Прозрачные воды южных морей - Артур Прядильщик

И оба заржали…

М-да. А он еще «придурком» Ёсиду обозвал. Нехорошо: на фоне Ёсиды, которому такие бредовые предположения даже в голову не пришли бы, эти двое… Каждому — по сороковнику, а в головах — манга вместо мозгов! Вон, даже Ёсида — и тот улыбаться стал натянуто после этих глупостей от «старшего поколения»!

«И с этих людей нас заставляют брать пример! Эх, жаль, что Мори-сан перевелся в другой отдел! Мировой мужик!»

Мы с Йонг сняли квартиру на четвертом этаже одного из многочисленных «доходных домов» в «спальном районе» Асахи. Хотя плотность и архитектура застройки тут такие, что нет особой разницы между спальными и неспальными районами.

Две крохотные комнатки. Кухни, как таковой, не было — раковина, электроплита и небольшой столик занимали треть одной из «жилых» комнатушек. Ванна… Удивительно, но ванна не только была, но и была лишь чуть-чуть меньше комнаты.

На те деньги, что были в нашем распоряжении, можно было бы снять «-дцати»-комнатный просторный номер в каком-нибудь отеле, но тогда довеском бы шли: обслуживающий персонал, более строгая проверка документов, видеокамеры на каждом шагу… А мы, увы, не джеймс бонды, так что снимать пентхаусы нам никак нельзя. Соответственно, никаких крутых «тачил», роскошных апартаментов, доступных женщин… правда, буду до конца справедливым, красивые и доброжелательные женщины в наличии… Но мне почему-то кажется, что у агента 007 таких проблем с женщинами не было. И — это сложный вопрос.

Даже болезненный…

— Йо-га-а-ан! Хочу мороженного!

Я поморщился — когда Рита врубала стиль «избалованная капризная девица», ощущения у меня были, будто кто-то ведет ножом по стеклу. Как она так делает?

— Сходи и купи. Могу денег дать.

— Ну-у-у, Йо-о-оган! — ныла она. — Ты же сам говорил, чтобы я не высовывалась!

Это точно, говорил. Рита уже получила «по ушам» (фигурально) за то, что пришла на нашу «конспиративную квартиру». Ведь в этой квартире прячутся будущие потенциальные преступники!

И пусть все «ключевые» видеокамеры в радиусе ста метров выведены из строя… И пусть она утверждает, что никто за ней не следил, когда она сюда шла, но… При ее внешности, да при любви «местных» фотографировать на свои мобильные все, что шевелится и не шевелится…

И, зараза такая, не «кололась», как смогла нас найти! А это, между прочим, очень важно!

А хотя… ее дело! Она, в отличие от нас с Йонг, находится тут более-менее легально. Пусть ее Балалайка потом воспитывает.

Я сейчас просматривал материалы на нашу Цель. Фотографиями и распечатками был завален весь стол и пол небольшой комнатки.

Цель. Какой-то бизнесмен, имеющий очень тесные взаимоотношения с якудза. Надо было прийти тихо, сделать дело и тихо-тихо уйти. И устранить Цель надо красиво и артистично — как я понял, это задумывается, как акция устрашения. В назидание, так сказать. Для демонстрации неотвратимости наказания.

— А где моя младшенькая? Куда ты ее дел?

— Моя младшая сестра осматривает место акции. Нормальных бандитов тянет на место преступления ПОСЛЕ, а вот мы туда приходим туда ДО.

— Ну, это правильно. — Рита переместилась мне за спину, через мое плечо рассматривая лицо на фотографии. — Чтоб потом время на это не терять. Это его вам надо… погасить?

Горячее дыхание защекотало затылок… Хм. А может и не плохо, что она пришла… в отсутствие Йонг.

— Да.

— И вот так… просто? Щелкните и убьете? — Промурлыкала она мне на ухо, щекоча горячим дыханием. Руки оплелись вокруг шеи.

— Не просто.

— Ты понял вопрос, Виктор! — Она перешла на русский.

Ого! Чем-то она разозлена…

— Ты хочешь услышать, как мне это не нравится? Как я страдаю, кого-то убивая?

Я осторожно подхватил ее за руку и переместил, усадив к себе на колени. Мои руки сами скользнули под блузку.

— А ты страдаешь? — Поинтересовалась она.

Я поколебался, но все-таки соврал:

— Нет. Йонг делает. А я ее прикрываю.

Она мазнула губами по моей щеке и прошептала на ухо:

— Ты вспомнил, Виктор?

М-да… Кажется, нужно спросить прямо:

— Что я должен вспомнить?

— Когда вспомнишь — поймешь. — Она шлепнула меня по рукам, забравшимся под лифчик, но вскакивать с коленей не спешила. — Не обижайся, но что-то у меня на мужиков в последнее время не стоит. Или правильнее будет сказать — «не вставляет»? — Она всерьез задумалась и продолжила удивлять. — За свою Йонг не беспокойся, а вот Ребекку я бы попробовала… Насколько я понимаю, ты к ней — без всякого энтузиазма, а? Короче, вспомнишь — поймешь.

— А до этого…? — Я затруднился с формулировкой вопроса. — Ну, тогда? На Пхи-Пхи?

— Ох, дурачок! — Рита быстро меня поцеловала… вполне по-братски. — Тогда я просто не помнила. Ну, а в тот момент было не так уж и плохо — для первого своего раза мы с тобой справились просто отлично! Так что не парься! Еще раз, для особо одаренных: вспомнишь — поймешь!

— А подсказать? — Я постарался игнорировать жар, заливший лицо (представляю, как я покраснел!). И обиду попытался задавить.

— Пф! — Она состроила смешную гримаску. — Обойдешься…

— Тогда слазь! Мне работать надо!

— А что? — Рита, зараза такая, со значением поерзала и сделала вид, что обиделась. — Ты больше приставать не бу-у-удешь?

Что-то прошуршало у двери. В следующее мгновение Рита летела к своей сумочке, а я выхватывал пистолет из поясной кобуры. Через секунду «спицы» из наших пистолетов одновременно уперлись в Йонг, стоявшую на пороге и хладнокровно нас рассматривающую.

— Братик! Это аморально — заниматься сексом с сестрой. С родной сестрой.

Вот честное-пречестное, следующие слова сорвались с моих губ абсолютно автоматически:

— Йонг, ты не так поняла!

Рита, ставя свой пистолет на предохранитель, хрюкнула.

— Братик! — Йонг почти натурально всхлипнула, в лучших местных традициях промокнув глаза краешком рукава. — Как тебе не стыдно, братик! Бака! Хентай!

— Йоган… — Подала голос Рита. — Купи нам мороженое!

— Мне — фруктовый лед! — Мгновенно подхватила Йонг.

Мне оставалось только подозрительно посмотреть на них. Понятно, что меня выгоняют. Понятно, что Рита о чем-то собирается поговорить с Йонг. Понятно, что и Йонг не прочь поговорить с Ритой.

Но. Непонятно, насколько безопасно оставлять их наедине? В случае опасности Йонг не только сможет постоять за себя, но и с легкостью порвет Риту. Но как думает Йонг — иногда загадка даже для меня: вполне может статься, что она не будет защищаться даже в случае угрозы для своей жизни — ведь Рита — «старшая сестра Сеунга». И что и как там в голове у нее повернется…

— Иди-иди, Йоган! — Рита сделала «кыш-кыш» руками. — Мы пообщаемся без использования колюще-режущих и огнестрельного…

«Да она тебя и голыми руками сделает…»

— Ну и чего мой замечательный младшенький братик, спрашивается, тормозит? — Задумчиво пробормотала Рита, откровенно рассматривая Йонг, когда за явно сомневающимся Йоганом закрылась дверь. — Така гарна дывчина без хлопца чахнет…

От внимания Риты не укрылось то, что Йоган и Йонг обменялись какими-то знаками перед тем, как Йоган все-таки ушел. Беспокоится? Ну, это понятно — все-таки ситуация, в которой их застала Йонг, была слишком уж двусмысленной.

— … А уж что несовершеннолетняя и вроде как «сестра»… — продолжала она, явно предлагая Йонг включиться в дискуссию. — Ну, так в нашей веселой ситуации, которую я бы назвала «детишки с пушками», уже немного поздно обращать внимание на подобные морально-этические мелочи. Даже глупо. Как считаешь?

Йонг в свою очередь спокойно рассматривала Риту — кажется, старшая сестра Сеунга никак не могла решиться и приступить к тому, ради чего его выпроводила. Поэтому Йонг сказала по-русски:

— Короче. — Во всяком случае, в исполнении Сеунга это слово безотказно действовало на ее родственников. Иногда — даже на госпожу Чоу!

Рита чуть удивленно хмыкнула.

— Ну, короче, так короче. — Она достала тоненькую, как спичка, папироску. — Не возражаешь?

Йонг картинно закатила глаза и распахнула окно. Шум улицы ворвался в комнату. Рита правильно поняла намек, подошла к окну, села на подоконник и щелкнула зажигалкой:

— Вообще-то, это сигареты для астматиков. Индийские. Одна трава — ни капли никотина. Вкусненькие. Все в рамках легенды! Так что зря глазки закатываешь… — И задала неожиданный вопрос. — Как тебе эта… Ребекка Македонская?

Йонг молчала. Она не знала, как ответить на вопрос — слишком он был общий и расплывчатый. Ребекка ей не нравилась — слишком непредсказуемая и… шумная. Не говоря уж о том, что виснет на брате. Брат, конечно — взрослый мужчина, и должен сам решать, какие женщины ему нравятся, но, кажется, и у него эта неуравновешенная особа особого энтузиазма не вызывает — смотреть смотрит, как всякий нормальный мужчина, даже чуть-чуть любуется, но — не более того.