Одна на Троих - Уля Ласка

он наушники и, ловко крутанувшись, возвращается на диван, но уже в сидячее положение. – У тебя идеальный кабинет для страданий, я ещё в прошлый раз ощутил его неповторимую ауру. Ещё бы с баром не жадничал, – бросает на меня он взгляд полный укора.

– Ага, что ещё, Чернов? Ковры, женщин, благовония?

– Было бы замечательно! – мечтательно закатывает глаза он.

– Попроси Макса он подбросит. Я работать.

– Ник, слушай, почему в итоге они все выбирают такого, как Воронов? С ним же скучно! А танцевать я умею не хуже. . . – начинает окукливаться Лёха, давая понять, что в ближайшее время одиночество мне явно не светит.

– Скучно? – не сразу въезжаю я в его откровение. – Ты видел фотки Вики с их рафтинга в Чили? Хотя у них это семейное, что у Лики, что у Илюхи. Странно, если бы и дочка не втянулась.

– Я не об этом, – фыркает наш эксперт.

– А о чем? – подгоняю я его, усаживаясь на рабочее место и надеясь, что, чем быстрее он сольет терзающую его мысль, тем скорее я смогу от него избавиться.

– О первом впечатлении и всем этом антураже – "я – благородный рыцарь из твоей мечты, детка".

– Лёха, с каких пор это начало тебя заботить? – офигеваю я от обозначенной проблемы.

– С этих. . . – достает он откуда–то из–под задницы свой планшет, разворачивает его ко мне, демонстрируя фото, открытое на весь экран.

– И? – рассматриваю я стройную спину девушки обтянутую светло–серым мерцающим материалом.

Да, это танец. Её руки лежат на плечах нашего донельзя довольного Илюхи, а он, ничуть не смущаясь, вдавливает её в себя.

Да на здоровье!

– Меня она не поцеловала, – несчастным голосом продолжает Чернов, – а я, между прочим, помогал ей от чистого сердца.

– Так может нужно было воспользоваться своим коварным интеллектом, как обычно, Лёх? – ржу над ним я.

– Нужно. . . – скорбно вздыхает он. – Но она такая милая. Не хочу. . . – заваливается он опять на диван, устраивая голову на подлокотнике, водружает планшет себе на грудь, перелистывает кадр, открывая следующее фото, и издает тоскливый стон.

Поцелуй. . .

Сбоку. . .

Но ошибиться невозможно. . .

Это Воронов и. . .

Цветочек?! !

Когда?! !

Смотрю, и не могу поверить в реальность происходящего.

Сердце ухает вниз, отскакивает от земли, как плотный кусок каучука, и начинает пружинить не в силах остановиться.

Какого хрена?. .

Ощущение подобное тому, как будто не успел отправить очень важное сообщение в последний момент, подбежал к уже закрывшейся двери лифта, вывернул руль слишком поздно и всё–таки царапнул крыло. . .

Черт! Нет!

Сильнее. . .

Когда они успели?

В долю секунды оказываюсь рядом с Черновым, выдергивая планшет из его рук.

– Откуда фотографии? – спрашиваю наигранно безразличным тоном.

–Как откуда? – откидывает он голову назад, смотря на меня вверх тормашками. – Со вчерашнего вечера. Бабуля прислала из их женского клуба.

– Она же была в другом платье. И прическа, – листаю одно за одним фото Аловой в Лехином планшете.

Их много и она такая. . .

Не такая, какой уезжала отсюда вчера.

В груди разрастается чертовски неприятное, распирающее чувство досады.

– Это от Еськи, я проверил платежи. Илья записал расходы на счёт фирмы.

– Он купил Аловой платье за наш счёт? – негодованием взрывается мой мозг.

– Ну, вообще–то, Марго делала так же.

– А ты откуда знаешь?

– У меня есть уши, а они частенько любили почесать языками с моей бабулей. И ты в курсе, не прикидывайся.

Я, правда, был в курсе, но не сейчас, когда все это провернули за моей спиной.

– Зачем? – моё чувство раздражения начинает медленно, но верно перерастать в бешенство.

– А то ты не видишь? В том платье она реально выглядела как школьница. Аккуратная, прилежная, слишком юная. Это, – поднимает он руку, пытаясь перехватить у меня свой планшет, – совсем другой уровень. И она его подтвердила!

– Да, и закрепила, чтобы ни у кого не осталось сомнений! – презрительно шиплю я.

– Ну во всяком случае, теперь точно никто не скажет, что она с Крапивиным, – удовлетворённо выдает Лёха.

– А с чего вообще о них речь? – наезжаю на Чернова я, почти точно так же, как и на Макса.

– Там же одна из первых фоток, – отвечает он, перекатываясь на боки подпирая щёку рукой.

Выхожу в основную папку. . .

– Что?! !

Смотрю на фото с Крапивиным, улыбающимся во все тридцать два и нагло обнимающим Машу за талию.

От повреждений планшет спасает лишь отличная реакция его хозяина, который всё–таки умудряется выхватить его у меня из рук.

– Никит, – призывает он меня к спокойствию, – ты же знаешь Крапивина! Он любит распускать руки не меньше меня, просто его руки не отталкивают.

– Куда смотрел Воронов? – кажется, я перехожу на рык.

– Видимо, отвлекся. Зато, видишь, потом всё исправил, – хмыкает Чернов, не понимая, что сейчас запросто может получить своим же девайсом по башке.

– Уходи. Я буду работать, – пытаюсь спустить пар, заполнивший все лёгкие до предела.

– Никит, а можно я здесь? Тихо.

– Нет, – рявкаю на него я, – хватаю за руку и выпихиваю из кабинета, с шумом захлопывая дверь.

Полегчало?

Нет, чёрт возьми!

Вызов Воронова. Недоступен. А мой мозг лихо дорисовывает картинку счастливой семьи: Илья, Маша, Вика и младенец у счастливого папаши на руках.