Путник. Дилогия (СИ) - Глеб Майский

— Всем стоять!!! — из лесу выступили монахи со странным оружием наперевес.

Несколько самых сообразительных рванули было к лесу, но короткая очередь из калаша положила всех. Остальные застыли, грохот автоматных выстрелов только добавил страху и без того напуганным бандитам.

— Оружие на землю! — скомандовал Болт, видя движения рук ватажников к мечам, — иначе перестреляем всех как гусей на охоте.

— А-а-а! — размахнулся мечом один из стоявших за Болтом бандитов, но тут же упал снятый одиночным выстрелом из калаша. Болт чувствовал замах, запросто мог сам разделаться с бандитом, но это могло спровоцировать бандитов на отчаянное сопротивление, выстрел из страшного гремящего оружия был куда убедительнее.

— Есть ещё желающие помахать ржавым железом? — зловеще спросил путник, обводя перепуганных бандитов взглядом.

Желающих не нашлось. Но тут вперёд выступил здоровенный бородатый ватажник.

— Не знаю, как вы это сделали, наверное, колдовством, но обманули нас. Моя ватага в ваших руках, я знаю, что паломники к Баян-Тису стараются не обагрять руки лишней кровью, потому предлагаю честную сделку.

— Продолжай, хоть в твою «честность» верится с трудом. Барт, скажи-ка, не этот ли крендель командовал при нападении на твою деревню?

— Он, дядька Болт. Это их главарь.

— Я так и думал. Так в чём же заключается твоя сделка, бандит?

— Выставляй любого своего бойца против меня. Если я его побеждаю: отпустишь меня и моих людей, если же нет — делай с нами что хочешь.

— Хороша же твоя «честная» сделка! Да я и так могу сделать с вами, что хочу. Глупое предложение. Но знаешь, я, пожалуй, соглашусь. — путник увидел мелькнувшую радость в глазах бандита, тот видимо был уверен в своей победе. — Криг, дружище, он твой. Постарайся убить его побольнее, лады? Слишком он задолжал нашему мальцу, да и не только ему.

Когда главарь увидел, с кем ему придётся драться, спеси у него чуть убавилось. Когда же Криг для удобства сбросил балахон монаха, расправил плечи и со свистом несколько раз полоснул мечом воздух, бандит уже сильно засомневался в лёгкости своей победы. Очень уж этот гигант не походил на безобидного монаха. Да и с мечом слишком профессионально управлялся.

Болт дал сигнал к бою. Поединщики закружили вокруг друг друга. Ватажник провёл пробную осторожную атаку. Криг легко отразил её и сделал опаснейший выпад, остриё меча мелькнуло, едва не зацепив нос отпрянувшего бандита. Громила пошёл в атаку, его огромный меч был явно тяжелее меча ватажника, хотя главарь сам был здоров как бык. Криг легко отбрасывал легкое оружие бандита, сам же атаковал стремительно и крайне опасно. Вскоре бандиту дошло, что долгого боя с таким противником он не выдержит и пошёл в отчаянную контратаку. Он сумел избежать прямого укола и проскользнув к громиле уже торжествовал, нанося удар в шею врага. Но громила каким-то чудом, как показалось ватажнику (в самом деле, Криг всё очень точно рассчитал), успел подставить свой меч и врезал кулаком в челюсть бандита. Тело того, казалось, даже чуть приподнялось в воздух от страшной силы удара и рухнуло на землю. Расправляться с лежащим врагом Криг, однако не спешил. Болт просил убить главаря побольнее, значит так и будет.

Ватажники, считавшие своего вожака непобедимым, совсем приуныли, какая уж тут победа. Лупят их главаря, как нашкодившего кота, даже без оружия.

Главарь поднялся с трудом, челюсть его была сломана, изо рта тонкой струйкой стекала кровь.

— Н-ну… да…вай на кул… кулаках! — понять бандита было трудно, речь из-за сломанной челюсти стала малоразборчивой.

— Н-ну д-давай! — передразнил его Криг и отбросил меч. Меча в руках бандита уже не было, он отлетел в сторону после сокрушительного удара Крига.

Разбойник бросился на обидчика, доставая на ходу спрятанный кинжал, честно победить эту гору мяса было просто невозможно. Замах! Руку вдруг захватили железные клещи, так показалось бандиту хотя это была просто лапа Крига. Громила захватил и другую руку бандита, не давая тому отскочить и резко дёрнул обе руки на себя. Лицо главаря впечаталось в железобетонный лоб громилы, превратившись при этом в изломанную маску. На землю рухнул уже почти что труп. Криг приподнял за волосы голову поверженного врага и изо всей силы ударил ей о своё колено. Короткий хруст оповестил, что главарь завершил своё бренное существование в этом мире. Криг брезгливо вытер руки пучком травы и отошёл в сторону.

— Хорошо сделано, брат! — Болт одобрительно поднял вверх большой палец и повернулся к смурным ватажникам.

— Всем стоять прямо. Сейчас один парнишка внимательно посмотрит на ваши гнусные рожи, теперь ваша жизнь напрямую зависит от того, что он скажет. Барт, подойди ближе и погляди внимательно на этих кренделей. Те, кто палил твою деревню, тут же и умрут.

Барт прошёл вдоль шеренги бандитов и подошёл к командиру.

— Все, дядька Болт. Все жгли деревню, грабили и убивали. У меня хорошая память на лица, я всех их запоминал специально, когда они взяли меня в банду. Я даже помню, как каждого из них зовут.

— Понятно. Сейчас они заплатят за смерть твоих друзей и близких. Конечно, это не вернёт их тебе, но страшный долг будет оплачен сполна. Не хочу никого напрягать, заставляя стрелять в безоружных. Я командир, значит, мне и выполнять самую неприятную работу. Дайте автомат.

Глава 17

Через три дня после описанных событий в Хаттан вошла ничем не выделяющаяся среди других подобных группа из шести пилигримов. Стражники молча пропустили паломников, среди которых выделялся один, огромного роста и мощного сложения.

Столица неприятно поражала произошедшими за недолгий срок изменениями — на лицах прохожих не было обычной приветливости и дружелюбия, окна домов, несмотря на тёплую погоду, были наглухо закрыты, даже флаги на шпилях караульных башен, казалось, приуныли, лениво колыхаясь на ветру. Город заполонили паломники, их на улицах было больше чем самих жителей. Пилигримы бродили по улицам, сидели на лавках, занимали любой более или менее пригодный для отдыха угол. Серый цвет монашеских балахонов стал главным, довлеющим над другими цветами, усиливая впечатление уныния и безнадёги.

Болт планировал снять для группы недорогое жильё, чтобы не вызывать лишних подозрений, но три часа хождений по недорогим гостиницам и постоялым дворам не принесли результата — всё было занято. А паломники всё продолжали прибывать и прибывать. Трактирщики потирали руки, заготовленная на время Уфоргана* провизия расходилась намного быстрее, чем ожидалось — наплыв паломников был огромен. Наживались и многие горожане, пуская пилигримов на ночлег, в конце концов, Болт нашел дом среднего достатка, хозяин которого согласился приютить шестерых пилигримов на конюшне за баснословную цену — два кула с носа за сутки пребывания. Благо, лошадей в конюшне не было, хотя застарелый дух навоза, въевшийся в доски настила и перегородок, наверно не выветрило бы уже ничего. Хозяин принёс несколько охапок свежего сена, других постелей гостям не полагалось.