Обнаженная для зверя - Марина Анатольевна Кистяева

- Да! А ты... нашел, с кем справиться!

- Да я ее пальцем не тронул!

- Пальцем, может, и не тронул. Ты рычал!

Сола еще раз ударила его кулаком. На этот раз не рассчитала силу и затрясла рукой. Анджей не мог не воспользоваться моментом. Перехватил руку Солы.

Девушка мгновенно замерла.

Рот приоткрыла, точно собираясь и дальше выговаривать ему, но почему-то замолчала.

Анджей, поймав ее взгляд глазами, склонился и подул на порозовевшую ладонь. В его руке она смотрелась крошечной, едва не детской. Он снова подул, мечтая прогнать любую, даже малейшую боль, тревожащую ее.

А потом поцеловал. Прижался губами к нежной плоти.

Не смог сдержаться.

Она пахла жасмином. И чем-то сладким. Ванилью? Возможно.

Кошаком еще пахло. Но это такие мелочи. Ничего не значащая ерунда.

Он не спешил отпускать ее ладошку...

А она возвращать.

Их взгляды снова встретились... И где-то что-то сдетонировало. Может, у него в груди. Может, еще где-то. Рухнули невидимые стены вокруг.

У Анджея сорвало предохранители. Все благие намерения полетели к чертям собачьим. Губы Солы. Вот что имело значение в эти секунды.

Больше ничего.

Он прижался к ним. Сорвался в пропасть, летя на острые камни. Которые в полете трансформировались в нечто безумно притягательное и сладкое. С первой секунды Сола стала для него искушением. Притяжением. Сосредоточением мыслей.

Самой жизнью. Там, на дороге, когда он сначала прыгнул в машину и понесся за незнакомкой, не осознавая, что делает, и потом, когда забирал ее от оборотней, он даже не думал, чем завершится дело.

Точнее, что он не захочет завершения. Ни за что в жизни не поставит точку!

Сола нужна ему. Вся. Доброй, ранимой, нежной.

Он хотел ее до ломоты в теле, до дрожи. Мышцы того и гляди порвутся к херам от напряжения. Член давно встал. Анджею пришлось усилить контроль, чтобы не прижаться бедрами к животу Солу. Не оттолкнуть ее, не испугать в самом начале. Ему ничего не стоило взять ее силой. Или применить воздействие. Он мог...

Анджей Вард - потомок древнего рода, которые сохранили многие способности. О них не говорили вслух, многие были под запретом.

Но они были, и он умел ими пользоваться.

С Солой не хотел... Больше никакого принуждения! Никаких договоренностей! Ему нужно куда больше, чем тело.

Ему нужны ее душа и сердце!

От одной мысли, чтобы к Соле применить силу, выворачивало наизнанку. Она сама должна принять его! И он готов ждать столько, сколько потребуется. Почти. И не сегодня. Не сейчас...

...когда она целует в ответ. Стонет. Выгибает поясницу в стремлении соприкоснуться с ним...

Крышу снесло окончательно. Анджей подхватил Солу под бедра, вынуждая обвить ногами его торс и сильнее вцепиться в плечи. Она ахнула ему в рот и сделала именно так, как он мысленно требовал. Прижалась всем телом и толкнулась языком навстречу его, не замечая, как царапает шею. Как ее тонкие пальчики зарылись в его короткие волосы, заскребли о затылок.

Анджей глухо застонал в ответ, выпуская чувства наружу. Он безумно по ней соскучился! Нереально. Ему она одна нужна! Его руки затискали ее бедра, снова и снова. Хотелось бы нежнее, чуть сбавив обороты.

Хренушки.

Он дорвался до Солы. До своей девочки. И она не отталкивает его, не говорит «нет». Наоборот, отвечает. Трогает. Прижимается. Удерживая Солу одной рукой на весу, второй Анджей накрыл небольшую, но такую идеальную полную грудь и озверел, чувствуя мгновенный отклик в виде напрягшегося соска.

У Солы оборвалось дыхание. Он слышал. Она протяжно втянула воздух, заерзала бедрами. Потерлась лоном. Намеренно или нет -другой вопрос.

Анджей точно знал - где-то рядом стол. Он помнил, когда осматривал дом. И не ошибся. Через несколько шагов он увидел его. То, что надо. Посадив Солу на него, Анджей не давая ей прийти в себя, потянул кверху ее футболку, желая добраться до обнаженной кожи. Лизнуть ее, вспомнить вкус.

Он намеренно запутал руки Солы в футболке. Лишил ее на краткое мгновение возможности действовать, сам же накрыл губами сначала один сосок, потом другой.

- Охренеть какая ты, - жадно втянул носом, - вкусная.

Сола что-то прошептала в ответ, подставляя тело для дальнейших поцелуев.

Он поиграл с ее сосками, спустился вниз. Потом вверх, чтобы пройтись по шее, лизнуть языком яремную ямку. Оцарапать щетиной. Дурак, не побрился! Тоже мне жених! На свидание собрался! Но, глядя на розоватый след, растекающийся по нежной коже, Анджей едва не оскалился. Как же ему нравились эти отметины на Соле. Знаки принадлежности ему.

Девушка дышала шумно.

И смотрела.

Замерла.

Реснички у нее трепетали. Губы приоткрывались, точно она что-то хотела сказать, и не решалась.

Анджей, разведя пальцы в сторону, накрыл трепещущий женский животик, дурея от бархатистой кожи. Сола нереальна. Везде. Ее надо трогать. Постоянно.

Девушка заелозила, захныкала. Ножки попыталась свести, но куда там! Между ними был он.

- Маленькая моя... Девочка... Я только потрогаю, хорошо? Здесь... и вот здесь...

Он прокладывал дорогу из поцелуев все ниже и ниже. Пока губами не накрыл лобок. Мешали штаны. Анджей вскинул голову, пытаясь поймать молчаливое согласие Солы, которая, приподнявшись, смотрела на него широко распахнутыми глазами. И он в них нырнул. Весь, разом. Разум затуманился. Осталось только желание...

...желание доставить Соле удовольствие.

Чтобы она больше не шарахалась от него. Приняла...

От штанов Солы он избавился медленно, не делая резких движений. На трусиках - кружевных и очень красивых - залип на несколько секунд, наслаждаясь видом. Смотрел бы и смотрел. Но потом... чуть позже...

Избавив Солу от последней тряпицы, что скрывала от него ее прелести, Анджей, в прямом смысле плотоядно улыбнувшись, припал к доступной, блестящей от дурманящих соков плоти, предварительно поставив ступню Солы себе на плечо, раскрывая таким образом девушку сильнее.

Она с ним... Снова. Под ним... Извивается и жалобно стонет, откликаясь на малейшее его прикосновение. Он не щадил ее. Нет. Только не здесь. Его язык безжалостно снова и снова проходился по раскрытым складкам, собирая щедро выступающее желание. Одной рукой Анджей продолжал прижимать Солу к столу, чтобы она и не думала никуда от него деться. Иногда задевал грудь, находил сосок, теребил его. Трогал, потягивал, сжимал.

Второй он накрыл лобок. И вниз... Присоединил пальцы к языку. Осторожно проник между складочек вниз, заурчал от накатившего удовольствия. Член давно болезненно ныл, сдерживать себя становилось труднее. Сола уже возбуждена, готова принять его...

Анджей тормозил. Не-ет, милая, он сотрет из памяти тот жесткий секс, которым