Звёздная бирема «Аквила». Мятеж - Олег Мелехов

Спросить, что такое право совещательного голоса, Кассия постеснялась. Поэтому переключилась на другую, более животрепещущую тему:

— М-да, положение. Вирт-поле нам заказано, наркотики не достать. С нами просто никто связываться не захочет, — мрачно резюмировала девушка, растирая ломящие от боли виски. — Остается — секс.

— Логично, — легко согласился Курион. В мысли о возможной близости с плебейкой он уже не видел ничего низкого или крамольного. В конце концов, тогда, на миопароне, она даже показалась ему самой привлекательной женщиной во вселенной. Накануне неминуемой смерти — неудивительно. Но и теперь, при более пристальном рассмотрении, в Кассии не нашлось бы изъянов… во всяком случае, таких, что делали бы секс невозможным. Рослая, крепкая, без единой лишней жиринки или складочки — воплощенная сила и цветущее здоровье. На привередливый вкус изысканных коллег Ацилия по сословию бывшая манипулария показалась бы излишне мускулистой и грубой, но Курион не имел ничего против этаких звездных волчиц. И улыбка у нее обаятельная, и шрамы с татуировками отнюдь не портят, а напротив, придают шарма.

Увы, прямо сейчас Гай Ацилий не чувствовал себя способным на более-менее продолжительные и качественные активные действия. А позориться перед напарницей не хотелось.

- Секс будет неплохим отвлекающим маневром, как я уже говорил. Но для начала я бы предложил стихи. Ты будешь смеяться, но они действительно помогают отвлечься от раздражающих факторов. Кроме того, для секса мы пока что не в форме. Надо хоть немного прийти в себя после этого полета.

Надо сказать, что стихи заинтересовали Кассию гораздо сильнее. Чего такого она не знает о сексе? Да всё она знает. А вот стихи!

— Давай ты мне стихи, а я тебе… — незадачливая лигария не сразу догадалась, что бы такого равноценного и существенного предложить в обмен на чудо словесных плетений. — О! А я тебе — массаж? Шею разомну, хочешь? Я умею.

— Только для этого придется вернуться в камеру, — Ацилий встал и учтиво предложил ей руку. — Может статься, что нашим соглядатаям придется не по вкусу античная поэзия!

Глава 10

Большую часть своей жизни любой наварх проводит в командирском кресле на мостике корабля. Собственно, навархи для того и предназначены. Личные каюты и увольнения — это поблажки, так сказать, на человечность. Пьянящее ощущение собственной значимости и безграничной власти над кораблем и экипажем длится обычно не слишком долго. Первые пару лет самостоятельного командования — максимум. К третьему же году даже самые самоуверенные окончательно осознают, что по-настоящему важен для командования отнюдь не экипаж во главе со старшими офицерами, а сам корабль. И если бы у отцов-сенаторов была такая возможность, наварха присоединили бы к креслу навечно, обеспечивая питание внутривенно. Недаром же по флоту уже не один десяток лет ходит байка о легендарном парализованном пилоте, который летал гораздо лучше всех здоровых.

Но как бы там ни было, а одними только приказами общение с экипажем и кораблем ограничивать нельзя. И в жизни каждого наварха наступают моменты, когда необходимо не только лично облазить каждый отсек, проверить каждую схему и цепь, и сунуть нос в каждую систему, но еще и практически с каждым подчиненным поговорить. Желательно — по душам.

Задушевное общение для Ливии Терции всегда было самой большой проблемой. Не тот у Ливиев фамильный характер, чтобы откровенничать самим и выслушивать откровения. Да и не одни они такие. Все командиры кораблей — одиночки, которым по-настоящему комфортно лишь наедине с собой. Ливия прекрасно знала, что у каждого из ее офицеров есть свой круг общения. Префект, к примеру, любитель посетить легионерский командирский клуб, Плавтий исправно посещает таверну астрогаторов, а инженеры вообще не представляют себе досуга без шумной компании братьев по отвертке. Причем под отверткой подразумевается отнюдь не ручной инструмент, а весьма специфический напиток, который получают, вероятно, из отработанного топлива. Марк Фабриций как-то пытался приобщить любовницу к этому пойлу, но в геноме Ливии такая устойчивость к отравляющим веществам оказалась не прописана. От 150 миллилитров ядовито-зеленого зелья, дымящегося в какой-то мензурке, наварх чуть не повстречалась с ларами до срока. А весь инженерный отдел хлещет эту дрянь кружками, и ничего.

У командиров кораблей, приписанных к Цикуте Вирозе, свое заведение тоже имелось. Однако даже там, среди своих, навархи предпочитали сидеть каждый в своем углу, тихонько потягивая слабоалкогольные напитки и погрузившись в чтение. Наибольшая близость, которую позволяли себе пилоты, это партия в шахматы или аналогичную игру. Никаких костей, карт и командного спорта. Вечное одиночество, лелеемое бережнее, чем воспоминание о первом полете.

Впрочем, эмоциональные связи все-таки возникали. Во-первых, члены одной фамилии, особенно одного поколения, традиционно поддерживали отношения на уровне весточек друг другу и поздравительных сообщений к значительным событиям. Все-таки родня. Во-вторых, в обязанности каждого опытного командира корабля входила дрессировка будущей смены. Ливию год назад одарили юным Марком Флавием, который при должном усердии из контубернала-порученца через пару лет должен был дорасти до наварх-стажера. Наставнице поневоле приходилось много общаться с «учеником». Деваться-то все равно некуда.

А еще у нее был Фиделис — самое близкое существо после «Аквилы». Достоинства сцинка были неисчислимы, а самое главное — он никогда не спорил с хозяйкой и покорно сносил все проявления ее непростых эмоций.

Теперь же, по всей видимости, в ближнем круге общения наварха «Аквилы» завелся еще один персонаж. Ливия пока не определилась, какое место в иерархии займет префект Марций, но… Фиделису он определенно не конкурент.

Наварх размышляла обо всем этом, совершая последний обход биремы перед взлетом. Приятно все-таки ходить по коридорам, в которых ничего не искрит, не шипит и не вытекает, булькая и прожигая обшивку. Хотя этот ремонт был того типа, который Фабриция Секстия, шеф инженерного, именовала «подзамазать морщинки». Сплошная косметика. Хотя выглядит, безусловно, неплохо.

— Скажи, что ты меня порадуешь, Секстия, — попросила Ливия, заныривая в инженерный.

Фабриция, колдовавшая над вскрытой консолью, помотала головой, повязанной неуставной банданой.

— И рада бы, наварх, но радости тут мало, — буркнула она, избавившись от зажатого в зубах фонарика.

— Как реактор? — наварх огляделась. — Выглядит вроде бы неплохо.

— Реактор — это единственное, с чем у нас сейчас не будет проблем, — мрачно предрекла Фабриция. — Я перенаправила топливные системы в обход поврежденных блоков, заменила то, что можно было заменить, но…

— У меня есть двигатели?

— Двигатели есть, — инженер кивнула. — И даже ускорители есть. Но только до тех пор, пока нас не зацепят. Первое попадание разнесет весь этот конструктор к воронам.

— Значит, придется увернуться. А нейро-сеть?

— Нет.

— Что — нет? Подробней.

— Нет, значит, нет. Стабилизировать сеть полностью здесь и сейчас невозможно. Я смогу настроить интерфейс так, чтобы ты получала всю информацию, но лететь придется вручную. Да, и стрелять, кстати, тоже.

— Префекта это вряд ли обрадует, — хмыкнула наварх. — Ну да ничего. Справится.

— Я могу говорить свободно, наварх?

— Валяй, — Ливия кивнула, краем глаза замечая, как остальной инженерно-технический состав насторожил уши и притих. Понятно. Сейчас будут задавать неудобные вопросы, ответов на которые жаждет весь экипаж. Давно пора.

— Это и в самом деле был мятеж? Наварх?

— Подумай сама, Фабриция Секстия, позволила бы я префекту разгуливать по кораблю с оружием и без наручников, если бы это был настоящий мятеж? — ушла от прямого ответа Ливия.

— Хм…

Уклончивые отговорки таких ребят, как инженеры, никогда не удовлетворяли. Они и сами те еще мастера выкручиваться. Но наварх была не в настроении оправдываться, да и не по чину, в общем-то.

— Вы все узнаете из обращения к экипажу. Заканчивайте здесь. Скоро взлетаем.

Чтобы «Аквила» оказалась в нужном месте в нужное время, сначала надо отбиться от парфов — такова была задача, поставленная навархом перед Квинтом Марцием, и она решалась только одним способом — детальной проработкой нескольких вариантов обороны и контратаки. Ограниченные энергетические ресурсы «Аквилы», нестабильность её нейро-сети и приличный боезапас — вот расклад, с которым придется сыграть партию «на вылет» против по крайней мере одного корабля класса «айн», считающегося самым маневренным в парфском секторе.

Вот почему, пока шел ремонт, префект собирал торвенторов и заставил моделировать разные способы ведения боя при тотальной нестабильности энергощитов. Лучшая импровизация всегда требует тщательнейшей предварительной подготовки, разве не так?