Дева дождя - Павел Комарницкий

– Да, мама Элора, – ангел уже не улыбался. – Когда?..

– Завтра утром. И постарайтесь уложиться засветло. Если нет, лучше заночуйте.

– Хорошо, матушка, – рыцарь тоже был предельно серьёзен.

Лишних вопросов Марина не задавала. Она уже была не та студентка, что попала в этот сияющий мир – ничего не имевшая, кроме отчаянной решимости. Она уже очень многое понимала…

"Правильно понимаешь. Перемещение между слоями Шаданакара, это не телефонный звонок"

Девушка чуть кивнула. Это с виду всё просто – вошёл-вышел, и только следы на поверхности портала, как на воде… Этот процесс так же трудно скрыть, как испытание атомной бомбы. Хорошо ещё, что там, в Нижних мирах, могут лишь отметить сам факт перехода…

"Ты не расслабляйся" – рыцарь смотрел без малейшей улыбки. – "Верно, там не в состоянии увидеть, кто именно перешёл Грань. Однако там есть не только глиняные и железные головы. Если допустить, что за тобой всё-таки следили… Это для твоих родителей версия с дачей подружки выглядит убедительно"

И снова Марина не стала задавать глупых вопросов. Исчезновение студентки Костровой, затем серия переходов через Грани Шаданакара – судя по энергетике, групповых – дальше в силу вступает логика.

– А ты не пугай её зря, – вмешалась в безмолвный разговор волшебница. – Это им надо теперь бояться.

Элора встала во весь рост.

– Ну а сегодня у нас торжественный вечер, в честь новоиспечённой Девы Дождя!

…

Небо светилось едва заметным пепельным светом – как раз достаточно, чтобы на его фоне обрисовались чёрные силуэты земных строений. Алексей споткнулся обо что-то твёрдое, зашипел от боли. Нагнувшись, пощупал – рельс…

– … Аккуратнее с ним. Он ушёл сам.

– Многие сами уходят. Не выдерживают.

– Ты не понял. Он сам вышел из той оболочки.

Местный Страж грани был ещё более причудлив, нежели два предыдущих. Громадный металлический богомол, основой которого служил старинный чугунный фонарный столб, с четырьмя передними-верхними лапами и полудюжиной задних-нижних сделал бы честь любому скульптору-абстракционисту. Венчала сооружение башня старинного броневика, с заклёпками и пулемётным рылом "максима" меж двух "ушей" из броневой стали. Пончо из драного персидского ковра дополняло параноидное зрелище.

– Ладно, – башня уставилась на новоприбывшего пулемётным рылом. – Здесь не какой-то Скривнус. Здесь Мород.

Конвоир бесшумно нырнул в отполированную до блеска кроваво-бурую гранитную плиту… Какой блеск? Здесь, в старинном паровозном депо, ни зги не видно…

И тем не менее он видел. Точно так же, как в том карцере – изображение, состоящее из крохотных мерцающих вспышек.

Послышался нарастающий вой вечного мотора, и через минуту между почерневших от времени кирпичных строений показался экипаж, здорово напомнивший ту самоходную бочку, на которой Горчакова доставили к НИИ ФИГА. Только шасси этого аппарата было ещё более архаичным. Одни колёса со спицами чего стоили… Вероятно, подобные грузовики развозили революционных матросов по улицам революционного Питера в далёком 1917-м. И так же, как в Ладрефе, моточудо было ободрано до нитки – всё, без чего аппарат мог передвигаться, было безжалостно снято. Правда, здешний волгр не лепился на присоске к раме, а восседал на крыше железного ящика, куда на непомерно вытянутой рулевой колонке был выведен руль, и ещё торчал рычаг переключения скоростей. На бампере самоходного ящика сияла до боли знакомая белая трубка, по всей видимости, заменявшая фары. Выходит, волгры не так хорошо видят в темноте, как големы?

– Забирай! – башня на столбе повернулась к приехавшему.

– Этот? У, какой нежненький… Эх, а в Скривнусе они ещё такие плотненькие, сочные…

– Слышь, ты, глист-переросток, – перебил разглагольствования водилы Алексей, – вы как тут выводитесь? Из яиц, к примеру, или почкуетесь?

Молчание. Похоже, и местный Страж Грани, и местный волгр-шофёр не сталкивались ранее с подобными узниками.

– Так я жду ответа на поставленный вопрос, – со всей строгостью добавил Горчаков. А что? Эксперимент так эксперимент… есть он меня всё равно не имеет права…

Результата эксперимента не пришлось ждать слишком долго. Не тратя более времени на светскую беседу, волгр скрутил узника и запихнул в железную будку своей живодёрки. Жаль, не пожелал просветить насчёт своего пролетарского происхождения, думал Алексей, трясясь на голом железном полу так, что лязгали зубы. И вообще, мало, ох, мало пока добыто информации…

Машина замедлила ход, потом и вовсе остановилась. Приехали?

Однако адская живодёрка вновь двинулась в путь, на сей раз медленно… ага, снова встала… значит, то были ворота…

– Вылезай, – дверь ящика распахнулась. Помедлив, Горчаков полез наружу.

Здание, во дворе которого он очутился, до такой степени напоминало тюремный острог, что, по всей видимости, им и являлось. Угрюмое крестообразное здание было окружено высоким забором, ярко освещённым вездесущими белыми трубками. В самом здании не горело ни одно окно.

– Привёз? – золотой истукан сиял в свете ламп, являя собой символ успеха и благополучия в этом дьявольском мире.

– Так точно, господин Золотой Голем! Смутьян, осмелюсь доложить.

– Это можно. У нас уже можно. Правда, недолго.

Золотой голем взял узника за подбородок.

– Спешишь попасть в Шим-Биг?

– Так точно, господин болван, – усмехнулся Алексей. – Надоели ваши рожи.

– Ничего. Будет что вспомнить. Там только и останется вспоминать. Увести!

Железный голем накинул на шею узника ошейник, с лязгом замкнул и потащил на цепи, тяжко топая. Непорядок, подумал Алексей. Когда же сам господин золотой истукан изволят сопровождать? Задержка в карьере выходит, однако…

…

Ей снился страшный сон.

… Небо светилось пепельным светом – ровно настолько, чтобы можно было отличить то небо от земли, чёрной, как сажа. Непроглядную тьму разгонял лишь мертвенный синеватый свет белых трубок, похожих на лампы дневного света. Эти огни своей россыпью очерчивали контуры довольно большого города, за границей которого тьма властвовала безраздельно.

Мертвенный неподвижный свет белых ламп-трубок перебило неровное оранжево-красное сияние. Между старинных домов, пялящихся на мёртвую улицу пустыми провалами окон-глазниц, шагало невиданное чудовище – кошмарная помесь крокодила с тираннозавром и чем-то уже совершенно иррациональным, недоступным для описания нормальным человеческим языком. Полупрозрачное тело монстра светилось огненными сполохами, кроваво-рубиновые глаза всматривались в окна. Вот адский зверь остановился, выдвинул глаз на длинном стебельке, сунул его в оконный проём… Не найдя ничего интересного, двинулся дальше.