Долг грабежом красен - Михаил Серегин

В этот момент Николай засунул пистолет за пояс брюк, неслышно вынул из кухонной подставки длинный нож и подступил к стоящему к нему спиной Грине.

Глаза Ольги расширились от ужаса в преддверии предстоящего.

Видимо, какие-то изменения в ее поведении насторожили самого Гриню, и он, почувствовав опасность, мгновенно обернулся, схватившись за пистолет, который лежал рядом на столе. Однако было уже поздно. Батурин, сделав выпад, резким ударом вонзил лезвие ножа Грине в бок в районе печени.

Все было сделано быстро и без шума. Гриня с остекленевшими глазами опустился на пол, издав едва слышный стон.

Но не выдержали нервы у Ольги, и она в ужасе закричала. В кухню вбежал Лобников, бросившись к своей супруге. Полунин же, наоборот, бросился к выходу, стремясь попасть побыстрее в зал.

Однако было уже поздно. Малеев услышал сигнал бедствия и среагировал мгновенно.

Едва Владимир высунулся из дверей кухни, он тут же рванул обратно. И успел сделать это вовремя, так как пули, выпущенные из пистолета Малеева, разворотили косяк в том месте, где только что была голова Полунина.

Полунин снова бросился из дверей кухни и, упав на пол, открыл ответный огонь по бежавшему по коридору Малееву.

Однако в падении он не сумел быстро соориентироваться, и оба сделанных выстрела оказались неточными. Вторая пуля выбила штукатурку в стене рядом с детской, в которую нырнул Малеев.

В коридор выбежали Батурин и Лобников.

– Где он? – быстро спросил Николай.

– В детской, – ответил Полунин, поднимаясь с пола и видя, как от страха и ужаса округлились глаза Лобникова.

– Не суйся, – приказал он Валерию. – Ты сделаешь только хуже.

Полунин и Батурин, держа оружие на вытянутых руках, устремились в сторону детской, держа на прицеле дверь этой комнаты. Однако не успели они сделать нескольких шагов, как дверь в детскую отворилась и на пороге появился Малеев, держащий на руках заспанную дочь Лобникова.

Девочка не понимала, что происходит, и смотрела на стоящих перед ней вооруженных мужчин, а также на мать и отца на заднем плане своими сонными прищуренными глазками. Из одежды на ней была фланелевая пижама.

– Бросить оружие, – скомандовал Малеев, уткнув дуло пистолета в бок девочки.

При этом он старался держать ее так, чтобы Полунину и Батурину сложно было попасть ему в голову, не задев при этом ребенка.

– Бросить оружие, я сказал! Иначе ей конец!

– Щас! Разбежались! Может, еще и штаны снять?! – злобно огрызнулся Николай.

– Не стреляйте! Я прошу вас, не стреляйте! Вы убьете ее, – закричала Ольга, бросившись к дочери, но ее удержал Лобников.

– Слышите, что вам говорят! Бросьте оружие! – угрожающим тоном повторил Малеев. – Вам меня не достать, не задев ее.

– А нам плевать, – ответил Николай. – Живым ты отсюда не уйдешь. Мы слишком долго тебя искали, паскуда!

Он поднял пистолет, целясь в голову Малея, и большим пальцем взвел спусковой крючок. В следующий момент то же самое сделал Малеев, после чего сказал:

– Ну смотрите, ребята. Я вас предупредил.

В коридоре воцарилась гнетущая тишина.

– Уходи, – неожиданно произнес Полунин. – Мы не будем тебе препятствовать.

Николай, быстро скосив взгляд на Полунина, яростно закричал:

– Ты что, Иваныч?! Его нельзя отпускать! Это же он убил твою жену и Антона!

– Я сказал, что он уйдет, – твердо заявил Полунин и тут же поправился: – Сегодня он уйдет беспрепятственно.

Тон Полунина и его решительность возымели действие. Николай так же аккуратно большим пальцем снял боек со взвода и произнес, глядя на Малеева:

– Ладно. Черт с тобой. Все равно тебя рано или поздно достанут.

Малеев медленно попятился спиной в сторону выхода.

– Уходи через центральный вход. Он свободен. Обещаю, что преследовать мы тебя не будем. Ребенка высадишь из машины, как только заведешь двигатель. Еще раз тебе говорю – преследовать мы тебя не будем. Даю тебе слово.

Малеев едва заметно кивнул, продолжая пятиться к выходу. Когда он уже вышел во двор и за ним закрылась входная дверь, супруги Лобниковы бросились к окну. Они увидели, как Малеев, пробежав по узкой бетонной дорожке к забору, открыл калитку и выбежал на улицу.

В это время Полунин с Николаем также выбежали во двор и бросились к калитке. Когда они выскочили на улицу, то увидели, что бордовый «жигуленок», заревев мотором, тронулся с места и помчался по улице.

Неожиданно он притормозил около «Ауди» и «девятки».

Тишину ночи разорвали четыре коротких выстрела. Николай сразу вскинул пистолет, но Полунин сделал предупредительный жест рукой:

– Это он колеса дырявит, чтобы предотвратить возможное преследование.

После этого «пятерка» сорвалась с места и помчалась по улице.

– Стой, падла! – заорал Полунин. – Оставь ребенка!

Он рванулся с места и бросился бежать за «пятеркой».

– Вот так, Иваныч, – усмехнулся ему вслед оставшийся на месте Батурин. – А ты ему поверил. Я же говорил, мочить его надо…

И «пятерка», и бежавший за ней Полунин уже скрылись за поворотом, когда Николай все же решился отправиться следом за ними. К нему присоединились выбежавшие из дома Валерий и Ольга.

Они добежали уже до поворота, когда вдруг увидели идущего им навстречу Полунина. Владимир нес на руках плачущую девочку, обнимая ее левой, свободной от оружия рукой.

Полунин передал ее матери, в чьих руках она начала потихонечку успокаиваться.

– Он высадил ее здесь, за поворотом, – прокомментировал Владимир. – Видимо, до последней минуты боялся, что я открою по нему стрельбу.

Николай бросил на Полунина пристальный взгляд:

– Не жалеешь, что упустил его? Ищи теперь ветра в поле…

Полунин, убрав пистолет в карман, достал оттуда пачку сигарет и, прикурив, с тоской посмотрел в ту сторону дороги, куда только что умчалась машина киллера.

– Он уходит от меня во второй раз, – произнес Полунин, выпуская изо рта плотную струю дыма. – И удача к нему благосклонна. Но ничего, рано или поздно она от него отвернется.

Всей группой они вернулись в дом Лобникова. Валерий и Ольга отправились укладывать спать свою дочь.

Батурин же, едва зайдя на кухню, окликнул Полунина:

– Смотри, Иваныч. Эта гнида еще жива. Хотя, похоже, ему уже недолго осталось, – произнес Николай, кивнув на лежащего на полу в луже крови Гриню.

Полунин, наклонившись над киллером, спросил его:

– Ты помнишь меня?

Тот, разлепив запекшиеся губы, произнес:

– Да. Это ты ранил Музыканта, тогда у джипа, который мы раcстреляли.

– Кто вам заказал завалить Самбиста?

Гриня слабо покачал головой.

– С заказчиками договаривался Музыкант.

– Где я могу его найти?

Гриня едва заметно усмехнулся и ответил:

– Нигде. Он уехал.

– Куда? – спросил Полунин.

– Жить нормальной жизнью, – ответил Гриня.

Губы его растянулись в улыбке. Которая вскоре так и застыла на его лице. Взгляд глаз сделался неподвижным.

– Сдох, собака! Так ничего и не рассказал, – прокомментировал Николай. – Надо бы его, Иваныч, куда-нибудь в лес отвезти. Я сменю резину на «Ауди» и подгоню машину во двор.

Через десять минут труп Грини был завернут во взятый из чулана целлофан и помещен в «Ауди». Николай выехал со двора и двинулся в сторону ближайшего леса.

К сидящему в гостиной Полунину вышел из детской Лобников. Он молча вынул из бара бутылку джина и два стакана и, расставив их на низком столике, стоящем рядом с Полуниным, разлил джин по стаканам.

– Давайте выпьем, Владимир Иванович, – предложил Лобников, протягивая тому стакан.

– За что будем пить? – спросил Полунин.

– За то, что все так хорошо закончилось.

– Еще ничего не закончено, – усмехнулся Полунин. – Во всяком случае, для меня.

– Я имел в виду то, что моя семья осталась жива и невредима. Я только сегодня понял, как это для меня важно.

Он осушил стакан, сильно сморщившись при этом, и, дождавшись, когда Полунин выпьет свой джин, продолжил:

– Но сегодня я понял и другое. Я теперь знаю, как тяжело было вам полтора года назад, когда вы потеряли свою жену и были разлучены с сыном. И еще я вам благодарен за то, что вы все же не застрелили этого мерзавца, дав ему уйти, и тем самым спасли мою дочь.

– К чему ты все это говоришь? Я не нуждаюсь в твоей благодарности, – с хмурым видом грубовато ответил Полунин.

Но Лобникова это нисколько не задело.

– Я хочу сказать вам, – произнес он, тяжело вздохнув, – что я принял решение и дам показания против Сатарова на судебном процессе. Если, конечно, таковой состоится. Кроме этого, у меня есть еще папка с секретными документами, которые хранятся в депозитарии одного из городских банков. Я отдам вам эту папку вместе с теми документами, которые вы сегодня забрали.

– Ну что ж, спасибо, – пожав плечами, сказал Полунин. – Если вы вместе с Петровым выступите как свидетели, Сатарову уже не отвертеться. Потому что один свидетель – это очень мало. В свою очередь, могу гарантировать вам вашу безопасность и безопасность вашей семьи.