В поисках змея (СИ) - Дорских Лоя

«Полоз с минарой пошёл спать, ну а мы пережива-а-ать!

Да вопросом мучиться — всё ли там получится-а-а!»

— Договариваться с ними без толку, — хмыкнув на последнюю частушку, начала вслух рассуждать волчица, заодно проясняя мне ситуацию. — У них интеллектуальное развитие заканчивается примерно на уровне девятилетнего ребёнка, а стервозности при этом, как у самых прожженных бабок у подъезда! Уговоры здесь не помогут — девочки просекли, что пение всех вокруг выводит из себя, и теперь не заткнуться сами. Так и будут играть на нервах, пока им самим не надоест.

— И долго им это может не надоедать? — не ожидая ничего хорошего, спросила я.

— Понятия не имею! Может неделя, а может и месяц, — подтвердила мои опасения Владимира, — я слышала, что русалки где-то про оперу услышали, только восприняли её по-своему. В общем две недели они орали на одной ноте, пока царю это не надоело окончательно, и он на них не повлиял.

— Как?

— Об этом история умалчивает, — вздохнула волчица, — но либо запугал, либо задобрил подарками. Переключил внимание на игрушки, так сказать.

Игрушки, игрушки… Окинув взглядом комнату и не найдя ничего даже отдалённо похожее на то, с чем можно поиграть русалкам, я приуныла. Чего нельзя сказать о хвостатых обитателях озера, продолжающих муки пением:

«Не форси, полоз, в калошах, ты в калошах не оди-и-ин!

Хоть я девушка-русалка, но и ты не господи-и-ин!»

— Как будем запугивать? — сделала я вывод, отходя от окна и присев на корточки, чтобы ужик привычно занял место на моей шее.

Змейку дважды уговаривать не пришлось, а вот Мира снова задумалась.

— Как, как, — втянула она носом воздух, улыбаясь, демонстративно показывая мне удлинившиеся клыки. И надо сказать — выглядело действительно впечатляюще! — Волкодлак я — или кто?

— И какой план? Выходим и скалимся?

— Ну, ты можешь попробовать и оскалиться, — хихикнула волчица, вернув зубам нормальный вид, — только вряд ли так мы достигнем нужного эффекта.

Представив, как отреагируют русалки на мои попытки напугать их своим оскалом, я заразилась весельем Миры. Да уж, картина будет ещё та! Только вот я сильно сомневаюсь, что они тут же уплывут восвояси, хватаясь за сердце и дрожа от страха!

— Зубы им показывать не буду, — подвела я итог, — мне просто к ним выйти?

— Ага, — кивнула девушка, склонив голову к плечу, — я здесь подожду, а ты к ним иди. Пригрози им, что, либо они замолкают, либо познакомишь их со мной.

- Здесь? — вытаращилась я на подругу. — Мне потом подниматься за тобой?

— Спрыгну, — просто ответила она, делая шаг назад.

В одно мгновение очертания девушки стали мутными и в следующую секунду передо мной сидел здоровый чёрный волк! От неожиданности я шарахнулась в сторону, больно приложившись спиной об дверь.

— Предупреждать же надо! — высказала я негодование, пытаясь унять дрожь в руках и осматривая новый образ Владимиры.

Она была действительно огромна! Я, конечно, волков видела исключительно по телевизору, если не считать зоопарка, но она была значительно больше среднего по размерам! По габаритам не уступала медведю!

Чёрная, как сама ночь шкура, слегка отдавала серебром, мощные лапы с когтями, в опасности которых я не сомневалась ни секунды — от человеческого образа не осталось ничего! Хотя, вру. Цвет глаз волчицы был таким же насыщенным зелёным, как и в прежнем виде девушки.

— Р-р-р-р! — оторвала меня от рассматриваний своей персоны Мира, выразительно показывая лапой на дверь.

— Да пошла я, пошла.

Выходя из комнаты в коридор, я услышала новую частушку русалочьего производства. Здесь звук был ненамного тише, и слова были хорошо и отчётливо слышны:

«А нас полоз только тронь — мы пылаем как ого-о-онь!

В озере теперь кипим, обниматься не хоти-и-им!»

Видимо закрытие окон не очень помогает в плане звукоизоляции, зря я на них грешила. А если честно, то зря винила во всём Василеска. Хотя, почему зря?! Меня без ставней оставили, изверги, в жутко маленькой комнате, с неудобной кроватью и пытались накормить непригодной к употреблению едой! Ну, Лекс, с тобой мы ещё об этом поговорим!

Размышляя о том, что и как я выскажу полозу при личной встрече, мы с ужиком вышли из замка. Без помощи змеи я никогда бы не покинула этот чёрный лабиринт! Только благодаря шипящим подсказкам я сворачивала в нужных коридорах.

Теперь, слушая те же подсказки маленького ужика, я медленно, но верно, приближалась по лесной дорожке к озеру. Странно, но мне это место казалось знакомым, с чего бы это?

— Ну, конечно, — прошептала я себе под нос, подойдя ближе к воде и узнав местность. Именно здесь мы чаще всего встречались с Лексом во снах. Как я сразу это не поняла, глядя из окна?

Обернувшись в сторону замка, я с удивлением обнаружила несколько зрителей, выглядывающих в разных окнах. Был ли там кто-то из знакомых — с такого расстояния мне понять было трудно, но вроде нет. Я даже Миру не смогла найти, вглядываясь в чёрные провалы открытых окон, что тут говорить об узнавании кого-либо! Бесполезно.

Подойдя к самой кромке воды, я вновь сосредоточила всё своё внимание на противно смеющихся (а точнее квакающих) русалках. Выглядели они довольно мило, если не считать по-рыбьи круглые глаза, мутно-белого цвета, кожу с чешуйками, отдающую зелёным, под цвет волос, оттенком. Ну и жабры на шее. А так милые…почти люди. Ага. В улыбках мелькало отсутствие зубов, кроме нижних клыков, которые немного выпирали за пределы верхних губ.

— Доброй ночи, девочки! — решила я проявить вежливость, так как десять пар глаз следили сейчас за мной.

— Мы не перестанем петь!

— Зря пришла, царевна!

— Нам ничего не надо!

— Ничем нас не подкупишь!

Почти одновременно заявили мне русалки противными квакающими голосами, чётко обозначив свою позицию. Какое поразительное единодушие! А главное — даже не дождались, пока я не расскажу им о цели своего визита!

— Может, всё-таки перестанете? — сделала я попытку заткнуть их мирно, попутно предупреждая о Владимире. — А то придётся вас заставить замолчать.

По округе вновь разнёсся их квакающий смех, в конце которого они снова хором, наперебой, начали меня заверять:

— Напугала!

— Мы не боимся змей!

— Ужи не могут нам навредить!

— Как и другие змеи!

— Мы петь хотим!

— И будем петь!

Вредные русалки уже набрали воздуха в лёгкие, чтобы выдать очередную частушку, как в нескольких шагах от меня, прямо в воду, сверху спикировала Владимира, выразительно подняв шерсть дыбом и припав вниз, готовясь к прыжку на хвостатых. Нужно ли говорить, что она при этом не переставала скалиться, а рычала так, что даже у меня волосы на голове зашевелились!

С протяжным свистом, русалочки, медленно выпустили из лёгких воздух, и истошно завизжав (сразу вспомнился Мирин рассказ, про их практику в оперном пении — на мой скромный взгляд частушки были в сравнении в разы лучше!) скрылись под водой.

— Вроде уплыли, — вернув себе человеческий образ, отряхиваясь, вышла из воды Владимира, — страх их я больше не чувствую, значит они далеко. Главное, чтобы, придя в себя, не вернулись обратно.

— А я снова тебя позову, — улыбнулась я волчице.

— Конечно! У меня же дел больше нет! Сижу, значит, целыми днями, в окошко смотрю, жду, когда ты меня позовёшь! — беззлобно начала ворчать Мира, оглядывая поверхность озера. — Давай погуляем немного вдоль берега. Если они надумают вернуться сегодня, то это произойдёт в ближайший час. Шуганём их ещё раз. Пусть решат, что я здесь на постоянку обосновалась!

У меня возражений её плану не возникло, и мы неспешно двинулись вдоль берега, надеясь, что сюда русалки не вернуться. Пусть в другом месте орут свои частушки! На проблемы других людей (а точнее нагов) мне глубоко плевать. Сами разберутся. Главное, чтобы мне спать не мешали. Условия проживания у меня и так не очень, но с этими песнопениями — это полный финиш.

Уловив мои эмоции, волчица начала осторожно, издалека, задавать наводящие вопросы, и я сама не заметила, как рассказала ей обо всём произошедшем со мной с нашей последней встречи. Нет, сначала я, помня наставления Святослава, обходила все моменты земной жизни, пока Мира не успокоила меня, что в радиусе пяти километров вокруг нет никого живого. Даже змей. Не считая обитателей замка, но они нас не смогут услышать при всём желании. И пока она меня не остановит, почувствовав (или услышав?) чьё-либо приближение — я могу говорить, всё что хочу.