Завистливое смирение - Харитон Байконурович Мамбурин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глядишь, там и остальные 68 подтянутся…
Глава 16
Кто может, разглядывая чужие жопы, думать о ядерном оружии? Я могу. Бытие определяет сознание, а сознание определяет бытие. На полном серьезе считаю, что завершенность мрачный фатализм русского народа получил именно после обретения кузькиной матери. До этого были вопросики, были проблемочки, были метания. А затем появилась гарантия. То, чего нам не хватало для завершения формирования самосознания. Мрачного, хмурого, сурового.
В общем, прямо как взгляд, которым я сейчас сверлил обращенные ко мне пятые точки пятерых неудачников, которых траванули зельем жопоголосья. Сам-то боялся хоть раз с ними столкнуться нос к заду, а на тебе — уже дважды! Ну в первый-то раз я хоть пьян был… а сейчас?
Нет в жизни счастья.
— Запихайте ваши вопросы и претензии туда, откуда сейчас говорите, — лениво цедил я, стараясь смотреть на потолок и в окошко, — Либо вы согласны на моё предложение, либо завтра… сами понимаете, что случится.
— Вы предлагаете, что мы попробовали неизвестный препарат, а затем, если он сработает, молчали об этом всю оставшуюся жизнь! — раздалось могучее контральто из раздвигаемых когтистыми пальцами титанических ягодиц, — Что это за предложение такое!!
— Обычное, мадам Флоппа, — вздохнув, я возвел глаза к потолку, в очередной раз прося маму родить меня обратно, — И вы на него согласитесь. Если ваша шестерка не выступит завтра на финальном туре отборочных, то вашей карьере конец. Поллюзе тоже конец. А если кто-то узнает, что я, Мач Крайм, Герой, пират и прочая, и прочая, нашёл противоядие для шестерых наиболее вероятных претендентов на победу в Турнире, то моё имя будут трепать на каждом углу в самых неприятных субстанциях. Вы все, шестеро, отлично знаете, насколько ваша братия мерзкая, завистливая, гадкая и продажная. Так что да, я предлагаю вам опробовать препарат, а затем, если он сработает, сделать вид, что с начала Турнира вы бухали тут друг с другом, потому что вам западло было общаться с простыми смертными.
— И забыть про месть?! Про расследование?!!
Зрелище гигантской задней точки монументальной кошкобабы, не лишенной, впрочем, очарования, (когда дама стояла, выпрямившись) было не слишком-то приятным, но вот лицезреть худой зад согнувшегося в три погибели эльфа… за что это мне? Терпение быстро истощалось.
— Урганто Ватрудджек, — медленно проговорил я, — Прекратите страдать херней. Понимаю, что вы все, впятером, давно уже утратили надежду и цепляетесь за свой пафос, как за спасительную соломинку. Но мозги вам в зад не пересадили, попробуйте ими воспользоваться. Турнир в самом разгаре. Завтра последний отборочный, потом несколько дней состязаний, в которых нужно принять участие. Затем финальный тур и… всё. Совсем всё. Все разъедутся с Поллюзы и очень быстро. Кого вы собираетесь допрашивать? Пустые бутылки? А до финала у вас пятерых не будет ни единой свободной минуты.
— Но вы-то знаете больше, чем говорите, Мач Крайм! У вас же есть противоядие! Откуда оно у вас?! Нам не нужно искать, кому задавать вопросы, вы сидите прямо перед нами!
Этот зад, пока он не начал говорить, вызывал у меня сугубо положительные эмоции. Хотя бы потому, что надевшая широкую юбку-колокольчик красноволосая эльфийка не демонстрировала мне ничего предосудительного. Да и пила она раньше с нами вполне прилично, мирно отрубившись в середине процесса и красиво опав на софу.
— Крайне неумно пытаться что-то требовать у того, кто может спасти вашу жизнь и доброе имя, госпожа Тиндер Бёрд. Хотя бы просто потому, что я сейчас вполне могу назначить цену в миллиард канис за каждую порцию, а времени думать у вас нет. Но проявлю снисхождение в последний раз. У меня нет противоядия именно к вашей проблеме. Я понятия не имею, что и как с вами случилось, мы в Агабахабаре, здесь Система еле работает, не позволяя определять предметы! Но! У меня есть универсальный и крайне мощный нейтрализатор по рецепту древнего клана. Он полностью очищает организм от всех токсинов магического и естественного происхождения, снимает все статусы, связанные с алхимией. Учитывая, что здесь, где мы находимся, активные навыки применять невозможно, вас наверняка отравили, а не прокляли, а значит, это средство снимет текущие эффекты. Понимаете? Вы снова станете похожи на достойных разумных, я, как заместитель Организатора окажусь на высоте…
— Всё! Хватит! — сорвалась на девчоночий визг еще одна задница, которая, к моему неудовольствию, была слишком заметна. Да и розовый цвет белья тоже изрядно отвлекал. Подскочив ко мне почти вплотную, от чего я шарахнулся, едва не свалившись с кресла, Датсуне Гику активно зашевелила тем, чем прилюдно шевелить не стоит, — Я на всё согласная! Вы правы, мы ничего не сможем и не успеем! Я буду делать вид, что ничего не произошло! Даю слово!
Хорошо хоть засыпать буро-зеленый порошок нужно было не в говорительные, а в жевательные отверстия. Я прямо этому сильно радовался, глядя, как в полной тишине мелкая изящная хоббитянка (или как там их) жадно запивает простой водой всыпанную мной ей в рот лекарству. Затем у девушки началось бурчание и сквозение в животе, от чего от нее опасливо все отодвинулись, а она сама стала красной, как пионерский галстук. Затем, слегка подрожав коленками и вслушиваясь в себя, она как-то вся резко обмякла, падая на пятую точку меж разведенных пяток, посидела так пару секунд, потом совершенно не по девичьи рыгнула, испуганно прикрыла ладошкой рот, а затем внезапно выдала через рот человеческим голосом:
— Ой!
— А?!
— Я говорю ртооооом?!!
— Ртооооом!!
(радостный девчачий визг. Ртом)
Что тут началось…
Мне в самом жутком кошмаре не могло привидеться, что когда-либо мне на лицо будут напрыгивать четыре отчаянно пихающиеся задницы, вовсю голосящие «Дай! Дай! Дай! Дай!», а я буду отмахиваться от них, полузадушенно сипя «В очередь, сукины дети! В очередь!». Кончилось
