Измена пахнет расставанием - Ляся Бледная

Какой- то абстрактный мужик против маленького малыша, который сейчас сидит во мне и доверчиво ждет, когда придет его время?

Мальчик или девочка? Почему я не спросила? Так или иначе, это – мой ребенок. Я большая и теплая мама, которая должна быть сильной-сильной. Все. Я уже не маленькая Алечка, которая сама еще чувствовала себя маленькой девочкой.

- Ты как с матерью разговариваешь? – возмутилась мама. – Я тебе добра желаю! Кому ты одна с дитем нужна будешь?

- А кому я одна без ребенка нужна буду? – спросила я, удивляясь, что ответ на этот вопрос в любой случае не меняется.

- Мужики чужих детей не любят! – спорила мама. – Ой, не любят! Хорошо если деньги на него давать будут, и в школу водить…

- Странно, но дядь Гена взял женщину с ребенком, и Дима считает, что у него никогда не было другого папы. Дима уже работает, а сам к папе на выходные… - произнесла я, удивляясь, откуда такая убежденность, что женщина с ребенком никому не нужна.

Пример с родственниками поставил маму в тупик. Но она тут же нашлась.

- Так ведь дядя Гена далеко не олигарх! – заметила мама, упорно желая мне лучшей судьбы, чем у нее самой. – А мужики при деньгах любят, когда у девушки прицепа нет.

- И что? - внезапно рассмеялась я. – Он боится, что чужой ребенок его объест? С его-то деньгами?

Я смеялась, как ненормальная, понимая, какой абсурд сама мысль о том, что одинокая женщина с ребенком – это что-то второсортное.

- Сама подумай, - внезапно произнесла мать. – Я – не вечная. Отец тоже! Вон как у него ноги отекли! Я ему говорю, в больницу ложись, а он что? Он рукой мне машет… А как приступ? Как вдруг не спасут? А если с тобой что случится? Ребенок один на свете останется!

- Так, все! – отмахнулась я.

- Вот сама головой думай! – произнесла мать. – У тебя на горизонте такой мужик нарисовался! Все при нем! Ты хоть ему не говорила?

- В первую очередь сказала, - произнесла я, глядя, как меняется лицо матери. – Он меня в клинику и отвез…

- О, боже… - захныкала мать. – Да что ж такое! К тебе счастье само в руки плывет, а ты его прямо двумя руками от себя отгребаешь! Мужик за тобой ухаживает, а ты нос воротишь! О! Смотри-ка! Покраснела! Нравится, значит! А ты Дамиру своему говорила, про беременность? Как узнает, так сразу прибежит! И букеты, и конфеты! И на руках носить будет! А если сын, то озолотит!

- Ага, и мы будет втроем жить! Я, Дамир и любовница Марина! – съязвила я. – Она если и ребенка понянчить может! Все ж дама постарше! И мы чужие люди!

- Так пусть он ребенка себе забирает, - развела руками мать. – В тебе откупные!

- Ага, а потом я алименты буду платить депутату! – произнесла я. Я сегодня слышала разговор про то, как одна дама платит алименты мужу. – Я ничего не собираюсь ему говорить! Даже если он узнает, я скажу, что ребенок не от него. Вот такая вот я жестокая женщина. А ребенок будет жить со мной. Это – мой ребенок. И к мужикам он не имеет никакого отношения.

- И где вы собрались жить такие красивые? – спросила мать. – Это - между прочим наша с отцом квартира!

- Так ты ж сама говорила, что не вечная, - спокойно ответила я. Раньше я бы никогда так не ответила. Но сейчас у меня все начало меняться. То, что раньше казалось нерушимым – разрушилось. То, что казалось незыблемым и важным, - отошло на второй план.

- Да что ж ты до нее домоталась! – послышался возмущенный голос отца. – Что тебе не имеется!

- Завтра не забудь! – крикнула мать, высказывая отцу, все что она обо мне думает. – В нашу больницу. Третий этаж! Света будет ждать тебя…

Я лежала на кровати в своей комнате и думала о том, что теперь должна быть вдвойне сильной. Внутри что-то дергалось и замирало, когда я думала про то, что внутри малыш нездоров.

- Ну вот что ж ты так? – спросила я, положив руку на живот и гладя его. Надеюсь, он чувствует, как мама любит его? А ведь и правда… Внутри было такое спокойствие и столько любви, словно я копила ее всю жизнь. – Главное, чтобы ты был здоров!