Инверсия за тридевять парсеков - Светлана Липницкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– В чем дело, Саша? – насторожилась Тори, почуяв смену моего настроения.
– Просто что-то взгрустнулось.
– По дому скучаешь?
– Скорее по времени, – выдавила улыбку я.
– И совсем не хочется на родную планету? Хотя бы на денек?
– Разве что на денек.
– А тебе? – неожиданно спросил Рим.
Флиберийка на секунду замерла с недонесенной до губ вилкой. Аппетит у нее явно пропал, а напряженные плечи будто ждали удара. Рим примиряюще поднял руки.
– Khait gin. Бестактно с моей стороны.
– Ничего… – Тори промокнула губы салфеткой, избегая смотреть на него. – Да, конечно, я бы хотела вернуться.
– А тебе что-то мешает? – удивилась я, все больше запутываясь.
– Пусть Айримир объяснит, хорошо? Мне уже пора бежать. Спасибо за компанию!
Тори решительно вскочила, подхватывая свой поднос. Подъехавший за грязной посудой робот-стюард вхолостую мазнул по опустевшему столу и огорченно навел на нее свои камеры.
– Я ничего не буду объяснять, если ты этого не хочешь, – вздохнул Рим, задирая к ней голову.
– Все в порядке, – солгала Тори и, поняв, что выдает себя, подобралась. – Я не боюсь своего прошлого и не собираюсь его скрывать!
– Ну и что здесь произошло? – потребовала ответа я, провожая ужасно спешащую девушку взглядом. – Она даже забыла, что собиралась спать после ужина.
Робот-стюард крутился рядом, не оставляя надежды услужить хотя бы нам. Рим барабанил пальцами по столу, игнорируя и его, и меня, но когда я уже собралась напомнить о себе, жарко выдохнул какое-то ругательство.
– Я здорово ее обидел, вот что!
– А поподробнее?
Рим еще попыхтел, бурча себе под нос, и наклонился ко мне поближе.
– Она назвалась коротким именем. Знаешь, что это значит?
– Что мне не нужно вязать узлы на языке, чтобы ее окликнуть?
– Значит полное использовать нельзя! – Рим был непривычно серьезен. – Мы никогда не сокращаем имена. Их обрезают только в одном случае – когда изгоняют с Флиберии. Ну ладно, в двух, но у нее вроде нет земной подруги с плохой памятью.
– Она что, преступница?! – охнула я. – И давно ты об этом знаешь?!
– С тех пор, как услышал имя. И никакая она не преступница, во всяком случае сейчас. Если она работает в МИК, значит давно исправилась. Не все же идейные злодеи! Многие возвращаются в общество после исправительных работ. На то они и исправительные!
– Если так, то почему ей все еще нельзя домой?
– Флиберийские законы – штука сложная, – развел руками Рим. – Совет часто отклоняет апелляции, даже не рассматривая их. Изгнание считается позором, который сложно смыть. Для этого нужно совершить нечто грандиозное, «снискать славу, облачась в сияние величия».
– Пафос-то какой…
– Не я этот закон писал. В общем, Тори может оставаться в
изгнании хоть до самой смерти, но это не значит, что она злодейка. В ее личном деле нет упоминаний о преступлениях, а их стирают только после полного искупления, с разрешения Альянса и полиции. У Вселенной к ней вопросов нет, а Флиберия… ну, та всегда особняком стояла.
Я запустила пальцы в волосы, легонько массируя голову.
– Почему она новое имя не возьмет? В личном деле ничего нет, так назвалась бы какой-нибудь Торинтарией, и никто вообще бы не узнал! Зачем дискредитировать себя?
– На мой взгляд, это делает ей честь. Не каждый может признать свои ошибки и исправить их, и тем более не все хотят, чтоб об этом знали окружающие.
– Но это не значит, что ей нравится, когда эти окружающие об этом напоминают.
– Да-а, – Рим привычным жестом потер затылок. – Я правда не ожидал, что она так среагирует. Думал, она гордится этим.
– Ты бы гордился?
– Ну заколи меня теперь! – Рим подкинул на ладони тупой столовый ножик и неловко его выронил. – Проклятье… Кыш отсюда! Эй, это не мусор! Да чтоб вас!
Торжествующий робот-стюард со всех гусениц бросился к подсобным помещениям столовой, сжимая долгожданный трофей. Рим выругался ему вслед и выпрямился.
– Пошли отсюда. Я зайду к Тори и еще раз извинюсь. И, возможно, стащу что-нибудь съедобное из панели доступа в гостевой каюте.
– Мне пойти с тобой?
– Давай в другой раз, ладно? Это флиберийский разговор.
В другой так в другой. Особого сочувствия к Тори я не испытывала, но и ненависти тоже. Я вообще уже запуталась, как мне к ней относиться, но разобраться с этим сегодня точно не светило.
Уже на жилой палубе до меня дошло кое-что еще.
– Погоди-ка… – Я поймала Рима за рукав, заставив остановиться. – То есть когда я зову вас с Лео неполными именами, это звучит как оскорбление?
– Могло бы звучать. Но это же ты, так что все в порядке.
– «Это же я» в хорошем контексте или наоборот?
С этим мерзавцем всегда надо быть начеку. Только наметишь кривую веточку романтики, как ее тут же зачеркнут отборной прозой жизни.
– Оба варианта. – Он криво улыбнулся и был таков.
Космический рейдер «Армада
Фок опять начал теряться во времени. Казалось, что брат никогда не долечится, отношения с Людочкой вот-вот перерастут в войну, а Фриам окончательно здесь пропишется и заставит готовить ему завтрак.
Однако этим утром, когда Фок, зевая и почесываясь, уже привычно пришел в рубку портить себе настроение новыми коллапсами, там внезапно обнаружился вполне бодрый Сергей. Фриам, снова занявший капитанское кресло, втолковывал ему что-то о привратнике.
– А разве Лас не погиб на «Роксиле»? – Сергей обернулся к подошедшему Фоку. Тот, спросонья не соображая, как на все это реагировать, только плечами пожал.
– Лас погиб, – подтвердил Фриам. – А привратник начал новую жизнь, и его придется отыскать. Активировать терральтер гораздо удобнее и безопаснее с его помощью.
Говоря это, он плавно поворачивался вместе с креслом, ни на чем не задерживая взгляд, будто ослеп. Затем запрокинул голову наверх и стал медленно опускать, все так же ни на чем не останавливаясь. А дойдя почти до пола, на секунду исчез из виду.
Сразу за этим взвыл двигатель и корабль сильно тряхнуло. Фок успел обхватить брата, пока тот не упал и не переломался заново, и рухнул уже вместе с ним.
– Эт-то еще как понимать?! – Капитан, неблагодарно отпихнув Фока, снова вскочил на ноги, но двигатель уже смолкал. – Армада, объяснись!
– Активация межзвездного двигателя в связи со спонтанным прорывом межпространства вблизи корабля, – с задержкой откликнулась Армада, кажется, сама напуганная внезапным самоуправством ядер. – Мы переместились на три и семь световых лет по вектору три-шесть-а. Все системы работают штатно, неполадок
