Скриптер - Сергей Соболев

— Минутку! — послышался голос у них за спиной. — Не надо никого вызывать.

Они обернулись — и мужчина, очевидно, какой-то местный начальник, и

Логинов. По дорожке от ворот к ним, лишь изредка опираясь на палку, шел человек в круглых черных очках, одетый в траурного цвета одежду. За ним тенью следовал еще один знакомый Логинову субъект: это был шофер синего «фольксвагена», весьма крепкого телосложения охранник, он же — «Коля».

— Герман Михайлович, доброе утро!

Местный начальник улыбнулся; но сдержанно, не так, как если бы он встретил приятеля.

— Здравствуйте, Павел Алексеевич! Давненько вас не было в наших краях…

— Не нужно вызывать охрану! — Редактор Третьего остановился возле них, слегка опираясь на палку. — Это наш товарищ…

— Понятно, — Герман Юрьевич бросил на молодого парня, которого он принял за наркомана, странный взгляд. — Понятно, — повторил он. — Ну, тогда я пошел? А то мне перед открытием надо всю территорию осмотреть…

— Да, конечно, — не поворачивая к нему головы, сказал Редактор. — Идите, Герман Юрьевич. Мы тоже здесь не задержимся…

— Так, так… Это опять вы, — сказал Дэн, когда местный начальник, удивительно похожий на «бригадира Геру», оставил их небольшую компанию. — Человек в черном и его тень. Что вам от меня нужно, господа?

— Пойдемте, поговорим, — сухо сказал Редактор. — Ничего, если я возьму вас под руку?

Дэн не успел никак отреагировать: прямо перед ними — в двух шагах! — открылось сияющее золотым светом арочное пространство. Шагнув в проем, они оказались в «междустенном» пространстве, залитом янтарным светом…

— Вы напрасно покинули «зону»! — сказал Редактор.

— Вы сказали — «зону»? — переспросил Дэн. — Я что, числюсь в роли зэка?

— Я сказал то, что сказал. К счастью, наша мониторинговая служба успела своевременно среагировать. Иначе…

— Иначе — что?

— Могли бы произойти достаточно неприятные вещи… Кстати, как ваши глаза? Не щиплет? Резь и головные боли прошли?

— Я в норме. Этот ваш окулист, похоже, дело знает…

Дэн вдруг остановился, как вкопанный.

— А где ваша «тень»? Где ваш охранник? Что-то я его не вижу.

— Он не может сюда пройти.

— Почему? — удивился Логинов. — Мы-то с вами без труда прошли?

— Потому что он не обладает всеми теми способностями, которыми обладаем мы с вами, — спокойным тоном сказал Редактор. — Сюда никто не может войти…никто! Куда вы смотрите?

Дэн и вправду смотрел неотрывно в пространство между двумя уходящими вдаль стенами.

Он надеялся увидеть там ступени.

И еще сидящую на них странную особу в лохмотьях с жестяной кружкой, в нелепо смотрящейся на ней розовой шляпке. У ног которой в позе сфинкса лежит черная кошка по имени Лиза. Но, увы, их там уже не было…

— Никто, значит, не может войти? Только мы с вами… так получается?

— Вы кого-то здесь видели? — резко спросил Редактор. — Кого? Опишите этого человека! Или это существо!..

— А почему я должен отвечать на ваши вопросы? Вы, кстати, обещали мне работу.

— Мое обещание остается в силе… Вы должны с нами сотрудничать, Логинов. Это в ваших же интересах. Так кого вы здесь видели?

— Так… Одну бродяжку.

— Это была женщина?

— Это был не пойми кто такой! — процедил Логинов. — Нищенка… сумасшедшая!

— Вы ее разглядели?

— Нет, — Логинов вдруг вспомнил, о чем его просила эта особа. — Нет, я ее толком не разглядел. Она исчезла также внезапно, как и появилась.

— Вы видели ее во внутренней зоне? Или здесь, между этими стенами?

— Здесь…

Редактор, помолчав немного, сказал:

— Ладно, о ней мы поговорим позже. Пойдемте… здесь тоже не стоит надолго задерживаться!

Они шагнули в другой проем, высветлившийся, открывшийся в противоположной от условного входа стене. И тут же оказались в том самом сумеречном зеленовато-сером мирке, в котором Логинов провел несколько часов своей жизни.

Редактор уверенно, словно он был зрячим человеком, а не слепцом, проследовал по одной из дорожек к какому-то известному ему месту. Дэн шел следом за ним… А что ему еще оставалось делать.

Павел Алексеевич опустился на скамью.

— Присаживайтесь, Логинов. Нам надо о многом поговорить.

Дэн сел на лавку. Но не близко к этому человеку, не рядом с ним; он устроился на другой стороне скамьи.

— Я не кусаюсь, — усмехнулся Редактор. — И я не такой ужасный человек, как вы сейчас обо мне думаете.

— Откуда вам знать, о чем я сейчас думаю? — огрызнулся Логинов. — И откуда мне знать, кусаетесь вы, или нет?! Как по мне, то вы выглядите опасным человеком…

— Если и опасным, то не для вас. Мы с вами, Логинов, в некотором роде — коллеги. Более того, мы союзники, у нас сейчас одно общее дело.

— Моя девушка и ее друг захоронены на Новодевичьем?

— Нет, это не так. Это неверная информация… Они похоронены в других местах. — Помолчав, Павел Алексеевич уточнил. — Любовь Шаховская захоронена на Котляковском, а Бородин — на Гольяновском.

Некоторое время царило напряженное молчание. Дэн первым нарушил эту удивительную стерильную кладбищенскую тишину.

— Странно, — сказал он. — А мне тут кое-кто показал их могилы… Они здесь, на этом кладбище.

— Не нужно понимать все так буквально… Я же сказал, физически они захоронены в других места. Во-вторых… это уже вопрос… кто именно показал вам их могилы?

— Некто, назвавшийся кличкой «Гера».

— Гера? Хм…

— Он же, этот некто, потом обозначил себя, как «бригадир перекрестка». И стал даже требовать от меня деньги…

— Так, так… — в голосе Редактора прозвучали странные нотки. — Значит, он сам вышел на вас… Не думал, что это случится так скоро.

— Не понимаю, о чем это вы? Почему кто-то должен на меня «выходить»? Да еще и требовать с меня деньги за некое посредничество?!

— Потому что так устроен мир, — на губах Павла Алексеевича появилась мрачноватая усмешка. — Везде все одно и то же.

— Где это — «везде»? В России? В Америке? В Эфиопии или на Гаити?

— Я сказал — везде, не имея в виду географических рамок. Позже вы, вспоминая этот наш разговор, поймете, что за мысль я пытаюсь донести до вашего сознания… Да, Логинов, именно так делаются дела… Зачастую деньги решают все. Хотя, должен сказать, бывают и исключения.

— Знаете что… — сердито произнес Логинов. — Я не собираюсь быть чьей-то марионеткой! Я несколько дней назад потерял близкого человека! И мне эти ваши игры…

— Понятно, — перебил его Редактор. — Я вас прекрасно понимаю.

— Да откуда вам знать?! — вспыхнул Логинов. — Вот что, спрашивается, вам «понятно»?! Если мне самому ровным счетом ничего не «понятно»!!

— Я сказал, что «понимаю вас», имея на то веские основания, — выдержав паузу, спокойно произнес Павел Алексеевич. — В свое время я прошел примерно через то же, что и вы. Поэтому имею представление о таких вещах… хотя каждый из подобных случаев по своему уникален.

Логинов покосился на человека в черном; тот сидел на скамье прямо, опершись двумя руками на набалдашник палки. У Дэна на языке крутилось множество вопросов. Но первым заговорил этот странный человек:

— Мы должны сотрудничать. Другого выхода ни для вас, Логинов, ни для организации, которую я представляю, попросту нет. Мы многое уже о вас выяснили. Но очень много не знаем и до сей поры… Повторяю, альтернативы нашему дальнейшему сотрудничеству я лично не вижу.

— Это почему же? Объяснитесь, каким боком я и мои проблемы соотносятся с этой вашей организацией? Как, кстати, она называется? Наверное — Госбезопасность?

— Узнаете… но в свое время. Почему мы должны сотрудничать? Есть объяснение короткое, а есть длинное… очень длинное, очень пространное.

— Для начала, готов выслушать короткое.

— Говоря понятным нам обоим языком, Логинов, мы имеем дело со сложным взаимосвязанным скриптом, вписанным неизвестным нам лицом или организацией в глобальный метаскрипт…

— И что? Это ваши проблемы.

— Позвольте, я закончу! Итак, Логинов, мы имеем дело со скриптом, частью которого — важнейшей! — являетесь вы лично и та история, участником которой вы оказались.

Павел Алексеевич лишь начал развивать тему, он обрисовал ситуацию лишь пунктиром, как вдруг в этот их важный разговор вмешалась некая инстанция.

Логинов вначале ощутил странную вибрацию, похожую на ту, что он испытал, когда открылась арочная дверь. Затем услышал громкий трезвон — похоже на телефонный звонок.

И еще. Возле того места, где они устроились на лавке, растет дерево — липа. Деревьев, как и кустарников, здесь, кстати, немалое количество… Так вот: это дерево в такт этим ощущаемых Логиновым всем телом вибраций, в унисон разносящимся по всей кладбищенской округе требовательным звонкам, тряслось, сотрясалось, вибрировало — резонансные колебания сотрясали и сам ствол, и крону с намертво, казалось, приклеенными листьями…