В землях Заката - Евгений Кривенко

— Как-нибудь расплатишься, — отмахнулся он. При этом улыбнулся, но улыбка получилась кривой. — Держи всё это. Джанет про обручальные кольца пока не говори.

Но Джанет была вся в делах и не поинтересовалась, где они пропадали. Обед приготовила самый простой. Грегори пошутил:

— Может, передумаешь выходить замуж? Хлопотное это дело.

Усталая Джанет даже не отреагировала.

И вот наступило воскресенье. Когда вернулись из церкви, дверь открыла женщина с каштановыми завитушками над весёлыми карими глазами, в белом кружевном передничке.

— Это моя подруга, Филлис, — представила Джанет. — Будет помогать мне сегодня. А это Юджин, мой…

Она неуверенно смолкла.

— Мы уже знакомы, — пробормотал Варламов, вспомнив вечеринку и высказывания Филлис о мужском шовинизме.

Филлис рассмеялась и помогла Грегори снять куртку. Стол был накрыт: на белой скатерти стояли тарелки и лежали массивные, похоже серебряные, ножи и вилки. Джанет и Филлис поднялись наверх, Грегори прилёг у себя, а Варламов маялся в одиночестве. Он послонялся по гостиной, подошёл к книжным полкам, рука снова потянулась к Библии.

«И сказал фараон Иосифу: вот, я поставлю тебя над всей землёю Египетской. И снял фараон перстень с руки своей и надел его на руку Иосифа; одел его в виссонные одежды, возложил золотую цепь на шею ему…».

Варламов пожал плечами: почему ему во второй раз попадается эта история? Он поставил книгу на место и подошёл к окну.

Голые ветви уже не закрывали небо, цветы пожухли, пусто и уныло стало вокруг. В Кандале, наверное, давно лежит снег. Позвонить бы отцу: как отнесётся к его женитьбе? Но между ними хмурые моря, тысячи километров снега и льда. Да и хватит оглядываться на отца: теперь он, Варламов, принимает решения. И сегодня, в канун зимы, он отправляется в новое путешествие, ещё более странное, чем первое, через океан. Где и когда ему придёт конец?..

Он услышал мелодичное звяканье и оглянулся — наверху лестницы стояла Филлис и, улыбаясь, помахивала колокольчиком.

По лестнице только что начала спускаться Джанет — она остановилась и негодующе глянула на подругу. Но Варламов был благодарен Филлис: он и не думал, что Джанет может выглядеть так ослепительно. В длинном фиолетовом платье, со сверкающим колье и подвесками в ушах, со сложной спиралевидной причёской, она казалась королевой.

Он поспешил к лестнице и подал руку. Джанет смущённо улыбнулась, а Филлис издала резковатый смешок.

С улицы послышался шум мотора. Варламов увидел в окне подъехавший автомобиль — пора было встречать гостей.

Первой, к его удивлению, прибыла Хелен, мэр Другого Дола. Варламов поспешил снять с неё пальто, а она, по-мужски пожав руку, заговорила с появившимся из своей комнаты Грегори.

Потом появился стандартный жук китайско-детройтского производства, из него вылез бородатый Болдуин и помог выбраться двум пожилым леди. Варламов узнал Джин и Лу — тех, у кого жил Сирин. Варламов освободил их от шубок, и его чмокнули в обе щеки — Джин в правую, а Лу в левую.

Болдуин ухмыльнулся и по-медвежьи крепко пожал руку.

— Рад видеть тебя в полном здравии. Жениться собрался? Дело стоящее. Я тоже всё Филлис уговариваю.

Он прошёл в гостиную, а Варламов выглянул с опаской: нет ли ещё машин? Но, похоже, Болдуином список гостей заканчивался.

Едва Варламов отошёл от двери, как его взяли в оборот Джин и Лу. Сначала пролили на него бальзам утешения: Бедняжка Сирин! Бедняжка Эрна!

Потом закидали вопросами: Нравится ли ему Другой Дол? Нравится ли Америка?

Покончив с вопросами, забросали комплиментами. Как элегантно выглядит в этом костюме! Как хорошо прижился в чужой стране! Какой молодец, что очаровал такую замечательную девушку, как Джанет!

После этого общения, напомнившего интенсивный горячий душ, беседа с Хелен походила на редкий тёплый дождик. Филлис в беседе и вовсе не участвовала: суетилась вокруг стола, шикая на Болдуина.

Наконец заняли места за столом. Варламов сел рядом с Джанет, та была напряжена.

Грегори встал, держа бокал с шампанским.

— Вы знаете, — начал он, — что и я участвовал в той войне. Непонятной и ненужной она была, но не об этом сейчас речь. Я тогда в глаза не видел ни одного русского. Впервые увидел, когда этот молодой человек появился у меня на веранде. Я и не думал тогда, что он мне понравится. И тем более, что понравится моей племяннице. Иначе я поостерёгся бы впускать его в дом. С чем я остаюсь теперь? Ни службы, ни здоровья, ни племянницы…

— Дядя!.. — вскинулась Джанет.

Грегори положил руку ей на плечо:

— Не принимай это всерьёз. Я рад за тебя, Джанет. И хочу напомнить Юджину об одном русском обычае. Я читал, у вас принято «обмывать» новые вещи. Так вот, мы пока не видели колечка, из-за которого собрались. Так и шампанское выдохнется!

Покраснев, Варламов достал из кармана кольцо с бриллиантами. Кое-как нацепил на палец Джанет и неловко поцеловал её. Раздался хор поздравлений, все выпили шампанского и принялись за еду.

Позже несколько слов сказала Хелен, элегантная в голубом костюме. Она говорила красиво, хотя и немного официально: про мостик любви, который соединил два враждебных народа.

После обеда стали танцевать. Танцуя с Джанет, Варламов любовался завитками её рыжеватых волос и ухом с филигранной подвеской.

— Ты очень красивая сегодня, — сказал он.

Но в зелёных глазах Джанет лежала тень.

— Как жаль, что моей мамы нет сегодня, — молвила она, слегка отстраняясь.

После этого он танцевал с Хелен. Было неловко, потому что та танцевала гораздо лучше Варламова. Но и в её красивых голубых глазах была печаль.

— Наверное, вы много говорили с Грегори, — сказала она, ведя Варламова в танце. — Почему началась та война? Зачем всё это было?

Варламов замялся:

— Мы не нашли ясного ответа. Но я вспоминаю слова матери: все беды мира оттого, что во многих охладела любовь. Лишь любовь не мыслит зла ближнему.

Хелен покачала головой:

— Это старая песня. Христианская мораль никого не спасла.

Варламов вздохнул:

— Любовь — редкость в нашем мире. Преобладает хищность — и между людьми, и между странами. А моя мама любила людей. Хотела помочь даже незнакомым, поэтому и приехала в Россию. Она знала, что другой народ — тоже ближний твой. Слишком сократились расстояния, современное оружие действует со скоростью света. Помнится, один русский мыслитель писал, что целые миры гибнут от нехватки любви… Но политики этого не понимают.

Хелен неуверенно улыбнулась:

— Нам трудно любить Россию. Но я не знала, что вы такой умный молодой человек. Джанет повезло.

И отошла, оставив Варламова в смущении.

Потом Варламов танцевал с Джин и Лу… А потом гости стали разъезжаться. Уехала Хелен — одна в своей просторной машине, двух пожилых леди увёз Болдуин. Филлис гремела посудой, убирая со стола. Они остались вчетвером, и последние аккорды полонеза Огинского величаво плыли по опустевшей гостиной.

Вдруг по щекам Джанет потекли слёзы, она порывисто встала и, путаясь в красивом платье, побежала вверх по лестнице. Евгений вскочил, но его удержал Грегори.

— Ты ничем не поможешь, — бесцветно сказал он. — Сиди.

Филлис ещё яростнее загремела посудой. Появился Болдуин и немедленно получил выговор за то, что слишком долго ездил. Наконец эта странная парочка уехала, только тогда Варламов решился пойти наверх.

Против ожидания, Джанет не плакала, а покачивалась в кресле. Свет не был включён, и в слабом освещении из коридора её платье казалось чёрным.

— Как тебе Филлис с Болдуином? — как ни в чём ни бывало спросила она. — Влюблена в него, но всё время пилит. Я удивляюсь, как он терпит? Ты бы вот терпел, если я тебя пилила?

— Не знаю. — Варламов почти ощупью нашёл стул. — Наверное, постарался бы. Но вообще у нас дома были патриархальные нравы. Никто и думать не смел возражать отцу.

— Ну, это уже крайность, — рассудительно сказала Джанет. — Азиатские нравы. Но ты не беспокойся, Юджин. Я постараюсь быть послушной женой… в основном, конечно. В Библии сказано, что жена должна уважать мужа. Мама говорила, что это мудрый совет, мужчины очень обидчивы.

— А у нас в церквях читают, — вспомнил Варламов, — «да убоится жена мужа своего!».

— Ну нет! — Джанет стала раскачиваться сильнее. — Этого ты от меня не дождёшься!

— Я и не хочу, Джан, — улыбнулся Варламов. — Какая ты красивая сегодня! Как королева из сказки. У меня в детстве была книжка с картинками. На одной была нарисована красавица королева, а перед её троном мальчик и девочка…

— И что с ними стало? — поинтересовалась Джанет. — С мальчиком и девочкой?

— Кажется, их разлучил злой волшебник. Но мальчик вырос, стал прекрасным юношей и освободил свою невесту. А про королеву я не помню.