Черногорцы в России - Коллектив авторов

Россия вела осторожную политическую линию и, выступая против вмешательства во внутренние дела Сербского государства, советовала черногорскому князю соблюдать осторожность и прекратить контакты с радикалами. Несмотря на эти предостережения, в Петербург продолжали поступать сведения о том, что Радикальная партия не только действует от имени черногорского князя, но и не без его ведома30. Сербский король постарался договориться с радикалами. Он передал власть своему сыну, заручившись при этом поддержкой Петербурга, а самое главное – радикалов, которые настояли на принятии в декабре 1888 г. конституции. Таким образом, при косвенном участии Николы, Россия начала восстанавливать хорошие отношения с Сербией. Возможно, в том числе и поэтому черногорский князь был весьма тепло встречен в Петербурге, его роль и значение были оценены по достоинству, да так, что Романовы не погнушались принять в свою семью двух дочерей черногорского князя. Не только Черногории были выгодны эти брачные союзы. Россия увидела в Черногории и, в первую очередь, в Николе такого союзника, в лице которого она могла бы получить рычаги влияния на Балканах.

Действительно, в это время популярность Николы на Балканах была столь велика, что он по праву мог назвать себя выразителем взглядов и чаяний «народа юго-славян» 31. Это было то время, когда по одному слову черногорского князя могло вспыхнуть восстание в Боснии или свершиться государственный переворот в Сербии. И лишь Россия могла сдержать эти нежелательные шаги, предотвратить события, которые могли бы привести к страшным последствиям и вылиться в европейскую войну.

Политика России была направлена на ослабление противоречий на Балканах, на сближение югославянских народов и, в первую очередь, их правителей. Отношения между Сербией и Черногорией постепенно налаживались. В 1890 г. регентский совет и правительство Пашича подписали договор с князем Николой о совместной политической деятельности среди славянского населения в Европейской Турции. В 1891 г. между ними был заключен торговый трактат, что вызвало одобрение России.

Одновременно налаживались и русско-сербские отношения, в результате чего роль Черногории в балканской политике России уменьшалась, что, конечно, не могло не задевать черногорского князя. В1891 г. с визитом в Петербург приехал юный король Александр Обренович с Й. Ристичем и Н. Пашичем. Помимо нормализации русско-сербских отношений Россия вела политику по сближению Сербии и Черногории, служащих плацдармом для Балканского союза. В 1894 г. в Петербурге состоялась встреча черногорского князя Николы и сербского короля Александра, которые договорились устранить все распри. Несмотря на это обещание, Никола неохотно шел на сближение с Сербией. С одной стороны, в нем говорили чувства общеславянского патриотизма, объединения всех югославян, и даже больше – всех балканских народов, а с другой – амбиции, которые не давали ему пойти на компромисс с Сербией. Никола более не был согласен, как в 1866–1867 гг., пожертвовать своим троном и именем своей страны ради высокой цели объединения всех югославян в одно государство во главе с Сербией. Он хотел сам встать во главе будущего югославянского объединения.

Во всяком случае, факт остается фактом – визит черногорского князя в Петербург в 1891 г. не был столь блистательным, как визит 1889 г.

Дом Романовых имел одну показательную традицию: обычно в честь гостивших коронованных особ на церковных службах все члены императорской семьи должны были надевать ленты страны гостя. Однако в 1891 г. Романовы не желали «слишком баловать "единственного верного и честного друга России"», поэтому в виде приложения к приглашению на заутреню гостям принесли специальную повестку, предлагающую быть в «русских лентах», несмотря на присутствие этого в своем роде тоже иностранного монарха»32.

Через два дня отношение к Николе все же потеплело. В. Н. Ламздорф записал в дневнике 21 апреля 1891 г.: «Пасха…При императорском выходе этой ночью шествие открывалось их величествами; во второй паре князь Черногорский вел великую княгиню Марию Павловну. Кажется, этот «лучший друг», дойдя до решетки, перегораживающей ту часть церкви, которая предназначается для августейших особ, счел нужным скрыться в толпе великих князей, но великий князь Владимир удержал его за талию, чтобы он встал среди братьев государя. Он был в своем национальном наряде, с лентой св. Андрея»33.

Еще один визит черногорского правителя в Россию вызвал множество пересудов и практически скандал. Случилось это в конце 1901 – начале 1902 г. Как и в предыдущие визиты, черногорский князь приезжал за деньгами. В этот раз Никола просил императора, «чтобы ему была уступлена контрибуция, которую платит Турция России – 3 000 000 руб. в год»34. На первый взгляд эта просьба казалась ошеломляющей, но Никола обосновал ее тем, что русских денег ему не надо, а вот турецкие он бы взял. После этой встречи Николы с Николаем II к министру финансов пришла дочь черногорского князя Анастасия Николаевна и просила «оказать содействие». Когда же Витте узнал, в чем нужно «содействовать», возмущению его не было предела. Сергей Юльевич сделал все, чтобы эта ошеломляющая договоренность не была исполнена. Он пошел к царю и заставил его переменить свое мнение, и решение было отменено. После этого, чтобы сгладить ситуацию, черногорская субсидия была увеличена «на несколько сот тысяч рублей». Конечно, «несколько сот тысяч» не могли сравниться с тремя миллионами, поэтому великая княгиня Анастасия Николаевна с яростью сказала Витте: «Ну, я вам это не забуду, будете помнить…»35.

Никола понимал, что «Черногория и черногорский народ всем обязаны России и ее императору», о чем писал Николаю II: «Черногория только и существует на русские деньги» 36. Благодаря усиленным стараниям Николы, ежегодные субсидии, которые Россия выплачивала Черногории, возросли с 500 рублей при Петре I до 100 000 рублей к началу царствования Николая II, а уже в начале XX в. достигали 1 миллиона рублей37. Однако этих денежных средств все равно не хватало. Черногорский князь брал огромные кредиты у австрийских банков, и страна постепенно погружалась в бездну экономической кабалы. Россия же не могла допустить все увеличивающегося влияния Австро-Венгрии на экономику княжества и также давала князю кредиты на щадящих условиях38. Несмотря на это, Никола пытался получать деньги не по кредитам, о чем в своих мемуарах рассказывает граф Витте: «Князь черногорский приезжал в Россию непременно с каким-нибудь проектом, а в результате всегда имел в виду получить себе в карман несколько сот тысяч рублей. Для этого он прибегал к несоответственным приемам, делал представления о том, что нужны деньги для такого-то военного дела, чтобы содержать такую-то военную часть, все, конечно, на пользу России, на случай войны на Балканах, а в результате… большинство всех этих денег шло просто ему в карман»39.

Никола не забывал постоянно благодарить Николая II, часто вспоминая и благодеяния его отца, императора Александра III. Действительно, предпоследний русский император был весьма к нему расположен. Не говоря уже о браках двух дочерей Николы с двоюродными братьями императора, в 1885 г. Александр III распорядился о выдаче черногорскому князю Николе 400 тысяч рублей на личные расходы.40 Были также оплачены все расходы, связанные с созданием «Имущественного законника» Черногории, а сумма составляла около 160 тысяч рублей (она не учитывала последующее вознаграждение составителя этого законника В. Богишича в 1889 г.)41.

Отношение Николая II также было благожелательным – и к черногорскому князю, и к его детям. Это подтверждалось довольно частыми разовыми выдачами денег (в том числе старшему сыну Николы, престолонаследнику Даниле), о чем сохранились документы42.

«Хочу Вам сказать, Государь, – писал Никола Николаю II, напрашиваясь на очередной визит в Россию, – пользуясь этой счастливой возможностью, что к моему великому сожалению, здесь, у нас, я чувствую себя слишком изолированным, слишком предоставленным самому себе, немного забытым и лишенным поддержки и советов, в которых я так нуждаюсь…»43.

Поддержка черногорскому князю действительно была нужна. Но вот советы он любил раздавать сам, как мы видим из его переписки с русским императором44. Трудно себе представить, но князь маленького, существующего на русские субсидии государства давал советы, как поступать, с кем заключать союз императору великой Российской империи. Было ли это следствием того, что Никола испытывал к тогда только взошедшему на престол молодому Николаю II отцовские чувства, или же пытался таким образом оказывать влияние на еще неопытного, по его мнению, императора, выставляя на первый план свою дружбу с Александром III, сказать трудно. Однако черногорский князь, тем не менее, делал Николаю II подробное изложение состояния дел на международной арене45.