Вольному – воля - Владимир Колычев

– А все равно замочил. И тебя, падла, замочим, если не заткнешься!..

Алик решил не пытать судьбу и замолчал.

Судьба сыграла с ним злую шутку. Стращая Аврору мифическим Роланом, он загнал ее в сельскую глушь, где она с ним и встретилась. И кто во всем этом виноват? Сам Алик или все же Ролан?..

Глава 23

Леньчик с силой сжал рукой шею – Аврора уже теряла сознание от нехватки воздуха, когда он ее отпустил.

– Как куренка придушу, коза! – пригрозил он.

И демонически хохотнул.

– Коза, гы-гы!.. Как мы, коза, козлов твоих постреляли!

В это невозможно было бы поверить, если бы Аврора своими глазами не видела трупы своих охранников. Какие-то отморозки легко и просто отправили на тот свет сначала двоих, а затем еще троих человек из ее личной охраны. Одно утешение, Алик не стал ее предавать, он сейчас едет в Новомухино за деньгами.

– Звонить будешь? – спросил изверг.

– Я же звонила... Абонент занят...

– Звони еще!..

Он снова протянул ей трубку сотового телефона, Аврора набрала номер, но директор комбината по-прежнему не отзывался.

– Другой номер есть? – спросил он.

– Есть. Но я не знаю...

– Ты чо, в натуре, не врубаешь, что я с тобой сделаю, если бабок не будет! Не врубаешь, да! Ладно!..

Он с силой сжал рукой ее шею и затащил в баню, где в трапезной сидела проститутка.

– Хочешь посмотреть, что с тобой будет? – спросил он.

И, не дожидаясь ответа, выстрелил бедной девушке в голову. Кошмарное зрелище. Аврору стошнило, а отморозку хоть бы хны. Весело ему. Дьявол во плоти...

– Ну что, вспомнила номер? – спросил Леньчик.

И приставил пистолет к ее голове. Она в ужасе закрыла глаза.

– Звони!

Она снова набрала номер, на этот раз ей повезло: Илья Данилович отозвался.

– Извините, Аврора Яковлевна... – начал было он.

Но она его оборвала.

– Проблемы у меня. Очень большие. Деньги нужны. Сейчас Алик Мотыхин подъедет, отдадите все, что есть...

– Но как я могу?..

– Никаких вопросов! И никаких объяснений! Потом все расскажу, если останусь живой...

– Что значит?..

Леньчик вырвал у Авроры трубку, отключил ее.

– Вот это умница, вот это правильно... А теперь пойдем, отдохнем... Никогда еще не кувыркался с миллионершей, гы...

Аврору бы стошнило, если бы осталось чем. Не было ничего омерзительней, чем лечь под этого ублюдка. Но животный страх перед ним превращал ее в послушную скотину. И сейчас она испытывала отвращение еще и к самой себе...

Сознание медленно пробивалось на поверхность жизни – через пульсирующую боль, через вязкую темно-красную муть, с шумом булькающей воды. Ролан открыл глаза, но свет не резанул по ним. Его было мало, да и загробная пелена с глаз еще не спала. Простреленная грудь горела, жгла, дышать было невыносимо трудно, с хлюпающим шумом выходил воздух из раны в легком – и это при том, что кто-то прижимал тряпку к его груди... Аврора?.. Пелена перед глазами слегка рассеялась, и он различил другие знакомые черты. Марина.

Он помнил, что произошло. И почти не удивлялся тому, что смог выкарабкаться из ямы загробного мира. Он знал, что его невозможно убить. Даже выстрел в голову не смог в свое время вычеркнуть его из списков живых. Как будто какая-то небесная сила хранила его. Или потусторонняя, демоническая... Если о нем заботятся свыше, значит, от него ждут исполнения какой-то благородной миссии. Если сам сатана хранит его, – значит, он должен сеять зло на этой земле. Но ему вовсе не хочется делать это, он хочет сеять хлеб...

– Ролан, ты живой?

Марина радовалась, но не улыбалась. Слезы текли по ее щекам.

Ей тоже досталось. Недоношенный Зубодер прострелил ей бедро. Марина могла истечь кровью, а она помогла ему – своей любовью и участием, как буксиром, вытащила его с того света. Но как она оказалась в этой клетке?

Марина как будто услышала его мысленный вопрос.

– Я смогла... Я смогла пролезть через прутья... А твоя Аврора думала, что не смогу...

«Моя?!» – удивленно повел он бровью.

И снова Марина поняла его.

– Твоя... Думаешь, я не понимаю... И знаю, что у нас ничего не выйдет... Говорят, на чужом несчастье своего счастья не построишь. А я на своем несчастье свое же счастье построить не могу. Мужа убила, с тобой жить хочу. Неправильно все это...

Ролан закрыл глаза, не соглашаясь с ней. Свой грех она замолит, вместе с ним. Аврора простила его – у них с ней может все наладиться, но ему ничего не нужно. Она красивая, любимая, но невообразимо далекая. Не могут они быть вместе, даже если оба этого захотят. А он захотел бы, если бы не Марина. Не может он бросить ее...

– Что...

Ролан хотел спросить, что здесь произошло, пока он барахтался в мутной водице небытия. Хотел, но едва смог произнести первое слово. Больно, и воздуха не хватает, да и язык распух... Но спасибо Марине, она снова поняла его.

– Ленька увел твою Аврору. А дверь открытой оставил, думал, что ты не жилец...

Ролан мотнул головой, не соглашаясь с Ленькой. Трясина загробного мира не отпустила его, пытается всосать его в свои глубины. Но он не сдастся. Он будет жить. Он чувствовал в себе запредельные силы, которые удержат его на плаву.

– В больницу тебе надо... И мне... А нельзя... Там, наверху, жуть что. Стреляли там, люди мертвые лежат... Оружие...

Ролан изогнул бровь знаком вопроса.

– Да, пистолет я видела... Из подвала выглянула... Больно мне очень, кровь едва остановила. Но я ходила, смотрела... Страшно очень...

Знак вопроса вытянулся в знак восклицания. Ролану нужно было оружие. И Марина это поняла.

– Я сейчас!

Она поднялась, и он увидел ее ногу, перетянутую самодельным жгутом повыше худо-бедно перебинтованной раны. Все в крови... Ей было больно идти, а ему еще больней говорить, но он все же попытался ее остановить.

– Погоди! – выдавил он.

Но Марина, похоже, не услышала его. Хромая, искореженная болью, она пробиралась к выходу во двор. Ролан не мог спокойно смотреть на нее. Ненависть к Зубодеру всколыхнула его изнутри, непослушные только что мышцы разжались в неистовом порыве, поставили истерзанное тело на ноги. В какой-то момент Ролан почувствовал себя зомби, оживленным каким-то потусторонним вливанием. Но зомби не чувствуют боли, а он едва не лишился чувств от тех ощущений, которые рвали его тело на части. Шатаясь, опираясь на прутья решетки, он выбрался из своей клетки, пошел по коридору.

Ноги несли его к другому выходу, который вел прямо в дом. Возле него он и пересекся с Мариной. Она возвращалась с вылазки, которая оказалась безуспешной.

– Нет ничего, – покачала она головой. – Люди лежат, а оружия уже нет. И живых никого нет... Ты иди в дом, а я за детьми...

Ролан мотнул головой. Если во дворе нет никого из живых людей, то это не значит, что и в доме так же тихо. Кивком головы он показал на лестницу, по которой без посторонней помощи ему не подняться...

Леньчик сначала обследовал трупы, собрал бесхозное оружие, и только затем отвел Аврору в дом, заперся с ней в спальне, откуда были видны закрытые ворота. Швырнул ее на кровать, расстегнул испачканную кровью рубашку. И в это время зашелестела рация, послышался голос Мотыхина.

– Данилыч, она же тебе сказала, все бабки давай!

– Кто такой Данилыч? – озадачившись, спросил у нее Леньчик.

Он расстегнул пояс, но джинсы снимать не торопился. Застыл как вкопанный, навострив уши. Пистолет по-прежнему был направлен на Аврору, хотя она и без того была парализована страхом.

– Управляющий комбинатом, я же говорила, – в подавленных чувствах пробормотала она.

Ее голос наложился на голос Ильи Даниловича.

– Может, хоть ты скажешь, что случилось?

– Аврору похитили. Требуют выкуп...

– Так надо же в милицию!

– Никаких ментов, понял? Деньги давай!

– Здесь только четыре миллиона в рублях и еще сто сорок тысяч в долларах...

– Думаю, им хватит, – сказал Мотыхин.

– Хватит! – радуясь, заорал Леньчик. – Сюда все вези, быстро! Через полчаса не будет, застрелю твою суку!..

– Только попробуй! – заорал в ответ Алик. – Из-под земли, мразь, достану!..

– Не рычи, козел! Бабки вези, живо!..

Леньчик бросил рацию на туалетный столик, рядом положил пистолет, стянул штаны до колен.

– Пока он едет, мы еще успеем! – похотливо осклабился он.

Аврора понимала, что будет избита в кровь или даже убита, если откажет ему. Но у нее в голове родилась спасительная мысль.

– Идиот! Тебе ехать надо!

– Куда?

– Ты доверяешь своим подельникам? Они Алика убьют, а сами с деньгами уедут...

– Ты, сука! Ты чо несешь?

Отморозок возмутился, но одновременно задумался, постепенно соглашаясь с ней.

– Делай что хочешь!

– Поехали! Со мной поедешь!

Он вжикнул «молнией», стал застегивать пояс, когда в дверях комнаты появился окровавленный Ролан. Аврора вздрогнула от страха и неожиданности, когда увидела его. В первый момент у нее возникла безумная мысль, что покойник восстал из могилы. А ведь она допускала мысль, что Ролан жив. Да и не хоронили его, чтобы он смог подняться из могилы...