Жемчуг Лутры - Брайан Джейкс

По щеке Инбара скатилась непрошеная слеза. Он пожал отцу лапу и сказал:

— Благодарю тебя. Пусть роду Веслохвостов еще долго не потребуется новый предводитель. А теперь все-таки повремените немного, пока я сплаваю за луком и стрелами. Я оставил их у берега озера.

Прежде чем Инбар успел прыгнуть в воду, Грат отдернула кусок парусины и показала ему знакомые колчан и лук.

— Твое оружие здесь, — виновато улыбнувшись, сказала она. — Твой отец был не единственным, кто понял, что ты хочешь отправиться в путь с нами. Возвращаться назад перед дальней дорогой — недобрый знак.

Валлиум улыбнулся и ласково кивнул Грат Длинной Стреле.

— Берегите друг друга, — сказал он.

Затем предводитель рода Веслохвостов нырнул в воду и вместе с другими провожавшими выдрами скрылся в тайном туннеле, ведущем в их мир. Перед тем как нырнуть, он обернулся и обратился к царю морского народа:

— Ре-е-е-еж влна-а-а-а, дза-а-а-а-ар.

— Что он сказал? — спросила Фиалка, тронув за лапу Инбара.

Тот улыбнулся и объяснил:

— Отец попросил морского «дза-а-ара», как ты поняла, доставить нас как можно быстрее. «Реж влна» — это значит «плыви, вспарывая волны».

Хват, к тому времени уже занявшийся разбором съестных припасов, фыркнул себе в усы:

— Тоже мне секрет. По-моему, я уже вполне сносно понимаю морской язык. Еще бы: я ведь тоже своего рода «дза-а-ар» — дза-а-а-ар Хват, ясно?

Грат и Инбар перешли на корму, откуда долго смотрели на все уменьшавшийся и уходивший за горизонт остров Выдриное Кольцо.

Тюленья упряжка то выныривала на поверхность, то снова скрывалась под водой, легко неся за собой деревянный челнок, а остров Выдриное Кольцо постепенно исчезал за горизонтом.

ГЛАВА 46

Арвин таскал ореховое печенье прямо из-под носа у Пижмы. Та все видела, но даже не побеспокоилась о том, чтобы остановить его. Бельчонок осмелел и перетащил к себе поближе Пижмино блюдце с кремом, в которое было так удобно макать «трофейное» печенье. Доев все до крошки, он вскарабкался на стол и, скорчив физиономию, стал дразниться:

— Пижма-фижма! Пижма-фижма!

Не обращая внимания на его выходки, Пижма взяла бельчонка на передние лапы и опустила на пол.

— Слушай, ты, приставучий звереныш, — сказала она, — иди поиграй с остальными малышами. У меня голова другим занята.

Распушив хвост, Арвин с уверенностью в голосе заявил:

— Не смей так разговаривать с Арвином. Я теперь воин-выдра, вот. Все, Пижма, с тобой больше неинтересно. Я пойду играть.

Проводив бельчонка до порога Большого Зала, Пижма с тоской посмотрела на синее небо, на залитую солнцем лужайку, вздохнула и поплелась через двор по направлению к воротам.

Уже на подходе к башне она услышала голос Краклин, устало повторяющей, наверное, в сотый раз послание Фермальды.

Шестую я, когда все спят,Для вас приберегла:Укажет в полную лунуПурпурная стрела. 

До вечной розы на востокПолдюжины хлыстов пути.На ягоду нажми, дружок, -И ты на полпути.

Вздохнув, Пижма зашла в башню, в ту комнату, где хранились летописи аббатства. Ролло сидел за столом, заваленным древними рукописями, и с тоской глядел на очередной свиток, лежавший перед ним.

Краклин устало развалилась в кресле и, когда Пижма вошла, пожаловалась ей:

— Всё без толку. Ролло просмотрел вдоль и поперек все старинные летописи — и ничего, ни единой зацепки.

Старый летописец с досадой бросил свиток на стол. В воздух поднялось облачко пыли.

— Ап-чхи!

— Ой, простите, — извинился Ролло. — Краклин абсолютно права. Ни одного воспоминания о пурпурных наконечниках для стрел! Должен признать, мои уважаемые коллеги, что на этот раз мы зашли в тупик: ни единой зацепочки, ни одного намека. К тому же время работает не на нас. Шесть жемчужин в обмен на наших друзей могут потребоваться в любой момент. А кроме того, помните, что мы обещали друг другу найти эти жемчужины ради памяти Пинким.

Неожиданно Пижма вспомнила свой сон:

— Вчера, когда я уснула… или нет, я, наверное, еще не спала. А впрочем, это не важно. Я снова слышала голос Мартина Воителя. Он сказал мне, что «настоятельница найдет ее ради Пинким на том же самом месте, где была найдена пятая».

Краклин отреагировала на эти слова весьма бурно.

— Ах ты, вредина! — воскликнула она и запустила в Пижму подушкой с кресла. — Значит, Мартин Воитель сказал тебе что-то важное еще вчера ночью, а ты только сейчас сподобилась сказать нам об этом.

Пижма перехватила подушку и запустила ею обратно в обидчицу:

— Ну и что? Я только сейчас об этом вспомнила. Ролло, скажите этой, которая с кисточками на ушах, пусть перестанет кидаться.

Старый летописец положил лапу на подушку, которою Краклин собиралась вновь бросить в Пижму. Посмотрев на обеих подруг поверх очков, он строго сказал:

— Ну вот, нам только драки не хватало. Краклин, Пижма не виновата. Сны порой прячутся в нашей памяти, и вспомнить о них помогает случайно брошенная фраза или какой-то предмет, неожиданно попавшийся нам на глаза. Сейчас меня волнует другое. Мартин говорил о какой-то настоятельнице, которой суждено найти жемчужину ради Пинким. Но у нас в Рэдволле настоятель, он же аббат, и надеюсь, что Великие Сезоны благословят его на то, чтобы быть настоятелем еще долго.

— Вы, конечно, правы, — подтвердила Пижма, — но у нас наконец появился хоть какой-то ключ. Как там сказано:

Аббатиса отыщет искомое Там, где пятая ваша знакомая.

Пятую жемчужину мы нашли в Большом Зале. Пойдемте туда.

В Большом Зале творилось что-то необыкновенное. Брат Хиггли и Аума перетаскивали столы, скамейки и табуретки к выходу, чтобы затем перенести все это к рэдволльскому пруду. Пижма поспешила рассказать барсучихе о своих догадках и о сне с Мартином Воителем. Аума кивнула, оглядела потолок, стены и пол зала и сказала:

— Твой сон наверняка полон какого-то тайного смысла. Но, честно говоря, я пока не понимаю, что вы собираетесь искать здесь, в Большом Зале.

Ролло протянул ей обрывок пергамента и ткнул пальцем в нужную строчку:

— «Пурпурная стрела» — все, как здесь сказано. Брат Хиггли, в свою очередь, взял пергамент и сказал:

— Ну-ка дайте я посмотрю… Так-так… Все правильно. Пурпурная стрела, но… тут сказано, что искать ее следует, когда обитатели аббатства спят, — при полной луне. Вам, кстати, повезло: сегодня действительно полнолуние. Я давно планировал устроить такой вечерний пикник именно в лунную безоблачную ночь.

Гурбал, Копуша и Арвин назначили себя главными распорядителями в подготовке пикника. Копуша следила за тем, чтобы Пижма не ходила к пруду без должной загрузки.

— Давай-давай, берри еще, — подбадривала она ежиху. — Ты зверрь сильный, я думаю, еще головка сырра и парра булочек вполне поместятся у тебя в лапах.

— Да сколько ж можно? — запротестовала Пижма. — Я уже и так несу пудинг с кремом, грушевый флан и целую кучу мятных вафель. Если на меня нагрузить еще что-нибудь, я могу уронить все.

Кротишка прицелилась и ловко водрузила буханку хлеба на колючую голову Пижмы.

— Вот так, — довольно сказала она, — а теперь иди спокойно и не беги, а то, глядишь, и в самом деле что-нибудь уронишь.

С трудом скрывая улыбку, ежиха скорчила жалобную гримасу и взмолилась:

— Что ж ты делаешь-то? Это уже издевательство! Ты просто жестокий рабовладелец.

Тут кто-то достаточно бесцеремонно хлестнул ее по спине. Пижма обернулась, стараясь двигаться так, чтобы буханка не слетела у нее с головы, и увидела Арвина, стоявшего позади с длинной гибкой палкой в лапах.

— Эт-то еще что? — возмущенно спросила ежиха. — Откуда ты взял эту штуковину?

Арвин грозно потряс у нее перед носом своим «орудием пыток».

— Это розга! — с достоинством объявил бельчонок. — А еще специальная удочка, чтобы выуживать непослушных, а потом наказывать их.

Пижма быстро сложила на стол всю свою ношу, а потом быстро выхватила из лап Арвина его прут.

— Да это же удочка старой Фермальды! — воскликнула она. — Хлыст!

Ролло отложил большую головку сыра, которую катил к выходу, и переспросил:

— Какая еще удочка?

Пижма гордо предъявила ему отнятое у Арвина «орудие наказания».

— Это та самая любимая удочка старой Фермальды. Вспомните загадку: когда придется «на восток идти», я уверена, что «полдюжины хлыстов» нужно будет отмерять именно этой удочкой.

Летописец живо вернулся к сыру и, покатив его дальше к выходу из зала, довольно сказал:

— Неплохо! Ловко подмечено, должен признать. И вообще, похоже, кое-что начинает проясняться.

Полная луна и отблески костра отражались в пруду аббатства Рэдволл. Все обитатели аббатства сидели на песчаном берегу и, не притрагиваясь к еде, слушали речь Аумы:

— Друзья! Обитатели Рэдволла и гости аббатства! В эту прекрасную лунную ночь за праздничным столом я обращаюсь к вам и прошу не забывать наших близких, оказавшихся в беде. Пусть Великие Сезоны защитят настоятеля Дьюррала и полевку Фиалку. Пожелаем им избавления из ужасного плена и не забудем также Мартина — верного воина нашего аббатства, отправившегося им на помощь. Он, храбрый заяц Хват, мужественные сыновья Лог-а-Лога и героическая выдра Грат, может быть, уже находятся в пути за тридевять земель и за три моря, чтобы спасти аббата Дьюррала. Пусть удача сопутствует и Длинной Лапе, и ее храброму выдриному отряду, который до сих пор ведет поиски бедной Фиалки. Удачи им всем в их благородом деле. — Сделав паузу, барсучиха набрала в грудь воздуха и еще громче произнесла: — Храбрые сердца и верные друзья!