Гарем - Бертрис Смолл

Тут пришла повитуха Фатима. Осмотрев Сайру, она сказала:

— Ждать придется еще несколько часов. Состояние, учитывая, что это первенец, неплохое. Она просто рождена быть матерью.

Губы Сайры тронула легкая улыбка. Ей вспомнился давний спор с отцом, в котором она сказала ему примерно ту же фразу. В душе Сайры на минуту воцарился покой, она облегченно вздохнула и тут же почувствовала несильную боль в области поясницы.

— Кажется, началось… — взволнованно воскликнула она.

— Подождем второго приступа, моя госпожа. И тогда действительно можно будет считать, что началось, — ответила Фатима.

Вскоре схватки стали регулярными, но были несильными и короткими. Лишь через несколько часов они стали нарастать и учащаться.

День проходил, а принца все не было. За окном резко посвежел ветер, грохотали частые раскаты грома, но дождь пока не начался. То и дело небо с треском раздирали ломаные молнии, причудливо расцвечивая комнату.

— Я умру… — тихо сказала Сайра госпоже Рефет. — Точно так же, как умерла моя мать. Я никогда больше не увижу Селима… Девушка начала всхлипывать. Добрая женщина обняла ее и стала баюкать:

— Не умрешь. Все идет нормально.

— Ужасно больно, госпожа Рефет. Я долго так не выдержу. Мне страшно!

— Прекрати! — довольно резко проговорила повитуха, — Это еще не боль, девочка моя. Я видела матерей, которые метались по постели и кричали, будто их режут. А с тобой все спокойно. Роды легкие. Страшно оттого, что это незнакомые ощущения, только и всего.

Эти слова мало утешали. За окном опустились сумерки, и тут во дворе процокали лошадиные копыта. Спустя пару минут в комнату ворвался Селим.

— Любимая! — проговорил он, приближаясь к постели.

— Селим… — всхлипывая, прошептала Сайра и улыбнулась сквозь слезы. — Теперь я могу умереть спокойно, увидев тебя в последний раз…

Селим недоуменно оглянулся на тетушку.

— Ничего, ничего, племянник, — ответила та. — Сайре просто немного страшно. Пока все идет хорошо.

— Надо было привезти из Константинополя лекаря! — воскликнул Селим, ударив себя по колену кулаком. Фатима презрительно фыркнула:

— А это еще зачем? Что он умеет такого, чего не умею я? Я, мой господин, первая повивальная бабка во всей округе. А твой лекарь опоил бы ее снотворным зельем, и ребенок появился бы на свет сонный и слабый.

Селим смерил ее грозным взглядом, но тут же вновь повернулся к Сайре.

— Возьми меня за руки, — проговорил он, — а когда будут схватки, сжимай их изо всех сил. Я хочу разделить с тобой твои страдания и не уйду отсюда, пока не родится мой первый сын.

Он остался с ней до самого конца. Несколько раз его пытались уговорить подкрепиться, но он неизменно отказывался. Ближе к полуночи схватки резко усилились, и Сайра сильно закричала. В ту же минуту повитуха всплеснула руками и возвестила:

— Головка ребенка! Я вижу его головку! Госпожа Рефет шепнула на ухо принцу:

— Схожу за свидетелями.

Спешно покинув комнату, она почти тут же вернулась вместе с Зулейкой, Сариной, телохранителем Сайры Дреланом, ее евнухом Анбером и тем гаремным рабом, который, как она знала, состоял на тайной службе у Бесмы.

Сайра вновь испустила громкий вопль и согнулась почти пополам. Ее подняли с постели и отвели к низкой табуретке. Фатима энергично принялась за свою работу, а свидетели сгрудились вокруг. Наступила полночь. Вдруг небеса разверзлись, и полил шумный ливень. В следующее мгновение весь дворец потряс мощнейший раскат грома, и спустя несколько секунд наступившую вслед за громом тишину разорвал резкий крик родившегося младенца.

— Слава Аллаху и Его Пророку Магомету, это сын! — воскликнула Фатима, передавая орущего ребенка Мариан.

Мариан протерла младенца оливковым маслом, завернула в теплое одеяльце и передала его, в свою очередь, Селиму. Принц замер в немом восхищении, глядя на маленький сверток в руках. У малыша были строгие темно-голубые глаза, и он как будто хотел сказать своему отцу: «Какая нелепость, что я такой маленький и беспомощный, а между тем меня ждут великие дела!»

Сайре помогли вновь перейти на постель.

— Дайте мне моего сына… — прошептала она обессиленно. Фатима обернулась на принца, тот отнес ребенка Сайре.

— Мариан, помоги мне сесть.

Девушка помогла Сайре приподняться, взбила у нее за спиной подушки. Сайра распеленала младенца и внимательно принялась его осматривать.

— Все у него на месте, миледи, я считала, — проговорила Мариан.

Сайра тихо рассмеялась.

— У него нос деда, — сказала она. — Ой, смотрите на его ладони! На левой молния, а на правой линейка!

Селим и госпожа Рефет наклонились над младенцем.

— Она права, племянник. Это знак. Зулейка говорила, что он будет великим воином и мудрым правителем. Как мы назовем его?

— Воин и мудрец, — пробормотал Селим.

— Сулейман! — уверенным тоном сказала Сайра. Принц молча перевел на нее задумчивый взгляд, но тут же улыбнулся.

— Да, — сказал он. — Пусть будет Сулейман.

Глава 21

Проснувшись на следующее утро. Сайра не сразу вспомнила о том, что случилось накануне. В окно заглядывало пробивавшееся сквозь листву деревьев в саду ласковое солнышко, тихо журчала вода в фонтане, воздух был напоен горной свежестью.

Сайра опустила глаза на себя и, не обнаружив живота, тут же вспомнила обо всем. Она повернула голову, чтобы кликнуть Мариан, но тут увидела у постели люльку.

— Слава Аллаху и Его Пророку Магомету! — с восторгом проговорила она. — Мальчик! Мой сын! Мой сын Сулейман!

Она стала разглядывать ребенка. Малыш спал, сжав крохотные ручки в кулачки. У него были черные вьющиеся волосики. Приподняв одеяльце, она увидела его розовые и крепкие ножки. Впрочем, у него была не широкая кость.

— Ты проснулась! — раздался от порога знакомый голос.

— Селим! Ну что скажешь? Разве он не красив? Наш Сулейман? Разве это не самое красивое дитя на всем белом свете? Принц нежно улыбнулся:

— Да, моя голубка. Он красив. Это оттого, что Сулейман пошел в свою маму.

Она рассмеялась;

— Дурачок! Он похож на всех Османов, и слава Аллаху за это! Он весь в тебя!

— Я люблю тебя, Сайра. И не потому, что ты подарила мне сына, а потому, что ты самая смелая и желанная из всех женщин на земле.

— Но вчера я, напротив, показала себя малодушной трусихой. Мне было страшно, мой господин, а сегодня солнышко светит, и мне хорошо. Теперь я поняла, что то был всего лишь страх перед неизвестностью. Клянусь, этого больше никогда не повторится!

— Я принес тебе подарки, любимая.

С этими словами он передал ей обтянутый кожей ларец. Сайра взяла его, подняла крышку, и у нее захватило дух. На бархатном дне ларца лежали удивительной красоты изумрудное ожерелье и такие же сережки продолговатой формы а золотой оправе.