Повелитель драконов - Екатерина Каблукова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не думаю, что это тебя касается.
«Меня касается все, что связано с тобой… Ты Повелитель, и драконы чувствуют все, что происходит у тебя в душе!»
– И что же чувствуешь ты?
«Злость… непонятный страх… вожделение… у тебя давно не было женщины!»
– Мрак! – предостерегающе воскликнул герцог.
«Ты становишься раздражительным! Это все от воздержания…»
Остальные драконы согласно зафыркали. Раймон скривился. Не хватало еще обсуждать свои чувства с чешуйчатыми монстрами!
– Ладно, мне пора! – он направился к двери.
«Повелитель пойдет к золотоволосой женщине?» – поинтересовался Вихрь.
«Вряд ли! – Мрак демонстративно зевнул. – Для этого он слишком благороден!»
– Я все слышу! – предупредил Раймон.
«Ну и хорошо! Может, это сподвигнет тебя поступить правильно!»
– И как же, по-твоему, правильно? – поинтересовался герцог.
«Соблазни ее! – Мрак облизнулся и прикрыл глаза в предвкушении. – Она ждет этого!»
Раймон покачал головой:
– Нет!
«Зря… она… красивая…» – тихо выдохнул Проблеск.
Мрак расхохотался:
«Да у тебя соперник, Повелитель! Смотри, не упусти свой шанс!»
Остальные зафыркали, выражая одобрение. Даже Вихрь приободрился и попытался расправить крылья.
– Тише! – прикрикнул на них Раймон. – А то спалите сарай и будете ночевать под открытым небом!
«Наконец-то!»
«О, да!»
«А что, так можно было?» – последним вмешался Проблеск. Он оживился и внимательно посмотрел на стропила, прикидывая, откуда лучше поджигать.
– На сапоги пущу! – предупредил его Раймон. Дракон сник и обиженно отвернулся. Герцог потянулся к двери, намереваясь все-таки покинуть сарай.
«Повелитель!» – окликнул его Мрак.
– Что?
«Не отказывай себе в удовольствии!»
Герцог покачал головой и вышел, плотно закрыв за собой дверь.
Во дворе никого не было. Зрители или разошлись сами, или, что вероятнее, их разогнали стражники. Вот еще одна проблема: примирить местных жителей и солдат. Найдутся те, кто, желая расквитаться за поражение армии лорда Ская, будут провоцировать драки. Да, в ближайшее время местный целитель будет загружен работой: сбитые костяшки, сломанные носы, выбитые зубы… И это было меньшей из проблем.
Земли лорда Ская разорены, и зимой может начаться голод, который приведет к бунтам. Следовало избежать этого любой ценой.
Размышляя о мерах, которые можно было предпринять, герцог не заметил, как над башней появился голубь. Покружив, он безошибочно сел на плечо Повелителя драконов. Магический вестник. Не ожидая ничего хорошего, Раймон осторожно снял птицу с плеча, отвязал с лапки свиток.
Голубь растаял в воздухе. Герцог развернул послание, пробежался по срокам и тяжело вздохнул. Таннатские купцы до сих пор ждали ответа, но Раймон даже приблизительно не мог сказать, когда сможет завершить сделку.
Мелькнула мысль отправить в Таннат Гарета, но герцог прогнал ее. Можно сентиментально относиться к другу детства, но это не должно затуманивать разум. Гарет груб, самонадеян, и единственное, чего он добьется, – настроит против себя деловых партнеров. Маркиз Ламарк, глава гильдии оружейников, только и ждет повод, чтобы разорвать договоренности и прибрать к рукам всю торговлю. В Таннат нужно ехать самому.
На Мраке поездка займет дня три. Раймон с трудом подавил в себе желание оседлать дракона и умчаться, оставив за спиной все проблемы. Во-первых, не стоило показывать партнерам свою явную заинтересованность сделкой, а во-вторых…
Следовало признаться самому себе, он не мог оставить Анну. Раймон не помнил момент, когда стал называть золотоволосую красавицу по имени. Кажется, так было всегда, с того самого момента, когда он вошел в башню и увидел в дрожащих руках магическое заклинание. Как она боялась! Это был не страх перед неизвестностью, нет!
Леди Скай прекрасно знала, чего ожидать от победителей, и страшилась насилия больше, чем смерти. Да она до сих пор вздрагивала от каждого его прикосновения! Раймон сжал кулаки, чувствуя непреодолимое желание ворваться к лорду Пауэрли, потребовать воскресить Джонатана Ская, чтобы лично еще раз убить его. Задушить, вырвать сердце, четвертовать! На этом фантазия истощилась. Раймон никогда не понимал развлечения созерцать казни и старался избегать ратушной площади в дни свершения правосудия.
Погруженный в раздумья он направился к замку. Легкое, словно невзначай, касание ладони заставило очнуться. Раймон вздрогнул и обернулся. Невысокая женщина спустилась с крыльца и направилась к замковой часовне. Лица прошедшей мимо герцог не видел. Уверенная в том, что мужчина примет приглашение, она не оглядывалась. Понимая, от кого оно исходит, герцог проводил таинственную женщину пристальным взглядом, потом пожал плечами и устремился следом. Надо было раз и навсегда покончить с этой игрой.
В церкви никого не было. Небольшое помещение, украшенное двумя витражами, по традиции изображавшими небесное царство Всеединого. Розы, облака и золотоволосые ангелы с аквамариновыми глазами.
Раймон усмехнулся. Похоже, все вокруг отныне будет наводить на мысли о леди Скай. Осенив себя знамением Всеблагого, он направился к алтарю, за которым располагалась комната служителя – единственное место, где можно было укрыться от любопытных глаз.
Он не ошибся. В комнате стояли две женщины.
– Ваше величество? – герцог поклонился, безошибочно узнав королеву. Второй была посланница-гарьярда, которая и привела его к своей госпоже.
– Бель, выйди и закрой дверь! – потребовала Мария, снимая с головы капюшон. Гарьярда многозначительно улыбнулась и послушно направилась к выходу, но Раймон преградил ей путь.
– Не думаю, что нам уместно оставаться наедине, ваше величество! – с нажимом произнес он. – Вы замужем, я вот-вот вступлю в брак. К чему нам лишние слухи?
Бель беспомощно оглянулась на королеву. Та пожала плечами.
– С каких пор вас заботят слухи? – южный акцент стал заметным.
– С тех самых пор, когда вы стали настаивать на встречах наедине. Боюсь, они нанесут непоправимый урон моей репутации! – Раймон явно насмехался.
Мария вспыхнула.
– Не беспокойтесь, от вашей репутации давно ничего не осталось! – прошипела она.
– Поэтому вы и пригласили меня сюда? По-матерински отчитать?
Гарьярда охнула и с испугом взглянула на королеву. Темные глаза Марии зло сверкали, а и без того бледное лицо побелело от гнева еще больше.
– Я ненамного старше вас, герцог! И не гожусь вам в матери!
– О, нет! – покладисто согласился он. – Упаси
