В краю солнца - Тони Парсонс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В каком смысле — шпион?
— Агент британской разведки. Нечастое зрелище на Пхукете, верно?
Я услышал голос Кивы и поднял голову: она гналась за Мистером. Пес, который не любил сидеть у девочки на руках, взлетел по ступенькам и заскочил под навес, где байкеры по–прежнему ждали, когда их обслужат.
У подножия лестницы Кива остановилась как вкопанная. На верхней ступеньке, держа в охапке нашего пса, стоял один из байкеров — третий, который со мной не заговаривал.
Я увидел мощного детину, выпившего слишком много пива. Он с улыбкой смотрел на Киву, держа ее собаку одной огромной ручищей. Из–под рукавов черной футболки выпирали накачанные бицепсы, над шортами цвета хаки нависал большой живот. Уши у Мистера были прижаты к голове от страха. Из–за стола раздался взрыв смеха — грубого мужского смеха. Байкер стоял, слишком крепко притиснув песика к себе, и улыбался моей дочери.
Я быстрым шагом направился к ним, стараясь не сорваться на бег, но едва я поравнялся с Кивой, как пузатый байкер медленно спустился по ступенькам и протянул ей собаку. Мистер шлепнулся на песок, подскочил и бросился бежать. Кива последовала за ним.
Из–под навеса грянул еще один взрыв громкого, глупого смеха. Байкер снова присоединился к приятелям, а я вернулся за столик и сел рядом с Ником. Руки у меня дрожали.
— Все в порядке? — спросил Ник.
— Все отлично.
Они уедут, повторял я про себя. Сядут на мотоциклы и уедут на юг, где есть бары, пиво и девушки. Здесь им станет слишком скучно.
Однако байкеры еще долго сидели под навесом. Я ничего не сказал, даже когда они положили ноги на стол, даже когда начали курить, хотя знал, что пепельниц на столе нет, а значит, они тушат окурки прямо о красивое тропическое дерево.
— Все в порядке? — спросила Тесс.
Она принесла домашнее задание для Рори с Кивой. Я стоял в кухне, у которой теперь появилась красивая деревянная крыша, и наблюдал за байкерами.
— Все отлично.
Наконец байкеры собрались уезжать. Я уже подумал, что они вернутся на Бангла–роуд и больше мы их никогда не увидим. Тут–то и начались неприятности. Потому что они решили забрать с собой Кай.
А может, просто хотели подурачиться — не знаю. Трудно сказать, была ли это глупая шутка или глупый план. Да и какая, в общем, разница?
Сумерки быстро сгущались. Трое мужчин уже подходили к арке, увитой гирляндами незажженных лампочек, когда навстречу им вышла Кай с подносом в руках, на котором был ее ужин — рыбный карри, горячий рис и яблочный сок.
Низкорослый прихвостень главаря забрал у Кай поднос, а тот верзила, что сгреб в охапку Мистера, подхватил ее — легко, как перышко, — и перекинул через плечо. Третий, пузатый бочонок пива и жира, который обратился ко мне первым, аж побагровел от хохота. Я тут же встал перед тем, что держал на руках девушку. Он посмотрел на меня и нахмурился.
— Перестаньте, ребята, — сказал я, чувствуя, как сжимается у меня горло. — Отпустите ее.
Но он только задумчиво похлопал Кай по ягодицам.
— А если не отпущу? Что ты мне сделаешь, сморчок?
Подожду, пока он снова не заговорит, решил я, и со всей силы ударю его по губам. Я уже смирился с тем, что меня изобьют. Скорее всего, любой из них смог бы справиться со мной и в одиночку. Но по крайней мере пузатому байкеру придется оставить Кай в покое — в этом я не сомневался.
А потом рядом со мной возник Ник.
— Ну–ка ты, урод… — начал он, и коренастый прихвостень главаря пнул его в лицо.
Чтобы научиться такому пинку, нужно много практиковаться. Байкер оперся на носок левой ноги, а правую выбросил вперед и резко разогнул. Раздался хруст ломающейся кости, и Ник упал на колени. Из носа у него хлестала кровь.
Верзила поставил Кай на землю, и только тут я увидел, что она плачет — скорее от ярости, чем от страха. В ту же минуту я заметил, что рядом со мной стоят Чатри, господин и госпожа Ботен — оба Ботена с ножами для разделки мяса в руках. Чатри смотрел на сестру, глотая от бешенства слезы. Когда он бросился на байкеров, я едва успел схватить его за руку. Потом я услышал, как тихо всхлипывают Кива и Рори, и мне захотелось убить этих гадов.
— Да ну ее, — сказал верзила. — Там, откуда она приехала, полно таких. Пошли отсюда, парни.
Байкеры ленивой походкой направились к выходу и сели на мотоциклы. Их грязные замечания и смех потонули в реве моторов. Они уехали, а мы еще какое–то время стояли в растерянности, не зная, что делать.
Потом мы с Кай отвели Ника в дом к Ботенам. Мы усадили его на край ванны, велели запрокинуть голову и выдали ему целый рулон бумажных полотенец. Пришла Тесс и сказала, что голову нужно наклонить вперед, чтобы кровь быстрее свернулась. Ник так и сделал. Кай сидела рядом с ним, легко дотрагиваясь рукой до его шеи чуть ниже затылка. Я стоял и смотрел на них, пока жена не выволокла меня из ванной и затащила на балкон.
— Может, отвезти его в больницу? — спросил я.
Тесс крепко поцеловала меня в губы.
— Оставь их, — сказала она. — Просто оставь их одних.
— Но… — начал я.
Она поцеловала меня снова.
И мы их оставили.
Потом, когда Тесс уже спала в моих объятиях, я дотронулся до цепочки с амулетами, которая по–прежнему висела у меня на шее. Ночь опустилась на два дома, стоящие на вершине холма, и в этой части острова стало тихо. Слышался только монотонный гул мотоциклов на шоссе, наше дыхание и лай бездомной собаки.
26
Ник и Кай поженились в тот же день, как мы открыли «Почти всемирно известный гриль–бар».
Жара только–только начала отступать, когда жених и невеста преклонили колени на небольшом пьедестале. На шеях у обоих были надеты венки, сложенные, словно в молитве, ладони соединяла короткая гирлянда из цветов. Госпожа Ботен выступила вперед и полила их руки водой из большой морской раковины. Я вопросительно посмотрел на господина Ботена.
Позади у нас был долгий день и долгая церемония. Началась она прошлым вечером, когда по грунтовой дороге из ближайшего буддийского монастыря пришли девять обритых наголо монахов в шафрановых одеждах, чтобы подготовить Ника и Кай к свадьбе. «Просят благословения у предков», — пояснил мне господин Ботен — с несколько большим энтузиазмом, чем читалось в его лице теперь.
Я сочувственно улыбнулся, понимая, что он устал без конца мне все растолковывать. Тайская свадебная церемония длится дольше иных европейских браков.
— История со счастливым концом, — коротко сказал господин Ботен и кивнул, как будто добавить ему было нечего.