Печать Тамирайны - Людмила Власова

Недоросль покорно выполнил требование.

— А теперь сосредоточься и думай о том месте, где сейчас находится твой дед. Я хочу его видеть!

Богиня еще раз провела рукой по рубашке Макара, вытащив из нагрудного кармана пачку сигарет и зажигалку. Недоросль, похоже, этого даже не заметил, вцепившись в шар и напряженно сморщившись. Стена кабинета, напоминавшая экран, перестала быть безжизненно-черной. На ней начали появляться образы. Сначала они были размытыми и бесцветными, но с каждой секундой становились все более отчетливыми и яркими. Вот центральная площадь нашего города, универ, моя квартира — виды этих достопримечательностей проносились в мозгу Макара и отражались на экране.

Тамирайна, внимательно наблюдая за сменой картинок, вытащила из пачки сигарету и закурила. С наслаждением затянулась и выпустила дым через нос. Должно быть, я прожгла ее удивленным взглядом, потому что богиня повернулась ко мне и пожала плечами:

— А что тут странного? Я не курила с тех пор, как в последний раз жила на Земле. Когда ж это было-то? В середине вашего прошлого века, по-моему. О, тогдашнее мое воплощение популярно у вас до сих пор. Ее так и называют — божественная, богиня экрана. Хотя ведь совершенно заурядная женщина была, пока я не вселилась в ее тело и не внесла необходимые изменения. Тогда я здорово развлеклась!

Глаза богини на секунду затуманились, она еще раз затянулась и продолжила:

— Поменять пришлось даже имя. Вместо имени наивной простушки я взяла себе имя, достойное богини. В нем соединилось моя девичья родовая частица и родовая частица законного мужа. Угадаешь, что получилось?

— Ра-мон, — предположила я. — Нет, это отдает мексиканским сериалом. Мон-ра… Вообще ни о чем не гово… Неужели Мон…

— Ага, — озорно улыбнувшись, подтвердила богиня. — Окончание, правда, пришлось сменить — для благозвучия. А в остальном…

Тамирайна эффектно вильнула бедрами, выпятила губки и, пропев знаменитое: «Пу-пу-пи-ду-у!», послала очень узнаваемый воздушный поцелуй.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать: богиня не шутила. И задать вопрос:

— А самоубийство… Смерть… ваша… ее… Это почему?

— Я устала, — капризно надула губки Тамирайна. — Все хорошо в меру. Мне надоело играть роль недалекой сскси-герл. К тому же я в очередной раз убедилась, что все мужики — козлы. Они предают даже богинь… Я просто вышла из игры и вернулась в свой Замок.

Да, в любви Тамирайне явно не везло. В смерти тоже. Бедная богиня! За женским трепом мы отвлеклись от экрана. А на нем уже появился вид знакомой лесной поляны с высоты птичьего полета. Терем Архипа казался размером со спичечный коробок. Богиня бесцеремонно оттолкнула Макара от шара, скомандовав: «Иди на место!» Недоросль с остекленевшими глазами покорно уселся на пол в углу. Тамирайна не обращала на него внимания, от давешних настойчивых заигрываний не осталось и следа.

Сейчас глаза богини горели каким-то мрачным темно-зеленым огнем. Она подошла к шару, что-то тихонько произнесла, и картинка увеличилась: дом стал больше. Тамирайна рассматривала терем лешего с нехорошей торжествующей улыбкой. В окне кухни зажегся свет. Потом показалась рука — невидимый из Замка хозяин дома открыл форточку.

— Вот я и поймала тебя, Архип, — недобро произнесла Тамирайна, сделав еще одну затяжку. — Аргус, помнишь этого недобитого эльфозу? Помнишь, сколько он со своей шайкой бед нам причинил? И не успокоился ведь. Ничего, сейчас успокоится. Упокоится. Вечным сном!

— Тамирайна, нет! Не делай этого! — закаркал Аргус, и я поняла, что случится беда.

Богиня отмахнулась от птицы, вытащила изо рта сигарету и, тщательно прицелившись, бросила ее в экран. Сигарета, вопреки ожиданиям, не ударилась о него, а пролетела насквозь — в ночной лес. Более того, за гранью экрана она преобразилась: маленький огонек превратился в огромный огненный шар, который с бешеной скоростью несся с неба к дому лешего. Богиня не промахнулась: рукотворный метеорит ударил прямо в терем. Раздался страшный грохот, и экран заволокло клубами огня и дыма.

— Не-е-е-ет! — в один голос завопили мы с Макаром.

Дым на экране рассеялся. На месте терема осталась воронка и несколько обгоревших досок.

— Деда! Дед! Не-е-ет! — захлебывался криком Макар.

— Да, да, — удовлетворенно шипела богиня. — Наконец-то я покончила с ним.

Я не могла даже кричать. Всегда, когда боли слишком много, сначала приходит спасительное отупение. Архипа больше нет. Нет. Нет. Короткое страшное слово отдалось мучительным спазмом в сердце. Тамирайна убила лешего. Просто так, ни за что ни про что.

Макар бился в истерике, де Мон опять что-то орал на эльфийском, а я оцепенела, вперившись взглядом в стену. Архип умер! Погиб в огне вместе с Вульфычем. Если тот находился в доме. А где он еще мог быть? Оборотень старался не оставлять Архипа одного по ночам. Больно-то как!

А богиня смеялась. Хохотала, указывая рукой на дымящуюся яму. Смех внезапно оборвался, и Тамирайна повернулась к нам.

— Стража! — хлопнула в ладоши богиня.

Когда в кабинете появились парни в лосинах, она приказала:

— Мужчин — в темницу. Женщину — в комнату для особых гостей. Ей надо хорошенько подготовиться к завтрашнему испытанию. И охранять ее!

Последним, что я услышала, когда стражники вытаскивали меня из кабинета, были слова Аргуса:

— Тамирайна, ты меня пугаешь…

Ладно, так и запишем: «Мирных переговоров не получилось». Что ж, эта припадочная богиня узнает, хотят ли русские войны. Я уничтожу ее. Клянусь, вот теперь я ее уничтожу. Даже не для того, чтобы заслужить милость Ширкута. С сегодняшней ночи у меня с ней свои счеты. Она заплатит за смерть Архипа и Вульфыча. Только после их гибели я поняла, как они оба были мне дороги. Почему мы всегда так поздно это понимаем? Нестерпимо болело сердце и раскалывалась голова. Нет, это не от горя, это от ярости. Игра зашла слишком далеко. Тамирайне не стоило убивать моих друзей…

Я металась по комнате и била кулаками в стены, чтобы хоть немного заглушить боль. Меня изводило чувство собственного бессилия. Одно дело — клясться, и совсем другое — исполнить. Как убить бессмертную богиню голыми руками? Я оглядела комнату в поисках чего-нибудь колющего и режущего. Ничего нет!

Комната, в которой меня заперли, походила на очень комфортабельную тюремную камеру. Повсюду позолота, зеркала и кружева. Огромная постель, столик, кресло и шкаф невозможно сдвинуть с места — привинчены к полу. Окон нет. Конечно, будь я героиней какого-нибудь фантастического романа, мне удалось бы вскрыть замок на двери случайно завалявшейся в кармане шпилькой, очаровать стражу и, пробравшись к Тамирайне, придушить ее во сне. От толпы религиозных фанатиков, разъяренных гибелью богини, меня бы, естественно, спас принц на белом коне. Вернее, два принца. Но в реальности дверь запирается снаружи на огромный засов, стража совершенно не обращает на меня внимания, а принцы… просто не выдерживают никакой критики.