Последняя Арена 3 - Сергей Греков

— И их всем выдавали? — решил проверить я теорию.

— Нет. Их же всего три тысячи.

— А сколько людей в Авалоне? — пробормотал я. Как только мы закрыли дверь и БТР тронулся, меня снова начало вырубать. Ответа так и не успел услышать.

Сознание пару раз ненадолго возвращалось. Я чувствовал, как кто-то трясет меня за плечо. Потом ощущал, что меня куда-то несут и о чем-то просят. В интерфейсе мелькали логи и непонятные оповещения. Слышались звуки автоматных очередей и визжание монстров. Один раз меня почему-то отбросило, а перед глазами возникла красная предупреждающая надпись. А затем меня оставили в покое.

В себя я пришел достаточно резко, будто незримая сила переключила тумблер в моей голове. Сразу же подскочил. По пространствую разнёсся звук колокольчика — его я задел телом. Огляделся. Я находился в достаточно просторном помещении, в котором ровными рядами стояли раскладушки с лежащими на них людьми. Возле спальных мест — подставки с бутылками. Опасности вроде бы не было, так что я припал к ёмкости. Полтора литра ушло за считанные секунды.

Развернул интерфейс и мысленно сплюнул — прошло почти двое суток. Может действительно проще было застрелиться? Всё равно скоро пойду в данж и получу очередную жизнь. У меня сейчас этот показатель на максимуме, так что я ничего бы не потерял, а теперь ещё пару дней ушло впустую.

Просмотрел логи и увидел, что успел закрепить артефакт фиксации на неизвестной мне точке — не самая приятная новость. Открыл карту — предмет находился от меня в полукилометре. Заметил, что кто-то пытался влиять на меня посредством магии ментализма, но я раз за разом блокировал воздействие. Также было предупреждение, что я пересек непонятную черту порядка и что мне требуется её покинуть. О, так получается, что меня протаскивали через артефакт с Люсей? Блин, и ведь забыл имена всего семейства, которого я спас.

— С возвращением, — раздался юный голос. Увидел подбежавшую молоденькую девчонку в белом халате медсестры. — Первый раз у нас?

— Э, да. Я вообще где?

— Лекарский квартал. Портальный сектор. Туалет — прямо и налево, — она махнула рукой в сторону прохода. — Справа будет бочка с умывальником. Дальше — гардеробная. Вон там, — девчонка указала на место, откуда пришла, — регистраторская. Пропуск уже готов. Жду через двадцать минут.

— Угу.

Я посмотрел вслед упорхнувшей медсестры и, пожав плечами, отправился в указанное направлении.

Туалет представлял из себя вырытые ямы с разбросанной по полу хлоркой и бочками с песком. Ни о каком полноценном водопроводе тут и речи не шло. Зато порадовала гардеробная: несколько сколоченных полок с берцами и сотни упаковок с одеждой. Быстро нашел подходящий размер, а через треть часа я уже сидел перед плюгавеньким мужичком в целлофановых перчатках.

— Насчет вас были особые распоряжения.

Он протянул две карточки. Первая — заламинированный пропуск со множеством печатей и подписей. Там значилось, что я являюсь гостем Авалона и имею право находиться на территорию лагеря вплоть до конца марта. Вторая же напоминала игральную карту с множеством золотых узоров. Как только я взял её, поверхность пошла рябью.

— Это системный предмет? — я повертел странную вещь, на которой теперь значилось:

Фрол. Уровень — 21.

Идентификатор: 991- YR -34- OT -2- CIV -1.

Принадлежность: Авалон.

3.45.10.12.61.70.3.46833.21.0.0.30.

В интерфейсе всплыло предложение о перемещении в инвентарь, но я не торопился подтверждать выбор. Теперь понятно, почему у регистратора на руках перчатки. Активация, значит, происходит по касанию. Очень интересно… Теперь нужно обращать внимание на то, что хватаешь.

— Да. Нововведение. Следите за последней цифрой. Как только количество дней упадет до нуля, вам запрещено будет находиться на основной территории Авалона. Предпоследняя — это процент налога. После неё — ваш текущий опыт. Потом уровень. Затем опыт в шкатулке. Потом ранг, а остальное вам знать не положено. Нажмите на «да».

Я положил карточку на стол — надписи сохранились, а золотые узоры начали отливать серебристым цветом. И что это такое? Тотальный контроль? Семьдесят — количество знаков силы. Шестьдесят один — очки распределенных характеристик. Другие числа тоже что-то значат. Не удивлюсь, если обладатели этого артефакта отображаются на чьей-нибудь карте — такого счастья мне не надо.

Снова взял и попытался стереть все значения целостностью, но ничего не изменилось. Потом использовал арканум и поменял отображаемый уровень — тот же эффект.

На улице послышался гул моторов, хлопанье дверей и топот нескольких ног. Через несколько секунд к нам ворвался отряд бойцов в черных масках. Почти сразу показались Столыпин вместе с Альтаиром. Мужичок, тяжело сглотнув, вытянулся по стойке смирно. Я же остался на месте.

— Я тебе что сказал? — рявкнул командарм на регистратора. — Дождаться нас.

— Но…

— Что «но»?

— Семьдесят, — сказал Альтаир, забирая карточку. — Для адепта не хватает пяти. Это сто десять тысяч четыреста сорок семь опыта. У тебя какой модификатор?

— Надоели вы мне, — сказал я, поднимаясь со стула. Надетый шлем позволял не попадать под непонятное влияние Столыпина. — Зря жену Стоменова спас. И колонну зря проверял.

— Андрей, не торопись, — Столыпин поднял руку. — Нам нужна твоя помощь.

— Как неожиданно, — несмотря на численное превосходства, никакого страха я не испытывал. Плохо только, что не успел изучить заклинания, которые работают по площади. Сферой всех убрать не успею. Ощутил, как тело деревянеет, а ноги и руки будто наливаются свинцом.

— У тебя какой ограничитель? — спросил Альтаир.

— Вижу, что тут собрались люди с унбэшками от элементализма, — проигнорировал я. Обездвиженность никак не помешает мне управлять магией. — Сурен, Ахмед, привет. О, и Сергей здесь. Отдельное здрасти, — поприветствовал я бывшего старичка, который обладал способностью собирать увеличенное количество опыта с мобов и который был мужем целительницы Нины. Помню, моделировал возможный бой с жителями деревни, и именно этот человек со школой гравиокинеза вызывал у меня проблемы. — Вы уже моложе меня выглядите. Скоро и пиво без паспорта продавать не будут. У вас как с жизнями — есть запас? Да? Вот и славно. А Кота куда дели? Эй, Вася, ты где? А чего Стоменова с собой не взяли? Он, часом, не приболел? А обещания вы свои не сдерживаете. Очень-очень жаль. А как же офицерская честь? Или это обыкновенные слова для идеалистов?

— Выговорился? — спросил Столыпин.

— Ага, — промычал я сквозь зубы. Губы почти не шевелились. Целостность не могла смыть наведенное влияние.

— Что с тобой? — спросил Альтаир, с непонимание подходя ко мне вплотную.

— Тяжко мне, — выдавил я из себя. — Что за школа? Интересное воздействие.

— Сесть! — приказал командарм.

— Издеваешься? — я даже не