Невеста света для стража тьмы - Александрова Евгения

Миг без ее поцелуя показался вечностью. Под сапогом треснул осколок, они едва не рухнули на пол. Пришлось прижаться к стене, найти равновесие. Эйнор снова поймал ее губы, перехватил Рокс и донес до постели.

— Мы и это… здание можем разрушить.

— Вот теперь — точно всё равно!

Дернув завязки на ее легком платье, он стянул его, оставив только тонкую нижнюю рубашку. Сбросил свой плащ, расстегнул ворот своей рубахи, стащил через голову и снова приник губами к Рокс. В голове глухо стучало, но он знал, что не может просто поддаться порыву, важна их связь. И ее… наслаждение.

Глава тридцать третья. Скучал по тебе

— Ты издеваешься, — пробормотала я, когда Эйнор отстранился.

Ничего не хотелось больше, чем ощущать жар его рук, касания моего тела, жадное покусывание губ и готовность уничтожить всё сопротивление.

— Даже не думаю, — жаркий шепот обжег кожу шеи.

Глядя прямо стражу в глаза, я отползла и сама медленно, рукав за рукавом стянула единственную ткань, что хоть как-то меня прикрывала. Даже не буду строить из себя невинность. Лучше подразнить стража, как когда-то — он меня, переодеваясь на глазах.

Он сидел на коленях, тоже полуобнаженный. Грудь с четко очерченными мышцами вздымалась от тяжелого дыхания, таинственно мерцал медальон с символом Ордена… Взгляд Эйнора темнел по мере того, как скользил от моего лица, шеи и дальше вниз по обнаженной груди, на которую упали спутанные пряди волос.

Что скрывать. Мне нравилось видеть, как он теряет контроль Как пытается себя сдержать, но его выдает порывистое дыхание и взгляд — невозможный и рвущий всё внутри в клочья. Меня тоже охватила дрожь, когда я только подумала о том, что делаю. Внутри нарастал ураган, я со всей силы стиснула в пальцах свою скинутую рубашку.

И всё же Эйнор медлил. Молча подался ко мне, не бросаясь с головой в бездну страсти, звенящей между нами. Я даже успела почувствовать холод и озноб. Тем контрастней стал его поцелуй, моментально бросивший в жар. Страж заставил меня упасть на спину, завладел моими губами... и я уже готова была просить о пощаде.

— Пожалуйста, — пробормотала, когда его губы скользнули по шее, прихватили мочку уха, снова вернулись к моим опухшим губам. — Эйнор.

Кровь прилила к лицу, разливалась пожаром по низу живота, будоражила. Мне уже стало плевать на то, что будет потом, что на самом деле нужно стражу, я знала, что нужно мне — и желала этого со всем бушующим внутри пламенем.

Эйнор провел ладонью по моему бедру, скользнул по внутренней части, коснулся чувствительного места и подчинил себе, не переставая покусывать, обхватывать губы в бесконечном поцелуе, не давая вырваться.

У меня никогда не было так, я не знала, что это можно, но перестала сопротивляться, поддавшись власти его движений. И когда застонала от неотвратимого удовольствия, заставившего выгнуться навстречу, Эйнор только ловил мой выдох и наслаждался будто тем, как послушно и остро отзываюсь теперь на его ласки. Из его горла вырвалось тихое, нетерпеливое, неразборчивое:

— Вот теперь ты моя, целиком, моя... Роксана.

Так вот как это… вот почему. Ему нужна не просто я, а мое наслаждение целиком, вся без остатка, беспомощная, одурманенная, растерзанная. Готовая на всё... Пусть так. Но теперь я точно не позволю ему уйти.

Эйнор поймал мой взгляд в этой темноте, и почувствовала горящее в нем дикое желание, словно оно нашло свое отражение. Я рванула пояс на его штанах, в пару движений он стянул их и отбросил прочь. Мы снова сплелись телами до невозможности близко. Эйнор удержал меня, сжав до боли ладонями, впечатал в измятую постель, наверняка чувствуя, как горячо я его желаю. И проник в меня со всей силой. И я кричала глухо, то кусая себя за предплечья, то ловя ртом его губы. Царпая спину стража и подаваясь навстречу.

Клянусь, никогда не считала близость чем-то жизненно необходимым, особенным. Но я просто понятия не имела, как это бывает. Когда вот так… когда наизнанку. До крика, до наслаждения, до того, что перестаешь различать тьму, свет, себя, когда есть просто слепящее многоцветное мгновение. За которое мог бы рухнуть этот дом, всё здание, весь город.

…Эйнор не выпускал и после, бесконечно гладя мою кожу, волнующе касаясь живота, скользил вниз, ловил мой чувствительный стон и снова целовал.

— Я скучал по тебе, Роксана.

— Мы были рядом всё это время, — я рассмеялась в темноте, поймав его руку.

— Это было не так. Хотел видеть тебя. Касаться тебя. Сходить с ума от тебя. Можно целую вечность, — его шепот раздавался возле шеи.

Страж тьмы гладил мои волосы, плечи, зарывался лицом между кроватью и моей спиной, вызывая сотню и тысячу мурашек. Мне хотелось затихнуть у него вот так, оказаться в кольце крепких рук, прижаться спиной, всем телом и просто лежать.

Но я все-таки повернулась и снова заглянула в его лицо.

— Ты сам предложил мне стать Эйдой. Выйти за тебя замуж…

— Это вопрос того, как выжить. Мне жаль, что так.

— Великий Первый страж, — проговорила я торжественно и с долей насмешки. — Мы еще живы. Ты добился этого. И я… я действительно теперь твоя, — от этих слов в груди прокатился обжигающе-горячий тяжелый ком. — Но что дальше?

Эйнор молча смотрел на мои руки. Я приподняла запястья и увидела, как на них проступили тонкие золотистые едва мерцающие в полумраке линии.

Я взяла его ладонь, притянула к себе и как завороженная смотрела на такой же узор, что потянулся по его коже. Что за магия? Древняя магия стражей, связь между одним из них и женой, дающей свою силу? Всё прошлое, предыдущее теряло смысл. Правда, Патриша и жены были правы, что близость со стражем — нечто особенное. Им важно и истинное удовольствие, неужели и оно часть магии?

Раньше я не чувствовала и доли подобного. Но и решилась на это добровольно. И теперь так хорошо, так сладко, что хочется лишь снова прильнуть теснее к Эйнору и наслаждаться каждым его вздохом и шепотом.

— А дальше я сделаю всё, чтобы именно ты была моей женой. Если пожелаешь этого.

Я медленно взглянула на свои запястья и на его.

— Разве есть обратный путь?

— Связь можно разорвать, уничтожить, забыть. Линии уйдут, если тебя это пугает, — издал смешок Эйнор, положив локоть под голову и наблюдая за мной.

— То есть никакой верности до самой смерти?

— Если захочешь. — Эйнор снова прошелся ладонью по моему телу, которое мгновенно предательски отозвалось на ласку, будто было создано для этого. Будто именно так и должно было быть всю жизнь. — Но я не уступлю так просто, учти. Люблю тебя. Не знал, что так бывает. Влюбился, Рокс. И всё сделаю, чтобы ты не пожалела о том, что сейчас произошло между нами. Ты невероятная. Ты даже сама не знаешь, насколько…

Я молча смотрела на него во все глаза, просто отмечая каждую черточку его необычного, яркого и привлекательного лица: теплые темные глаза, выразительно нахмуренные чуть вскинутые брови, крутые скулы и широкий подбородок с легкой щетиной. Мне и раньше нравилось смотреть на Эйнора, но теперь… как-то особенно. Тем более когда вот так он хмурится, но глаза горят и выдают лучше любых слов.

— Знаешь, я иногда хочу, чтобы ты помолчала. Но это точно не тот случай.

— Угу.

— Что «угу»? — вздохнул Эйнор, мягко убирая с моей шеи волосы и проводя пальцами по коже.

— Я тоже… в тебя влюблена. Даже слишком. Да ты ведь… сам видишь.

Он подхватил меня и уложил наверх себе на грудь, обнял за спину, и мне пришлось упереться ладонями, чтобы не распластаться на нем окончательно.

— Мужчины такие нечуткие. Нам можно говорить только прямо, — на губах Эйнора снова заиграла хитрая улыбка.

Я подумала, склонилась и поцеловала его сама — так крепко, проникновенно и долго, как могла. Эйнор что-то проворчал невнятно, но сама обхватила его под шею и наслаждалась терпким дурманящим поцелуем, мощью его мышц под моим телом, тёплом кожи и тем, как послушно он реагировал на мое нападение.