Право защищать - Александра Первухина

– Да пусть кричат что хотят. - Женщина-диин передернула плечами и внезапно сердито зарычала, полурасправив крылья и зачем-то заглядывая себе через плечо. - Главное, что даже самые фанатично верующие усомнятся в правдивости их обвинений, мы хотим избежать серьезных народных волнений в связи с оскорблением церкви Императрицей, а не убедить священников в справедливости и беспристрастности приговора. Они все равно будут его отрицать, даже если Саан лично подтвердит виновность одного из них, слишком большой удар по репутации… И, в конце концов, я скоро убью этого несносного человека!

Рейт вздрогнул от неожиданной смены темы, но тут же понимающе улыбнулся, глядя на возмущенно шипящую Хизу. Видимо, в этот раз ей не удалось чисто отломить от стула спинку, и теперь женщина-диин постоянно за что-то цеплялась крыльями, что приводило ее в ярость. Принц-консорт не стал уговаривать Хизу пощадить главного эконома, прекрасно понимая, что дальше угроз дело все равно пока не зайдет (вот месяца через два возможно), и решительно заявил:

– Если пока больше нет ничего, что напрямую касалось бы меня, то я пошел заниматься своими делами.

Рейт поднялся со стула и, не дожидаясь ответа, который все равно с большой долей вероятности будет состоять из невразумительного ворчания, направился к двери. Делать ему пока здесь было нечего, что произойдет в ближайшем будущем, он уже примерно представлял, как и требуемую реакцию с его стороны, а все остальное вряд ли имело к нему отношение, а потому он вполне мог пренебречь информацией на эту тему. Если случится что-нибудь действительно опасное и требующее его внимания, ему немедленно сообщат. В этом принц-консорт был абсолютно уверен, поскольку уже не раз на практике убеждался в оперативности и ответственности диинов в вопросах безопасности.

ГЛАВА 11

Эфа в сопровождении двух женщин-диинов влетела в летний павильон, ставший по прихоти местного президента местом подписания очередного протокола о сотрудничестве двух государств, как раз в тот момент, когда Лентерр уже занял свое кресло на возвышении и начал незаметно оглядываться по сторонам в поисках своей коллеги из Империи. Императрица решительно прошла сквозь толпу поспешно расступившихся перед ней придворных, стремительно поднялась по покрытым ковровой дорожкой широким ступеням и невозмутимо села в приготовленное для нее кресло, не дожидаясь, пока его отодвинет специальный слуга, вытянувшийся за спинкой этого тяжелого сооружения, всем своим видом давая понять, что все идет в соответствии с планом мероприятия и ее появление в последнюю секунду было заранее предусмотрено. На этот раз по протоколу присутствие семьи не требовалось, и главы государств предстали перед голокамерами в одиночестве, если не считать телохранителей, замерших за спинками их кресел, бесцеремонно потеснив лакеев, но даже в Объединении свободных планет это не вызывало особого удивления, особенно после последнего покушения.

Эфа оглядела забитый до предела зал, автоматически отмечая, что на этот раз послы всех государств, с которыми Лентерр поддерживает дипломатические отношения, заняли место в первом ряду. Очевидно, в отличие от помолвки это мероприятие они считали весьма важным для своих стран и желали доложить о нем своим правителям как можно подробнее, что ж, у каждого есть право на заблуждение. Журналисты с голокамерами, как обычно, теснились в самом дальнем углу зала, пытаясь всеми доступными им средствами не привлечь к своим особам внимания представителей Великих семейств, толпящихся в помещении с таким видом, словно им одним принадлежит как минимум эта планета, а то и вся Галактика разом. Императрица с удовольствием отметила, что не у нее одной проблемы с аристократией, и переключила внимание на очередной антикварный стол, установленный перед ними на возвышении с неизменной папкой из натуральной кожи на нем. По-видимому, этот антиквариат был непременным атрибутом всех церемоний в этой стране. Эфа не понимала подобного безоговорочного следования старым обычаям, но не сочла подобную странность настолько важной, чтобы заинтересоваться ею всерьез. Гораздо больше ее беспокоила назначенная после подписания протокола пресс-конференция. Ей предстояло ответить на несколько очень неприятных вопросов и следовало быть к этому готовой.

В этот раз все прошло на удивление быстро. Президент и Императрица кратко обрисовали, что они ждут от подписываемого документа и какое именно сотрудничество между двумя государствами будет осуществляться на его основании. Как и в прошлый раз оказалось, что при наличии одного оригинала на бумаге (нонсенс, с точки зрения любого юриста, в этом ненормальном государстве возведенный в ранг закона) сторонам передают точные электронные копии протокола, которые впоследствии и исполняют роль доказательств в споре. Зачем в этом случае вообще требуется оригинал, Эфа так и не поняла, несмотря на все попытки Лерса ей объяснить. Из его слов выходило, что в незапамятные времена электронные носители были несовершенны настолько, что любой документ, хранящийся на них, можно было легко изменить, и именно тогда стали делать копию текста на бумаге и передавать третьей стороне, чтобы в случае фальсификации можно было установить, что же конкретно подверглось корректировке. Это стало традицией, применяющейся до сих пор, несмотря на то что в современных условиях подделать что-либо в уже утвержденном сторонами тексте, составленном, например, в электронной папке при соблюдении всех степеней защиты, было крайне сложно, а следы такого вмешательства без труда обнаруживали эксперты, делая подобные действия просто бессмысленными. В общем, еще один пережиток времени, ставший просто красивым ритуалом, не имеющим никакого практического значения.

Императрица сосредоточенно нахмурилась, отгоняя лишние в данный момент мысли, сейчас должно было начаться самое главное: вот-вот журналистам разрешат задавать вопросы, и она без труда могла угадать, какими они будут. Эфа покосилась на спокойно сидящего рядом с ней Лентерра и пожалела, что это не Рейт. Несмотря на то что они заранее подготовили версии и для средств массовой информации, и для спецслужб других государств, Императрица беспокоилась, сможет ли Лерс сыграть отведенную ему роль так, как надо. Она прекрасно понимала всю абсурдность своего волнения. В конце концов, если при всем хаосе, царящем в этом ненормальном государстве, в нем еще не поменялся президент, то наверняка он умеет когда надо лгать с честным лицом и хладнокровно отвечать на любые вопросы, но ничего не могла с собой поделать. Эфа не доверяла этому человеку и беспокоилась, как бы он в самый неподходящий момент не совершил ошибку, которая сведет все ее планы на нет.