Рожденные в СССР. Откат (СИ) - Коруд Ал

— Мы сами по себе большой секрет, — саркастично усмехнулся Реконструктор. В комнате засмеялись, обстановка немного разрядилась. Если люди из будущего еще могли держаться с сильными мира сего откровенно независимо, то молодые сотрудники ИСИ немного робели.

Малиновский же с неподдельным интересом наблюдал за общением людей из будущего и двумя секретарями ЦК. С Машеровым он уже довольно много общался, уважал его совершенно искренне и даже поражался умению того объять невозможное. Чисто природный дар улавливать полезное и конъюнктурное. Романов же был пока для него «темной» лошадкой. Глава Ленинграда, стремительно взлетающий на Олимп. Приезд его сюда в Минск, в этот необычный на самом деле институт мог означать многое. В первую очередь то, что мир уже никогда не будет прежним. Отдав приоритет науке и новому мышлению, пути назад уже не будет. Ну как может талантливый руководитель вернуться к привычным замшелым представлениям, познав блестящее будущее не только его страны, но и всего человечества. Заместитель руководителя института прочистил горло заявил:

— Я думаю, что нашим гостям будет в первую очередь любопытно ознакомиться с вашими представлениями о новом обществе. Ведь насколько я понимаю, вы и есть его первые идеологи?

Истомин поднял глаза и эмоционально выступил:

— Я бы не стал брать на себя функцию Бога, могу просто предложить в сжатом виде наше миропонимание. С матричной постструктурой социума, внутренним контуром преобразовательных групп вполне разберутся и ваши ребята. Все это неплохо просчитывается в компьютерных программах. Думаю, что через несколько лет они выдадут все необходимые параметры. Вдобавок к этому времени они смогут получить относительно объективные данные от социологов и демографов. Но это только первая ступенька преобразования всего советского общества.

— Простите, Снайпер, — прервал его Романов, — вы говорите сейчас о тех модулях развития, что будут внедряться в наши социальные системы?

— Примерно так. На самом деле все несколько сложнее, как, впрочем, и сам социум, но все это решаемо. Требуется только время и воля идти до конца.

Машеров задумчиво обвел взглядом стены и чеканным голосом заявил.

— Время пока у нас имеется, с решимостью…также проблем не будет.

Романов бросил быстрый взгляд на коллегу, но возражать не стал. Не все еще полностью сложилось у него в голове. Слишком много чрезвычайно незаурядной информации. Он коротко бросил:

— Что вы конкретно предлагаете?

Николай Истомин молча взял кружку, прошел в кухонный уголок и долил себе кофе, а затем строгим взглядом уставился на гостей. Его не останавливали сейчас ни предостерегающие жесты Сметанина и Дивова, ни показательно закативший глаза Аликбетов, как бы говорившие ему:

— «На хер ты им сдался со своими сумасбродными идеями?!»

Но вся их досужая болтовня ничего не стоит, если не начать действовать. Все накопившееся в будущем зло сейчас остро хотелось выпустить именно в созидающую энергию. Вот пусть эти двое и не создадут решающий перелом сразу, но хорошенько о нем задумаются. Просто выбора он им не оставит. Или все разом похерить или прыгнуть над собой. Да и есть уже был пробный опыт. Молодые ребята глушковцы от идей Снайпера поначалу попросту охуели, но через некоторое время и после прочтения ряда книги из будущего стали с ним отчасти согласны. Даже подкорректировали изыскания ИСИ в нужном направлении. Вон сейчас как исподлобья наблюдают. Не до конца уверены в себе? Ну что ж, жребий брошен — или работаем в открытую или дальше партизанствовать. Начал Николай излишне пафосно, явно нагнетая обстановку:

— Дорогие мои сограждане, вы можете сказать в точности какое общество мы строим?

Романов, предчувствуя некий подвох, все же отважно бросился на «амбразуры».

— Это вроде как ясно выражено в уставе партии — коммунизм.

— Что для вас коммунизм?

Глава Ленинграда улыбнулся.

— Я не буду отвечать общими трескучими фразами. Мне уже не раз удавалось переговорить с вашим братом, попаданцем, вам подавай конкретику. Но если коротко — создание общества всеобщего братства. Ну вы хлебнули по самые уши буржуазного строя с его бесчеловечной эксплуатацией человека человеком. И не мне вам объяснять, что это регресс для всех сторон общественной жизни. Насколько я знаю, в той капиталистической России будущего и с экономикой было не так уж хорошо. Не взлетела она отчего-то, хотя кое-кто во время так называемой перестройки много чего народу на этот счет наобещал. И здесь мы проиграли. Так что лично я иной альтернативы, чем построение коммунизма, для нашей страны больше не вижу. Все эти россказни о молочных реках и кисельных берегах рассчитаны на необразованных простаков. Возможно, мы должны стать несколько либеральней и более открытыми, но до определенной степени и точно не взрывоопасным способом.

— Неплохо! — Снайпер был приятно поражен. Четкий, абсолютно не заидеологизированный ответ на прямой и жесткий вопрос. — Тогда пойдем дальше. Почему, на ваш взгляд, советский образ жизни не пришелся советским же людям по нутру. Ведь в нашем мире от него отказались, побежали сломя голову за красивой конфеткой.

— Дураки потому что, — мрачновато констатировал Машеров. Он сидел спокойно, облокотившись на стол и ожидая развития событий, догадываясь о том, что сегодня будет некий многозначительный разговор. Эти ребята ох как непросты и отношения с ними складывались у бывшего лидера Белоруссии не сразу и неоднозначно. Но сейчас они ему скорее доверяют, чем нет. Потому и услышать откровения вдвойне ценно.

— Ну что дураки, так это понятно. Что победило жлобье, циничное и нахрапистое также ясно. Но в чем коренная причина неудачи советской мощнейшей партийно-идеологической машины? Ведь в нашем поколении, — Истомин оглядел товарищей, — до сих пор жива ностальгия по СССР. Много там чего осталось на самом деле неплохого. Не все стоило выкидывать на свалку истории.

— Хорош балаболить, Снайпер, — вмешался смурный Геолог, ему до чертиков надоели эти заумные споры ни о чем, — не тупые здесь сидят. Рассказывай по существу!

— Ну ладно, сам напросились, потом не жалуйтесь! Товарищи руководители, вы каким образом хотели с этим народцем создать это самое высшее общество? С помощью кнута и пряника? Или выстроив в колонны и направив под конвоем к светлому будущему? По очередному приказу, постановлению или генеральной директиве? Но так это не работает. И даже то, что мы здесь планируем с помощью науки и послезнанию также не сработает, — Истомин остановился в середине комнаты и с самым серьезным видом обозрело всех. Люди притихли, ожидая откровения. — Вы не подумали, что окружающая людей среда для развития должна быть совершенно иная.

— Это понятно, — Машеров наклонился и упер такой же серьезный взгляд в молодого вихрастого паренька. — Судя по тому, что я понял, мы не можем знать, как будет действовать абсолютно новая система на основе теперешних данных. Структура искомого изначально непредсказуема.

— Это только часть знания. То, что мы можем предположить, но все на самом деле еще сложней. Ребята из ИСИ, — Снайпер кивнул в сторону Студента и Спортсмена, — получили на целую неделю мощнейший по вашим меркам компьютер, но так и не смогли найти связь между заданными параметрами.

— Может быть, мы неправильно искали?

— Не в этом суть. Неправильным был основной параметр.

— И что же это? — подтянулся Романов, по его лицу было заметно, что разговор вызвал неподдельный интерес. Еще бы, это не очередном собрании трескотней заниматься.

— Сам человек, Человек в большой буквы. Мы сразу начинаем оперировать целыми системами, структурами, перенося их на слои социума. Но ведь в основе всего изначально находится именно человек. Не занимаясь его формированием, бесполезно все остальное.

Бывший глава Белоруссии прищелкнул пальцами:

— То есть в первую очередь нам необходимо воспитание человека нового типа?

Снайпер отхлебнул кофе и своими ясными голубыми глазами отрешенно уставился куда-то вдаль.