В погоне за метеором - Жюль Верн

В образовавшееся таким образом свободное пространство не замедлили втиснуться двое туристов. Мистер Форсайт и доктор Гьюдельсон шествовали сейчас во главе толпы, неизменно сопровождаемые Фрэнсисом Гордоном и Дженни. И Дженни и Фрэнсис продолжали держаться тактики, принятой ими на борту «Мозика». Дженни не отступала от мистера Дина Форсайта, в то время как Фрэнсис Гордон окружал вниманием «доктора Сиднея Гьюдельсона. Их заботы, правда, не всегда встречали ласковый прием. Но на этот раз оба соперника были так взволнованы, что даже не замечали присутствия друг друга. Им поэтому и в голову не приходило возмущаться лукавством молодых людей, которые, держась рядом, отделяли их друг от друга.

— Делегат первый завладеет болидом! — в ярости бормотал мистер Форсайт.

— И наложит на него руку! — добавил доктор Гьюдельсон, полагая, что отвечает Фрэнсису Гордону.

— Но это мне не помешает предъявить свои права! — воскликнул мистер Форсайт, обращаясь к Дженни.

— Конечно — нет! — откликнулся доктор Гьюдельсон, имея в виду собственные притязания.

К великой радости дочери одного и племянника другого, могло и в самом деле показаться, что оба противника, забыв о непримиримой распре, готовы были слить воедино свою ненависть к общему врагу.

Погода, по счастливому стечению обстоятельств, совершенно изменилась. Шторм затихал, по мере того как ветер поворачивал к югу. Хоть солнце и поднималось всего на несколько градусов над горизонтом, оно все же просвечивало сквозь последние тучи, редевшие под действием его лучей. Ни дождя, ни порывистого ветра. Погода ясная, кругом все тихо, температура восемь-девять градусов выше нуля.

От поселка до места падения болида расстояние было с добрую милю, и одолеть это расстояние приходилось пешком. В Упернивике-то уж никак нельзя было рассчитывать найти какой бы то ни было экипаж! Впрочем, идти было легко по довольно ровной каменистой почве. Сколько-нибудь значительные скалы высились только в центре острова и вдоль побережья.

И вот именно по ту сторону этих прибрежных скал и упал болид. Из поселка он не был виден.

Туземец, первым принесший радостную весть, служил проводником. За ним шли господин Шнак, мистер Форсайт, доктор Гьюдельсон, Дженни и Фрэнсис, за которыми следовали Омикрон, астроном из Бостона и все стадо туристов.

Несколько позади остальных шел мистер Сэт Стенфорт рядом с миссис Аркадией Уокер. Бывшие супруги слышали о разрыве между семьями Форсайт и Гьюдельсон, наделавшем столько шума. А Фрэнсис, познакомившись в пути с Сэтом Стенфортом, рассказал своему собеседнику о тех последствиях, которые имел этот разрыв.

— Все уладится! — многообещающе произнесла миссис Аркадия Уокер, когда и ей все стало известно.

— Только этого и можно пожелать! — заметил мистер Сэт Стенфорт.

— Ну, разумеется, — сказала миссис Аркадия. — И потом все пойдет у них хорошо. Знаете, мистер Стенфорт, кое-какие трудности, волнения до свадьбы не мешают. Браки, заключенные слишком легко, так же легко могут распасться… Какого вы мнения на этот счет?

— Вполне с вами согласен, миссис Аркадия. Взять хотя бы нас… Мы можем служить ярким примером… В пять минут… не сходя с лошадей… только успели натянуть и отпустить поводья…

— С тем чтобы снова натянуть их шесть недель спустя… Но будем на этот раз оба откровенны, — с улыбкой перебила его миссис Аркадия Уокер, — если Фрэнсис Гордон и Дженни Гьюдельсон не станут венчаться, сидя на конях, то они скорее достигнут счастья.

Не приходится говорить, что в этой толпе любопытных Сэт Стенфорт и Аркадия Уокер были единственными, — если не считать обоих влюбленных, — которые не думали и не говорили сейчас о метеоре, а философствовали, как делал бы, вероятно, мистер Джон Прот. Последние произнесенные ими слова вызвали в их памяти его черты, полные мягкого, чуть лукавого благодушия.

Толпа быстро шагала по ровному плоскогорью, где местами попадались низкорослые деревья. Стаи птиц срывались с ветвей, встревоженные, как этого никогда не бывало с ними в окрестностях Упернивика. За полчаса прошли три четверти мили. Оставалось преодолеть еще около тысячи метров, чтобы добраться до болида, все еще скрытого от глаз извилистой линией скалистого берега. Там, позади скал, если верить проводнику-гренландцу, они увидят метеор! Туземец не мог ошибиться. Он вспахивал землю, когда вдруг увидел ослепительно яркий свет, излучаемый метеором, и услышал грохот падения, который хоть издалека, но слышали также и другие.

Но вот совершенно невероятное явление в этих краях заставило туристов замедлить шаг. Становилось жарко. Да, каким невероятным это ни покажется, люди утирали лбы, словно бы находились в более умеренных широтах. Неужели от быстрой ходьбы всех этих людей бросило в пот? Движение, разумеется, играло здесь известную роль, но и температура воздуха — в этом не могло быть сомнения — начала повышаться. Здесь, в северо-западной части острова, термометр показывал на несколько градусов выше, чем в поселке. Казалось даже, что тепло резко возрастало по мере приближения к цели.

— Неужели появление болида изменило климат на архипелаге? — смеясь, спросил мистер Стенфорт.

— Это было бы счастьем для гренландцев, — так же весело ответила миссис Аркадия.

— Возможно, — пояснил астроном из Бостона, — что золотая глыба, разогретая под влиянием трения о слои воздуха, находится сейчас в раскаленном состоянии. Излучаемое ею тепло дает себя чувствовать даже здесь!

— Вот так штука! — воскликнул мистер Сэт Стенфорт. — Неужели нам придется ждать, пока болид остынет?

— Охлаждение произошло бы много быстрее, если бы он свалился не на самый остров, а где-нибудь за его пределами! — проговорил про себя Фрэнсис Гордон, возвращаясь к излюбленной идее.

Ему тоже было жарко, да и не ему одному. Господин Шнак, мистер Уорф вспотели так же, как и он, всю толпу бросило в пот, и гренландцы наслаждались, как никогда в жизни.

Передохнув немного, толпа двинулась дальше. Еще пятьсот метров, и за поворотом появится метеор во всей своей ослепительной красоте.

К несчастью, однако, господин Шнак, шествовавший во главе, пройдя не более двухсот шагов, вынужден был остановиться, а за ним и мистер Форсайт, и доктор Гьюдельсон, и вся толпа. Но не жара вынудила их вторично остановиться, а препятствие, самое неожиданное в этих краях препятствие!

Ограда, состоявшая из вбитых в землю столбов, переплетенных проволокой, извивалась в бесчисленных изгибах вправо и влево до самого берега и перерезала все пути к метеору. На определенном расстоянии друг от друга поднимались более высокие столбы, к которым были прибиты доски с надписями на английском, французском и датском языках, все одинакового содержания.