Бесогон-2. Россия вчера и сегодня - Никита Сергеевич Михалков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Он продолжает держаться в новостях… Показывают его „Бесогон“…» Звучит сожаление, что не запретили, хотя «пора закрыть рот этому баламуту». И что, это и есть свобода, за которую вроде бы борется Дина Сорокина, большую часть жизни прожившая в Америке, и я думаю, слабо понимающая, что происходило и происходит сейчас у нас в стране. По сути, Сорокина хочет для «Бесогона» жесткой цензуры, вплоть до уничтожения программы. То есть того, против чего вроде борется, активно выступая «за свободу». Нормально!
Убежден совершенно, что ни президент, ни премьер-министр, открывавшие Ельцин-центр, даже представить себе не могли, чем же в результате будет заниматься команда, работающая в этом музее современной России на Урале.
Коль скоро разговор зашел обо мне, наверное, не грех напомнить, в чем заключается моя позиция по отношению к тому музею современной России, которым руководит Дина Сорокина.
Убежден совершенно, что ни президент, ни премьер-министр, открывавшие Ельцин-центр, даже представить себе не могли, чем же в результате будет заниматься команда, работающая в этом музее современной России на Урале.
Как вы думаете, почему среди тех, кто выступает в поддержку Ельцин-центра, нет ни одного космонавта, ни одного большого ученого, великого хирурга, академика, большого писателя, художника, крестьянина, рабочего, руководителя производства? Очень точно, цинично, ясно и честно об этом в свое время сказал один из идеологов ельцинской эпохи Анатолий Чубайс. Вот как выглядит в его оценке картина того, ельцинского десятилетия — 90-х.
«Не Западу судить, мало что понимает в этом Запад. Мы занимались не сбором денег, а уничтожением коммунизма, а это разные задачи, с разной ценой. Мало кто на Западе понимает, что такое коммунизм на самом деле. Какую цену заплатила наша страна за это? Мало кто это понимает на Западе. А мы знали, что каждый проданный завод — это гвоздь в крышку гроба коммунистам. Дорого, дешево, бесплатно, с приплатой — 20-й вопрос, 20-й! А первый вопрос один — каждый появившийся частный собственник в России — это необратимость, это необратимость». Вот так это видит Чубайс.
А что получило государство от продажи ключевых предприятий, на которых работали сотни тысяч людей?
От распродажи крупнейших российских предприятий, оценочная стоимость которых превышала триллион долларов, в казну поступило всего 7 миллиардов 200 миллионов долларов. Всего-навсего! Это очень, очень мало по сравнению с тем, сколько могло бы поступить!
Только подумайте: у иностранцев оказались блокирующие пакеты лидеров отечественного двигателестроения конструкторского бюро «Авиадвигатель» и завода «Пермские моторы». Иностранная фирма владеет акциями «Иркутского авиационного производственного объединения» (ИАПО) — производителя «сушек». Иностранные совладельцы у ОАО «АНТК им. Туполева», саратовского «Сигнала», ЗАО «Евромиль», МАПО «МИГ», «ОКБ Сухого», «ОКБ имени Яковлева», «Авиакомплекс имени Ильюшина»… Германская фирма «Сименс» прихватила более 20 процентов акций Калужского турбинного завода, производящего уникальное оборудование для атомных подводных лодок. По заключению Счетной палаты, «приватизация способствовала установлению контроля со стороны иностранных лиц над стратегически важными и экономически значимыми предприятиями оборонного комплекса».
А была ли там доля государства? Была — 14 процентов. Это даже не блокирующий пакет. То есть государство абсолютно беспомощно перед владельцами того, что это государство строило десятилетиями.
Вы вдумайтесь в эту небывалую, чудовищную ситуацию — бессилие государства перед новыми владельцами бывших государственных активов!
Сторожевые корабли, эскадренные миноносцы, противолодочные корабли, ракетные крейсеры, тяжелые авианесущие крейсеры… Они проданы каждый в среднем за сумму стоимости одного автомобиля класса люкс. Это флот! Это оборона страны!
Вот почему среди восторженных почитателей, так сказать, нет ни одного рабочего, нет ни одного руководителя большого производства, ни одного ученого. А почему нет ни одного генерала или адмирала, вообще — ни одного военачальника, полководца? В неполный список кораблей, которые были проданы за бесценок. Послушайте: сторожевой корабль «Доблестный» — 69 тысяч долларов, сторожевой корабль «Зоркий» — 227 тысяч долларов, сторожевой корабль «Строгий» — 316 тысяч долларов, эскадренный миноносец «Упорный» — 173 тысячи, эскадренный миноносец «Громящий» — 225 тысяч, эскадренный миноносец «Несокрушимый» — 216 тысяч, большой противолодочный корабль «Смышленый» — 189 тысяч, большой противолодочный корабль «Чапаев» — 744 тысячи, большой противолодочный корабль «Октябрьский» — 724 тысячи долларов… И список этот огромен.
Это сторожевые корабли, эскадренные миноносцы, противолодочные корабли, ракетные крейсеры, тяжелые авианесущие крейсеры. Они проданы каждый в среднем за сумму стоимости одного автомобиля класса люкс. Это флот! Это оборона страны! Как может относиться капитан большого противолодочного корабля «Смышленый», на котором он отслужил всю свою жизнь, когда узнает, что его корабль продан за 189 тысяч долларов? Это меньше стоимости небольшой квартиры в Москве.
А что происходило с финансами? Это тоже очень интересно!
Консорциум коммерческих банков выдал правительству Российской Федерации кредит в 650 миллионов долларов, получив в залог нефть, газ, крупнейшие сверхприбыльные предприятия. Причем перед тем как банки выдали государству кредит, Министерство финансов разместило в этих банках почти ту же самую сумму так называемых свободных валютных средств федерального бюджета. Банки кредитовали государство государственными деньгами!
Это выяснили аудиторы Счетной палаты. Экс-помощник президента Андрей Илларионов написал, что за год было продано государственных активов электроэнергетики на 30 миллиардов долларов. Какая часть из этих 30 миллиардов поступила в государственный бюджет? Ноль! Ни одной копейки, ни одного рубля, ни одного доллара. Об этом свидетельствует и председатель Счетной палаты Российской Федерации Сергей Степашин. Еще Степашин пишет, что из полученных от продажи вооружения 3,7 миллиарда долларов в государственный бюджет поступило лишь — внимание! — 7 тысяч долларов. Это не фейки, это не сплетни, это официальная бумага Счетной палаты!
Ну хорошо. Это то, что происходило при Ельцине много лет назад. Может быть, сегодня в Ельцин-центре происходит что-нибудь, помогающее развиваться, двигаться вперед, любить свою Родину тем детям, которые приходят туда, тем школьникам, студентам, да и просто посетителям?
Вот Дина Сорокина говорит: «Мы стремимся быть современной прозрачной организацией, очень дотошны во всем. На нашем сайте вы можете увидеть наши подробные бухгалтерские отчеты. Конечно, мы следуем российским законам, но во многом, в силу новизны того, что мы делаем, создаем новые правила для себя».
Мы тоже постарались быть достаточно дотошными и нашли схему контактов, достойных, на мой взгляд, того, чтобы о них поговорить. С кем связан фонд и его руководители?
Например, Евгений Степанович Волк — заместитель директора фонда Ельцина. У него очень интересный круг знакомств.
Джейми Шеа, заместитель помощника генерального секретаря НАТО по новым вызовам безопасности. Шеа в рамках
