Это я клуша? - Софья Андреевна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мне нравится ход твоих мыслей, но в данный момент мне интересен именно ты.
– Завьялов, у тебя башню снесло, – воскликнул было Арэн, но тут он заметил, что все замахи метлой проходили не прямо, а вскользь. – Не понял. Метла же не долетает до меня. Значит, ты не сошел с ума… Ты что, прикалываешься надо мной?
Услышавший это Рэм в истерическом приступе хохота свалился на пол, не скрывая, что его разоблачили.
– Слава, Богу, – с облегчением переводил дух Арэн. – Это всего лишь розыгрыш… Ну, и шуточки, у тебя, Рэмчик. Ты бы знал, как я перепугался. Решил, ты настолько из-за Светы переживаешь, что ума лишился.
Отходя от приступа смеха, Рэм поднялся на ноги, подошел к своему другу и задиристо потрепал его по белоснежной голове:
– А как ты над Кириллом издевался сегодня? В жизни все возвращается бумерангом. А из-за Светы я не переживаю. Я решил погонять тебя ради забавы, чтобы ты не доводил меня до инфаркта. А морда у тебя действительно девчачья. И макияж не нужен.
– Что? Сейчас получишь.
– Расслабься, я пошутил.
– Это не смешно, – продолжал злиться Арэн. – Сам ты как девчонка.
– Пойдем, – вздохнул Рэм и потянул друга за руку.
И парни вошли обратно в квартиру, где на кухне творился погром в лице Маргариты и Аси. С ненормальными криками девочки дрались вениками и Асиными носками, а Юля и Кирилл тщетно пытались их разнять.
– Даже не хочу знать, что там творится, – махнул рукой Арэн и вошел в гостевую комнату. – Пусть сами разбираются. Не то дедушка скажет, будто мы учим их всяким пакостям.
Рэм хихикнул, входя за ним следом:
– А ты еще хотел здесь жить.
– Не напоминай.
Уже в комнате Рэм неожиданно спросил:
– Глупыш, ты что, серьезно думал, будто мне плевать на тебя?
– Я сожалею, что так думал, – виновато ответил парень, удивляясь про себя, что друг вернулся к этому разговору.
– У тебя щека хоть не болит? Тебе столько пощечин за день прилетело, что просто жуть.
– Все нормально.
Рэм медленно подошел к Арэну и вдруг ласково заговорил с ним, чего не делал с того момента, как Арэн потерял родителей:
– Мне так жаль, что я мало уделял тебе внимания, наговорил тебе столько ужасных вещей, отвесил тебе пощечину, обидел понапрасну. Я не хотел, чтобы так получилось…
– Рэм, не оправдывайся, – перебил его Арэн. – Я не в обиде на тебя. Давай оставим все в прошлом.
– А я и не оправдываюсь. Я всего лишь хочу, чтобы ты знал, насколько сильно я тебя люблю, кукленок… Ты для меня самый дорогой человек в мире.
– Рэмчик, перестань, пожалуйста. Я смущаюсь.
– Как же, поверил, чтобы тебя что-то смутило.
– Я серьезно, – насупился Зарецкий. – Перестань.
– Ну, уж нет, засранец, – нагло усмехнулся на это Завьялов. – Ты меня выслушаешь. Потом не будешь говорить, будто я не извинился перед тобой.
– Какой же ты все-таки наглый. Я уже начинаю ненавидеть тебя.
– Прекрасно, – снова усмехнулся Рэм и продолжил. – Мне спокойно, когда ты рядом со мной, мне нравится проводить с тобой время, ты всегда меня смешишь, понимаешь меня с полуслова… Я могу доверить тебе все на свете, я обожаю твою забавную усмешку, люблю смотреть на твою красивую мордочку…
– Уже красивую? – снова перебил его Арэн. – А кто говорил, что я страшный?
– Да ты и есть страшный, – быстро нашелся Завьялов. – Просто пугало огородное.
– Что? Это я пугало огородное? Обезьяна ты с фиолетовыми глазами.
– Вот уж, спасибо… Слушай, дай я хоть обниму тебя, наконец. Иначе, снова метлой погоняю.
В ответ Арэн рассмеялся и первый обнял своего друга. Улыбнувшийся Рэм обнял его в ответ, до боли стискивая его шею и плечи. После чего парни простояли так около восьми минут, периодически поднимая друг друга на руки.
Позднее, у Рэма вновь проснулось задиристое настроение. Выпустив друга из своих крепких объятий, он устроил ему легкий «наезд»:
– И что ты мне за истерику сегодня закатил? А?
– Ах, истерику, – деланно возмутился Арэн. – Ну, и гад же ты.
– Кто бы говорил, – отбил подачу Завьялов. – Да ты ныл, как девчонка, что я тебя бросил, – и принялся пародировать своего друга. – «Ты как Свету встретил, сразу меня забыл. Бросил меня в беде. Только Жора и Платон меня поняли».
– Ты что на меня такое наговариваешь? Не было такого.
– Да как это не было? – не отставал Рэм. – Ты чуть весь двор не затопил. Можно подумать, твоя щека отвалилась после моего удара.
– Надо же, как любезно с твоей стороны, – перевел стрелки Арэн. – Сам разнылся, а на меня сваливаешь.
– Ничего подобного, – хмыкнул Рэм и придумал новый подкол. – А ты что, в Юлю влюбился, да?
– А ты все Риточку забыть не можешь?
– Зарецкий, заткнись.
– А что так сразу, – начал задираться Арэн. – Она тебе правда нравится? Рэмчик влюбился в Риточку. Признайся же, я прав.
– Да, она мне нравится, – фыркнул Рэм. – Доволен? А ты влюбился в Юлю, и я это знаю.
– Что ж, это, правда. Раз ты признался, то и я признался.
Из коридора раздался звук открывающейся двери, что означало возвращение домой бабушки и дедушки. Услышав на кухни невообразимые вопли, они мгновенно ринулись туда и устроили расшалившимся подросткам разнос. На ходу пожилые люди стали заставлять подростков убирать всю квартиру.
Чтобы не получить очередного наказания от дедушки с бабушкой, Арэн решил прикинуться спящим и пошел в направлении кровати, но Рэм остановил его.
– Пойдем отсюда, – внезапно заявил парень и потянул друга к выходу. – Я не хочу здесь оставаться.
– Рэмчик, пока рано, – возразил Арэн. – Нужно прикинуться спящими и подождать, кто зайдет. Это кто-то из Тигровых убил моих родителей. Они дождутся, когда мы уснем, и объявятся.
– Уже нет нужды. Я восстановил записи камер видеонаблюдения.
– И кто это?
Услышав, что в направлении их комнаты двигались шаги, Рэм и Арэн переглянулись между собой и одновременно залезли в шкаф. Как раз вовремя, поскольку секундой позднее вошли бабушка и дедушка. В их руках были… два медицинских шприца с какой-то жидкостью.
– Их здесь нет, – сказала бабушка, оглядев пустые кровать и надувной матрас. – Значит, они еще не спят. Убери пока инъекции. Не то зайдут и увидят.
Дедушка послушно спрятал медицинские шприцы под футболку, выказывая вслух удивление:
– Странно, а где они? На кухне их нет, в комнатах тоже. Уйти, они не ушли. Их обувь стоит в коридоре. Ничего не понимаю.
– Наверное, опять по подъезду
