Имя Зверя. Том 2. Исход Дракона - Ник Перумов

Последний прыжок демона привёл керван туда же, откуда они несолоно хлебавши убрались некоторое время назад: на узкий карниз, опоясавший основание башни.

– И что теперь? – отдышался Ксарбирус. Лысина алхимика блестела от пота. – Мы тут уже были!

– Посмотри, о многомудрый, – вместо ответа Кройон вытянул жуткого вида лапищу с устрашающими когтями.

Скальный обрыв, на краю которого устроился их временный лагерь, рушился тоже. Лопались корни, колючие кустарники, защищавшие склоны горы, гибли смертью храбрых, но спасти ничего уже не могли.

– Н-нам отсюда одна дорога. – Гном стискивал и вновь разжимал кулаки. – Вниз не спустимся. Верёвок не хватит. Эвон глубина какая! Дна не видно…

– Так ночь же…

– Днём, распечать меня во все кости, тоже ничего не увидишь, Стайни. Это я тебе как гном говорю.

– Мэтр! Досточтимый Кройон! – Ксарбирус упёр руки в боки. – Что дальше-то? Дальше-то что? Зачем мы здесь?

– Как это «зачем», многодостойный? Чтобы освободить дорогого всем нам Тёрна, вот зачем!

– Ка-а-а-ак?! – завопил Ксарбирус, перекрывая даже грохот рушащихся камней. – Как мы его освободим? Если не можем даже пробраться в эту треклятую башню!

– Мы сможем, – без тени сомнения бросил демон. – Всё рушится, видимое и невидимое. На моём плане такое случается сплошь и рядом. Отпорные чары ослабли. Сей великий потентат… оставивший наш мир и собственное тело, – нам здорово помог. Мэтр! Многомудрый мэтр Ксарбирус! Ищем дверь.

– Какую дверь?! – схватился за голову алхимик.

– Да вот эту. – Золотисто-красный клинок гнома указал на слабо мерцающую паутину линий прямо на чёрном камне стены. – Если это не вход, то я ничего не смыслю… в горной работе.

Гном явно собирался сказать нечто иное, спохватившись в последний момент.

– О-о! – только и вымолвил алхимик. – Верен же глаз твой, гноме! Вскрывали мы такие, доводилось, как же, помню-помню…

– Только поживее, – прошипела Нэисс. – Пока сама башня нам на головы не завалилась!

– Сейчас, сейчас… – Ксарбирус полез в сумку. Он, наверное, скорее расстался бы с головой, чем с алхимическими припасами.

– Поторопись, мэтр. – Брабер приложил ухо к камню. – Оно и впрямь завалиться всё может, я не я буду.

– Успеем, – это отвечал уже прежний, уверенный в себе и несколько высокомерный алхимик. На свет (вернее, на тьму) одна за другой появлялись скляницы с эликсирами, потом – крошечная бронзовая горелка.

– Развёл ж ты хозяйство, мэтр, распечать меня во все…

– Извини, Брабер, тебя не спросил, – огрызнулся алхимик. – Та-ак… теперь добавить живого серебра… томить на медленном огне…

В крошечных песочных часах медленно текла вниз золотистая струйка.

– Торопись, мэтр, торопись! Едва-едва ещё оно всё держится!

– Не беспокойся, милая Стайни, вот теперь-то торопиться как раз и некуда. Ордена тщательно готовились взламывать двери, защищённые самыми разнообразными магическими оберегами, так что за долгие годы скопился внушительный арсенал. Мне, скромному компилятору, оставалось лишь свести воедино разрозненные архивы.

– Пусть многомудрый Брабер не беспокоится, – безмятежно заявил Кройон. – Башня пока ещё держится. Разве ты, подземный житель, наделённый особыми дарами чувствовать тело и душу камня, этого не ощущаешь?

Гном не ответил – неотрывно следил, как менялся цвет эликсира, что Ксарбирус держал особым зажимом над пламенем горелки.

Оказавшись за привычным делом, Ксарбирус словно забыл об умирающем вокруг него мире. Посвистывая, строгими и точными движениями отмерял растворы и порошки, добавлял, взбалтывал, подогревал, томил, не давая закипеть, пока наконец по каким-то одному ему ведомым признакам решил, что всё, дозрело:

– Готовьтесь, господа керван.

И одним движением швырнул склянку – ту самую, с какой возился бережнее, чем с младенцем, – прямо в сплетение мерцающих нитей.

Камень закричал. Взвыл от боли, словно живое существо, и этот вопль перекрыл даже грохот рушащихся остатков котловины и опоясывавших её скал. Мерцающие линии вспыхнули красным, и дверь разлетелась веером осколков.

– Так, и только так. – Ксарбирус обвёл остальных самодовольным взглядом.

– Поспешим, отважнейшие. – Демон первым ринулся в пролом. – Многомудрый Тёрн ожидает нашей помощи.

…И никто даже не вспомнил прощальные слова беглого мага о Великой Осени.

Судя по красным глазам и синякам под ними, никто из Коллегиума не спал самое меньшее три, а то и четыре дня. Отряды големов шли на восток и север, растекаясь по землям Некрополиса; исполнялась голубая мечта навсинайских магов. Мастера Смерти отступали, не ввязываясь в крупные сражения, не цепляясь зубами за крепости и засечные черты. Перехлестнувшие Делхар полки механических воителей шагали и шагали, так быстро, как только успевали сменяться их поводыри. Здесь обозначился успех, настоящий успех, глубокий прорыв, который Мастера Смерти закрыть то ли не имели сил, то ли просто растерялись, впервые за века столкнувшись с настоящим вторжением. Так или иначе, но големы маршировали всё дальше и дальше, а вокруг них бушевала Гниль.

Гниль, и без того слывшая настоящим бедствием, словно сорвалась с цепи. Всё, что раньше считалось жутью и напастью, померкло перед нынешним.

На западных землях и на землях восточных, возле Реарских гор и на океанском побережье – всюду лопались зловещие пузыри, всюду разливалась Гниль, а следом за ней шли демоны. Счастье ещё, что эти две беды оказались во вражде друг с другом, иначе державе Навсинай конец настал бы в считаные дни.

Конечно, маги Навсиная имели кое-какие средства против Гнили, в конце концов, лютовала она не первый день и даже не третий. Но сейчас, когда всё вложено в големов, в армии и полки, марширующие по землям Некрополиса, когда туда же ушли сотни молодых магов, – кто остановит беду здесь, в собственном доме господ коллегиантов?

По стенам зала по-прежнему мерцали и переливались прихотливые огоньки, указывавшие местоположение отрядов Державы, но на них уже почти никто не смотрел. Маги угрюмо глядели на небрежно развёрнутый пергамент, придавленный по краям вычурными набалдашниками их посохов. Там тоже расползалась Гниль, по счастью, пока всего лишь нарисованная.

– Строили-строили планы… и вот достроились, – желчно заметил мэтр Эммер. Возразить господину верховному распорядителю, что планы строил в основном именно он сам, конечно же, никто не дерзнул.

– Досточтимый мэтр, позволено ли будет высказаться? – маги Азерус, Ференгаус и Зильфер какое-то время нервно шептались в глубине зала. От зорких глаз главы Коллегиума это, разумеется, не укрылось.