Пепел войны - Станислав Сергеев

— Хорошо, давай говорить. Что ты предлагаешь?

— Вы сваливаете и берете с собой часть заложников, из самых крепких, чтоб не пострадали в дороге. Мы сопровождаем вас. Когда вы будете на полдороге, мы освобождаем ваш поселок, но при этом берем тоже заложников, об этом ваши вам подтвердят по радио. На дороге обмениваем заложников и расходимся. И надеюсь, после этого про вас я больше никогда ничего не услышу, иначе мы снова придем — с танками, вертолетами и артиллерией.

Я не играл и не врал, действительно так думал. Не то время, нет больше толерантности и демократии, нет прав людей и Уголовного кодекса. Есть долг перед своими людьми и долг перед предками, с которыми мы так близко познакомились.

Мы с ним еще оговорили некоторые нюансы, после чего каждый стал готовиться.

Все это время, пока договаривались, штурмовые группы занимали позиции недалеко от ворот ангара и в самом ангаре.

И вот в тот момент ворота открылись и из них выехали четыре машины, две из которых были переделанными микроавтобусами, в которых сидели двадцать боевиков и двенадцать заложников. Как договаривались, впереди ждал бронетранспортер, на броне которого сидели пять человек, представляющие собой еще одну штурмовую группу.

Я в это время сидел в развалинах с Олегом Дегтяревым и Егором Каревым, сжимая в руках автоматы. Водителю бронетранспортера была дана команда постараться вытянуть всю колонну боевиков на улицу, остановиться и ждать команды для штурма.

Но события пошли по другому сценарию. Видимо, концентрация смеси, что передала нам Марина, была высокой, действие начало проявляться, когда только открылись ворота и из них выехал головной джип. Он вильнул в сторону, проехал метров пять, упершись в бетонный блок и замер. После чего открылась дверь, и из нее вывалился боевик, на ходу сдирая с себя маску и держась за горло.

— Санька, мины! Всем, штурм!

В машинах полыхнули яркие магниевые вспышки, сопровождающиеся сильными хлопками. Внутри ангара захлопали автоматные выстрелы. Боевик, который первым вывалился из машины, почти одновременно получил несколько очередей и завалился на спину недалеко от открытой двери джипа, став первой жертвой атаки. Я подбежал к загородившему проезд микроавтобусу, который выезжал следом за джипом, проскочил вовнутрь ангара, где разгорелся настоящий бой. В замыкающем джипе маски одели позже всего, поэтому препарат на них не успел подействовать, и боевики, оглушенные взрывами светошумовых гранат, почти синхронно начали вываливаться из машины, беспорядочно стреляя в подбегающих к ним бойцов во главе с Санькой Артемьевым. Но вот нападавшие, наоборот, работали точно и качественно. Перед штурмом переводчики огня на автоматах поставили в положение одиночной стрельбы, поэтому, когда двое бородачей, срывающих маски, открыли истерический огонь из автоматов, он тут же был заглушён одиночными, но частыми хлопками.

В верхнем люке второго микроавтобуса, который был еще полностью в ангаре, была оборудована небольшая башенка с пулеметом и приготовившимся к бою стрелком. Ему уже стало плохо под действием препарата, и ударная волна светошумовой гранаты его почти не задела, но сквозь слезы и боль стянутых спазмом легких он нажал на спусковой крючок, разряжая весь магазин РПК, в бегущих со стороны открытых ворот штурмовиков. Меня буквально сбил с ног Егор Карев, и мы кубарем укатились к ближайшим бочкам, прячась от длинной пулеметной очереди. Олег Дегтярев заученно упал на пол, откатился и двумя короткими очередями застрелил пулеметчика, который только дергался, схватившись за горло. В это время с другой стороны прорвалась еще одна группа и, взломав двери, начала вытаскивать из салона оглушенных боевиков и заложников. Боевиков пока не стали добивать, разумно предположив, что те могли подстраховаться и на всякий случай переодеться в костюмы заложников, а некоторых заложников нарядить боевиками. Через три минуты все было закончено. Все, кто попытался оказать сопротивление, были застрелены, остальных выволокли в ангар. В это же время с помощью БТРа зацепили джип и микроавтобус и вытащили их на улицу, разблокировав створки ворот, которые сразу закрыли.

С задыхающихся боевиков и оглушенных заложников срывали маски, и уже бойцы, обитатели бункера, участвовавшие в штурме, стали определять, кто заложник, а кто боевик. На это ушло немного времени, после чего заложников отправили обратно в бункер. Оказалось, девчонки что-то напутали с препаратом, и пять бандитов уже прекратили дышать, поэтому без особого сожаления оставшихся просто добили, не испытывая по этому поводу никаких эмоций.

Собрав в углу ангара трофейное снаряжение, тела бандитов покидали в микроавтобус, который сразу просел от такого груза, и выкатили машину на улицу.

Там уже собиралась группа для поездки в захваченный поселок, но, к нашему удивлению, на связь вышли наблюдатели, которые отслеживали дальние подступы к месту событий.

— Феникс, это Кукушка-Два.

— На связи, Кукушка.

— Наблюдаю два автомобиля неизвестной принадлежности, на обоих закреплены белые флаги, идут со стороны Москольца по Гагарина в вашу сторону.

— Вас понял. Держите их на прицеле.

Сразу же повинуясь команде, один из танков, современный украинский Т-64БМ «Булат», принадлежащий «внутрякам», выехал к трассе, направив пушку в сторону подъезжающих гостей.

Это оказались две легковушки, переделанные под нынешние условия существования, к которым были прикреплены белые замызганные тряпки, изображающие общеизвестные знаки перемирия и переговоров.

Они не доехали тридцати метров до танковой позиции и остановились, после чего из них вышли два человека уже в привычной для этого мира одежде: защитных костюмах, масках-противогазах.

Они немного потоптались, ожидая нашей реакции. Но, не дождавшись приглашения, подошли к танку, с которого спрыгнул наш боец, быстро переговорил с ними, вернулся обратно и связался с Васильевым, который руководил сводным танковым взводом. Он уже сам вышел на меня, кратко доложив причины появления гостей.

— Феникс, ответьте Дровосеку.

— На связи.

— Тут переговорщики приехали, видимо, уже в курсе про наши разборки и особенно про Белогорск.

— Что хотят?

— Помириться хотят. Торговать и вообще жить в мире и благоденствии.

— Понятно, не смогли грабануть, хотят договориться.

— Ну типа того.

— А что у них машины такие несерьезные? Обычно абреки на джипах разъезжают, а тут чуть ли не малолитражки.

— Так с горючкой напряженка. Те, кто раньше на джипах разъезжал, теперь экономить начинают, и то, что мы тут БТРы и танки гоняем, придает особый статус богатых людей, обеспеченных горючим.

— О как. Я не рассматривал этот вопрос с такой стороны. Теперь понятно, чего они так весело всей толпой на нас полезли.

— Ну, Феникс, что будем делать? Может, давай накостыляем — пригрозим, что сами скоро придем в гости?

— Да пока не стоит. Пусть успокоятся. Все равно воевать со всеми мы не сможем. Давай так сделаем: ты им сообщи, чтоб завтра в это же время подъехали, а мы пока закроем вопрос с Белогорском.

— Вас понял, Феникс.

Получив разъяснения, переговорщики вскоре уехали, а небольшая группа из двух бронетранспортеров, трех джипов и трофейных машин отправилась в Белогорск.

Я уехал в КамАЗе обратно в наш бункер, где нужно было провести последние подготовительные мероприятия по отправке людей в Москву 1941 года, а Дегтярев отправился с отрядом, который должен был вернуть людей из поселка и отвезти тела боевиков.

Перед этим мы сидели в машине и решали, что делать дальше с пленными. Надо было зачищать, при этом мы были воинами, а не карателями. Но то, что там держали рабов славян и избавились от них, когда стало не хватать продуктов, решило проблему выбора.

Вечером того же дня вернулся Олег, с которым постоянно рядом был майор Фролов из прошлого, и доложил:

— Всех мужчин старше десяти лет расстреляли. Запасы пищи и горючего изъяли.

— Что-то оставили?

— На неделю хватит, ну, может, на две.

Все молчали. Неприятно было, но я, Олег, Вадим Васильев прекрасно понимали, как бы они обошлись с нами и нашими женами, если б их план захвата удался.

Уже вечером один на один Олег, которого тоже терзали неприятные чувства, спросил меня:

— Как думаешь, может, надо было всех зачистить?

— Да надо было. Они б так и сделали на нашем месте… Да только не могу. Мы солдаты, а не каратели. Тем более там много молодых девчонок. Боевики себе собрали наложниц, вот пусть теперь сами выживают, а то привыкли силой забирать все, что им нравится.

— Да тоже так думаю, хотя, наверно, наша мягкость потом аукнется.

— И как? То даже не бункер, так, некое подобие и все, абсолютно никакой стратегической роли не играет. Ну разве что как перевалочная база, но ты же там пару человек вербанул, оставив им побольше продуктов. Тем более сам говорил, что у них внутри помещений фонит раз в десять больше нормы — они и так обречены.