болячки вылечиваются быстрее, если дополнительно покупать её мази, отвары и камни с рунами.
Клан тоже имел выгоду от всего этого. Если воины знают, что вернувшиеся ранеными они быстро восстановятся, то и в викинг пойдут более охотнее. Мотивированные же воины добывают больше трофеев, рабов и денег. К удачливым же воинам клана присоединяются больше воинов из других мест. Не зря, ой не зря глава клана отдал молодого имперца лекарке…
Как и предвидел глава клана, так и случилось. В первый весенний набег набралось столько воинов, что от фьорда отплыло восемь длинных лодок. Не всем желающим нашлось место и оставшиеся утешали себя мыслями, что в следующий поход их точно возьмут. Да и само поселение нуждается в защите от собратьев-северян из других кланов.
Через три седмицы флотилия благополучно вернулась. Авангард северян смог подобраться к торговому городу и проникнуть внутрь почти без боя. Разомлевшие на весеннем солнце стражники слишком поздно заметили приближение врагов. Город грабили несколько дней. На лодках пиратской флотилии не хватало места для награбленного. Хорошо, что на пристани было несколько купеческих кораблей, которые северяне захватили раньше самого города.
На медь даны даже не смотрели, так много было серебра и золота. Дорогие ткани считались рулонами, специи – мешками, а имперское оружие вообще не считалось. Храмы были разграблены и серебряные статуи погружены на корабли. Было строго-настрого запрещено устраивать пожары и разбойники старались не допустить, чтобы дым мог предупредить имперских солдат о захваченном городе.
На третий день город был оставлен северянами. Многие молодые девушки были посажены в тесные трюмы. Из мужчин брали только ремесленников. Взяли бы и больше рабов, но корабли были нагружены сверх меры…
Встречать возвращающихся воинов вышло всё население фьорда. Многие приметили, что флотилия увеличилась. Трофеи переносились на берег два дня. Рабов выгрузили первыми, иначе они просто померли от голода. Их даже пришлось разместить за пределами поселения. Таких богатств здесь никто ещё не видел.
– Может возьмём пару рабынь, чтобы те готовили еду и занимались по хозяйству не отвлекая нас на бытовые проблемы? – спросила Сигрид.
– Дом твой и решать тебе. Судя по тому, что набег был очень удачным, стоимость рабов и вещей будет не очень высокой. Вот только зачем две рабыни? Хватит и одной.
– Так ведь неизвестно, насколько они будут нам полезны. Потом можно оставить одну, самую работящую, а другую продать.
Слова Сигрид подтвердились. Рабыни предлагались по цене, раза в три меньшей, чем в предыдущие годы. Награбленное днями лежало просто на земле, поскольку не было столько сараев, где его можно было бы хранить. Женщина выбрала пару девушек, с виду знакомых с работой по дому. Денег осталось не только на ткани и обувь, до которых всегда охочи женщины, но и на различные женские безделушки типа зеркал, иголок, заколок и гребней. Евплу купили пару неплохих ножей, боевой лук и множество стрел с железными наконечниками.
Сигрид и Евпл давно уже с удобствами разместились в тех новых комнатах, что за два весенних месяца были пристроены к жилищу. Поэтому рабыням дали места на старых лежанках в общей комнате. Те заплаканными от перенесённого ужаса глазами смотрели на своё новое пристанище и парню стало их искренне жаль. Кому как не ему
