Виновник страсти - Джуд Деверо

Девон одарил Фетну ослепительной улыбкой, и Линнет о удивлением увидела, что та смущенно отвернулась, словно молоденькая стыдливая девочка.

– Большое спасибо, мисс Фетна.

– Никакая я не мисс… – начала было Фетна, но остановилась.

Пройдя мимо них, Линнет начала чистить картошку.

– Фетна знала твоего отца, Девон, – сказала Линнет, с трудом заставив себя посмотреть ему в глаза: она слишком хорошо помнила слова, которые он говорил всего час назад, и прикосновение его губ…

– Я что-то о вас слышал, однако у меня пока неважно с памятью, я много чего запамятовал. – Тут он выразительно повел бровью, глядя на Линнет. Она отвернулась. – А то, что помню, все какое-то размытое. Вы познакомились с ним в Северной Каролине?

Фетна, опустившись на стул, воззрилась на Девона.

– Ты очень похож на него. Я бы вас просто не смогла бы сама различить.

– Они и с Кордом очень похожи, – сказала Линнет, подавая Миранде кусочек сырой картофелины. – У них разные фигуры и походка, но все-таки есть явное сходство.

– А кто такой Корд?

Когда Линнет подняла глаза и увидела лицо Девона, она тут же поняла, что натворила. Она-то давно все знала и начисто забыла, что Девон не имеет ни малейшего представления о том, что Корд его сводный брат.

– Я.., я прошу прощения, я не должна была говорить об этом. – Линнет встала и высыпала картофельные очистки в кувшин, в котором держала хлебово для свиней Нетти.

– Линнет! – тихонько воскликнул он. – Объясни, что ты такое сказала.

Она села на лавку и принялась рассказывать историю о том, как вышло, что Корд и Девон оказались братьями. Когда Линнет закончила свой рассказ. Девон лежал с закрытыми глазами.

– Какой дурак! – тихо сказал он.

– Слейд? – спросила Фетна, явно готовая броситься на защиту доброго имени Слейда.

– Нет, Корд оказался дураком. – Девон открыл глаза. – Мой отец любил бы его и, конечно, взял бы к себе, если б знал, что Корд – его сын. Папа очень переживал потерю Кевина, моего брата-близнеца. Не было ни одного каравана или просто путешественника, направляющегося на Восток, который не прихватывал бы с собой письмо для Кевина и его мамы.

Линнет заметила, как он старался не упоминать, что это и его мать тоже.

– Папа бывало говорил, что в один прекрасный день они вернутся. Корд мог бы поддержать отца.

Наблюдая за ним, Линнет уловила, какая любовь к отцу звучала в его голосе. Корд интересовал Девона постольку, поскольку он мог как-то помочь отцу.

– У Корда все могло пойти по-другому, если бы он делился с моим отцом. Линнет улыбнулась.

– Раз уж мы заговорили об отцах, ты хоть понимаешь, что ты тоже отец?

Девон взглянул на Миранду, игравшую с черно-белым котенком.

– Пока еще не очень. Она такая малюсенькая и… Миранда, можно мне взглянуть на котенка?

Миранда подняла глазки, удивленная тем, что слышит свое имя из уст человека, который спал на постели ее матери и требовал к себе так много внимания. Она поднялась и уставилась на него – две пары голубых глаз изучали друг друга. Девон протянул ей руку. Взглянув на нее, Миранда отпрянула назад и спряталась за юбкой Фетны. Однако при этом она улыбнулась отцу.

– Она мне нравится, Линнет. Очень хорошенькая.

– Я рада, что она тебе нравится, – саркастически заметила Линнет. – Мне противно думать о том, что, по мнению некоторых, мне приличней было бы вернуть ее туда, откуда она появилась.

Фетна фыркнула, чуть не рассмеявшись, а Девон широко улыбнулся.

– Вам доводилось встречать женщин с таким острым язычком? Уверен, что нет. Фетна улыбнулась.

– Кажется, иногда ей не мешало бы его и прикусить. – И она многозначительно посмотрела на Миранду.

Линнет, смутившись, переменила тему разговора.

– Девон, когда же ты сделаешь для Миранды кукольную головку? По-моему, у тебя уже достаточно сил.

Девон так посмотрел на нее, что Линнет поторопилась перевести взгляд на свой фартук, полный бобовых стручков.

– Сделаю, как только ты дашь мне деревянную чурку.

– Только окажи, что именно тебе нужно, и я постараюсь подобрать.

– Ха! Притащишь мне какую-нибудь дубовую колоду или кусок сухого орехового дерева!..

Линнет не понимала, что, собственно, плохого в дубе или орехе, и не могла скрыть своего недоумения.

– Вот видите, – пожаловался Девон Фетне, потом снова обернулся к Линнет. – Мне осточертело сидеть взаперти, скоро я начну резать стены собственными зубами. Почему бы нам не выйти на свежий воздух?

– Прямо сейчас? Так ведь нельзя.

– Почему?

– А твои ноги? Они еще не зажили, и, кроме того, мне нужно готовить еду и…

– Идите, идите, – сказала Фетна, – а мы с Мирандой обо всем тут позаботимся.

Линнет открыла рот, чтобы возразить.

– Что такое, Линна, ты, похоже, боишься остаться наедине со мной? – с ухмылкой заметил Девон. – Чего это ты, ведь я такой беспомощный.

Нет, на этот раз ему не удастся заставить ее покраснеть.

– Конечно, мы можем и пойти. Я нисколечко тебя не боюсь. Девон Макалистер.

Они вместе направились к крыльцу, причем Девон передвигался с большим трудом. На крыльце он прихватил небольшую ручную пилу. Чуть задержавшись, он погладил висок Линнет.

– Я тоже тебя не боюсь, Линнет… Макалистер! Она прошла мимо него, однако, когда Девон остался позади, улыбнулась.

– Подожди, – сказал он. – Я не могу так быстро.

Обернувшись, она увидела гримасу боли на его лице – это он пытался наступать на полную ступню. Линнет взяла его под руку, и он был рад воспользоваться ее помощью.

– Девон, тебе не следовало бы выходить из дома, тебе пока еще рано пытаться ходить.

Он улыбнулся, глядя на нее о высоты своего роста. Улыбка получилась немного кривой, но все равно это была улыбка.

– Весенний день, проведенный на воздухе с хорошенькой женщиной, которую я люблю, поможет мне больше всякого снадобья. Ты ведь не откажешь мне в таком удовольствии, верно?

Линнет прислонилась затылком к его плечу.

– Нет, Девон, я ни в чем не могу тебе отказать.

– Не может быть! Тогда это действительно будет самый приятный день!

– Прекрати сейчас же, или я опрокину тебя на твою больную спину, – На мою спину? Мне вспоминается ночь, проведенная мною на спине, в то время как одна английская девочка…

– Девон!..

Он рассмеялся, но продолжать не стал. Когда они добрались, наконец, до заросшей клевером опушки, Девон с облегчением опустился на траву. Сняв с него мокасины, Линнет обнаружила, что его обожженные ступни в нескольких местах треснули и кровоточили. На ее глазах выступили слезы.

– Иди сюда, глупышка, и чтобы я не видел у тебя такого лица! Ступай лучше к тому тополю и присмотри для меня веточку.