Ружья еретиков - Анна Фенх
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Штуц довольно хмыкнул:
– Вижу, работу нашу ценишь… Ну, слушай, ежели к дульному срезу посадить этакую малую деталь, выступ, а к казенной части также выступ, но с пропилом. Понимаешь?
Оружейник вновь развернул и поднял ствол, показывая, где приблизительно следует располагать выступы.
– Так же можно его ровнее держать при прицеле! – воскликнул Рейхар потрясенно. – Какая простота! Как же раньше не додумались? Всего-то в прорези дальний выступ совместить…
– Вот оно. Понимаешь! – засмеялся Гартунг. – А вот еще замок фитильный…
Объяснял оружейник путанно, сбивчиво, торопясь. Потом плюнул, наскоро завернул ствол и сбегал за уже готовым, собранным ружьем, показал Рейхару, что в механизме замка следует выбросить, а что прибавить, и Еретик без труда уловил главное:
– Постой, постой, мастер. То есть, когда спускаешь пальцем рычаг, от него тлеющий фитиль сам опускается к затравке?
– Опускается и закуривает порох. Я потому эту приспособу решил «курок» назвать. И коротко, и по существу. Курок. Нравится тебе, Волк?
Еретик в изумлении рассматривал ружье, в которое еще не были внесены никакие изменения, и думал – зачем же Гартунгу, этому талантливому оружейнику, его похвала? Штуц, старейшина столичного цеха, лучший мастер местности, если не всего королевства, и вдруг ждет оценки какого-то доктора, который и в ружьях, может, понимает, только если ему три раза объяснить, а на четвертый раз в лоб ударить. Оценки человека, которого впервые видит… Грех тщеславия был одним из любимых грехов исповедника пяти обетов Рейхара Китта.
– Это немыслимо, – сказал Рейхар наконец. – Ты гений, Штуц, но это ведь уже совсем не «змея». Ты изобрел совершенно иное, новое ружье.
– Винтовальный ствол Виля, да выступы, да курок мой, – при перечислении у оружейника блестели глаза. – Нам и Корона будет не угроза, не то что Трибунал.
Еретик вздрогнул. Он уже проникся искренней симпатией и уважением к гениальному мастеру, как тот сам напомнил ему о необходимости как можно скорее уничтожить секту, что без труда могла теперь вывернуть Мир наизнанку с помощью этих новых волшебных ружей, способных прицельно бить за две сотни шагов.
– Да, – сказал Еретик, – не угроза. Но теперь мне пора идти, Штуц. Будь осторожен, нам еще понадобятся твои ружья.
– Еще бы, – серьезно кивнул Гартунг.
Рейхар забрал новый ствол и направился к выходу, но, еще не взявшись за ручку двери, он обернулся:
– Послушай, Штуц, ты ведь не дурак и не ребенок, ты старейшина, уважаемый человек. Почему ты мне рассказал про свои изобретения, почему не побоялся? За них ведь любой из твоего цеха отрезал бы мне язык, если не голову.
Штуц уже сидел за своим стволом, очищая руки от остатков масла. Он поднял на Рейхара взгляд и вздохнул:
– Ты ведь сам сказал, Волк, что Виль тебе верит, что Руис тебе доверял. А еще ты не оружейник, сам новое ружье не соберешь. Мой цех тебе не поможет, устав запрещает, да и боятся меня, а пока ты до другого города до-едешь, если доедешь, я уже армию соберу с новыми ружьями.
Рейхар кивнул и, попрощавшись, вышел.
Оружейник был прав, сам Рейхар не смог бы собрать новое ружье, насадить выступы на винтованный ствол, добавить в механизм замка «курок» и прочие усовершенствования Штуца, а до мастерских другого города несколько дней езды, и это при наличии сильного выносливого скакуна, запасов еды и воды и гарантии безопасного проезда. Но Гартунг забыл о монастыре Ордена Псов, до которого меньше суток неспешной скачки. Там, за высокими стенами, словно в миниатюрном городе, располагались свои мастерские. Там были свои красильщики и часовщики, свои ткачи и лудильщики, свои плотники, свои лекари, свой монетный двор, и еще, конечно, там были свои оружейники. Осталось лишь уговорить Генералов обоих инквизиционных Орденов принять эти ружья.
Город был светел и пах ружейным маслом и почему-то давлеными яблоками. Рейхар больше не кружил по улицам, он направлялся к инквизиционным Генералам. В здании Трибунала Рейхар сразу прошел в оружейную, снял кольца с одной из орденских «змей» и надел их снова, «обвенчав» длинный изогнутый приклад с новым винтованным стволом. Затем, уже вооруженный новым ружьем, Рейхар направился к Генералу Ордена Волков, но немедленно был задержан неожиданно бдительной охраной. Монахи вдруг сочли, что вооруженный человек может быть опасен.
Больше чем через час Слепец лично явился в камеру к Еретику в сопровождении своих незаменимых охранников.
– Ты и правда собирался покушаться на мою жизнь, о, дикая тварь, неблагодарный Еретик? – со смехом спросил он.
– Псы – болваны, – прошептал Рейхар, зная, что только Слепец хорошо его услышит, и поднялся с пола. – Святой отец, мой Генерал, простите меня. Я не уверен, что смогу хорошо стрелять сегодня. Мои добрые братья во Церкви подбили мне прицельный глаз.
Слепец перестал улыбаться.
– Не удивлюсь, если это сделано специально, Генерал-Пес с самого начала был настроен весьма скептически. Но ты ведь можешь еще передвигаться, сын мой?
– Да, святой отец.
– Тогда идем во двор. Жошуа Вер ожидает нас там, и его выводок тоже.
– Да, святой отец.
Монахи в черных рясах плотно обступили Еретика и только после прямого приказа чуткого к движениям Слепца отстранились от агента. Во дворе Рейхару выдали ружье, отобранное в драке, и тот первым делом посмотрел внутрь ствола, а затем даже засунул в ствол указательный палец и пощупал стенки.
– Это не то ружье, Генерал, – сказал он.
– Принесите то ружье, которое было конфисковано у этого человека, – невозмутимо проговорил Слепец, и кто-то из монахов бросился в здание.
– Я теряю терпение, – Генерал Ордена Псов демонстративно зевнул. – Дюжину раз массаракш! Долго еще этот твой Еретик будет занимать у меня время, Слепец?
– Ровно столько, сколько потребуется, Жошуа. Будь твои Псы послушнее, мы бы уже закончили смотр, – Вожак помедлил. – Или они, напротив, слишком послушны?
Жошуа Вер ничего не ответил, только скривился.
– Кто же изготовил этот ствол, Еретик?
– Старейшина оружейного цеха, святой отец. Штуц Гартунг.
– Городской Совет старейшин цехов давно требует нашего пристального внимания, – проговорил Слепец. – Но этим мы займемся позже. Что ж, сын мой, время настало, покажи теперь нам, что же такое еретическое ружье.
В этот момент принесли нужную «змею», и Рейхар принялся заряжать ружье, то молясь, то богохульствуя про себя. Толстая, обернутая в кусочек кожи пуля отказывалась проталкиваться в ствол. Рейхар стучал по пуле колотушкой, как рекомендовал Штуц, но входила она все равно медленно и туго. Рейхару казалось, что он уже вечность возится с этим проклятым еретическим ружьем. Болел глаз, вся половина лица словно горела, пот катился градом, но главное – сильное, мучительное ощущение нескончаемого позора. Двое Генералов инквизиционных Орденов внимательно смотрели и слушали, как терзает Рейхар новый ствол, как он изводится с упрямой пулей, во дворе царила мертвая тишина. Когда пуля достигла наконец приличествующего положения в стволе, Рейхар украдкой глянул на виднеющиеся храмовые куранты. Восемь минут – только на зарядку. Если теперь он еще и промахнется…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});