Точка кипения - Андрей Воронин

Пока Рублев связывал лежащему без сознания Чижу руки, Даша быстренько надела сарафан. Сорванный с нее бюстгальтер оказался под трупом Фрола, а девушка боялась не то что тронуть – даже подойти к мертвецу. Словно прочитав ее мысли, Комбат вытащил кружевное изделие из-под трупа:

– На, сунь пока в карман. Потом постираешь и наденешь.

Девушка залилась краской. Иногда этот странный дядя Борис изумлял и смущал ее своей прямолинейностью, отсутствием малейшего налета романтики даже в самых рыцарских своих поступках. Вот и сейчас, мог бы поступить как-то изящнее, деликатнее, а он взял и сунул, будто это перчатки или дамская шляпка.

Чиж тихо застонал и попытался распрямить связанные руки.

– Очнулся, бедняга, – деланно посочувствовал ему Комбат. – Очень хорошо, а то у нас длинный разговор.

– Дядя Борис, я слышала, как они помощь вызывали, те скоро сюда придут, – испуганно выпалила Даша.

– Какой я тебе дядя, – внезапно расстроился Комбат. – Зови меня Борис Иванычем или просто Борисом, ясно?

Даша кивнула. Рублев перевел взгляд на Чижа и достал пистолет.

– Слыхал, что она сказала? Быстро колись, если хочешь жить!

Но Чиж оказался куда более сообразительным, чем можно было ждать от человека с головой таких размеров.

– А какой мне смысл? – грустно спросил он. – Я по-любому труп. Не в плен же вам меня брать.

Последняя мысль показалась ему настолько забавной, что он даже через силу усмехнулся.

– А почему нет? – удивился Комбат. – Тут есть одно замечательное местечко, бежать оттуда будет потруднее, чем из Бутырок. Вываливай, что знаешь, и мы отправим тебя туда, а когда разберемся с твоими дружками, сдадим в милицию.

И Чиж поверил незнакомцу. С таким честным взглядом и открытым лицом врать мог только гениальный актер. Когда люди обманывают, они прячут глаза и быстренько переводят разговор на другую тему, а этот не спешил, ожидая, когда пленник заговорит сам, и внимательно смотрел на него, сжимая в руке пистолет. Чижу так не хотелось умирать!

– Я не в курсе всех заморочек, о них знают лишь Тарзан и Райхлин, но когда менты замели Ворона…

– Кто такой Ворон? – перебил его Рублев.

– Наш главный. Мы трясли ларечников, а Ворон нас. Так вот, когда его замели, хозяин поставил над нами старшим Тарзана и отправил сюда.

– Как зовут хозяина и где его найти? – вновь остановил Чижа Комбат.

– Его знают только старшие вроде Тарзана и Ворона, а для нас доходили только его команды и слухи.

Комбат прикрыл глаза. Тип по кличке Тарзан – явно из той банды, чьи дорожки дважды переплелись с жизненным путем Рублева. Сначала в Москве, теперь здесь, в Междуреченске. Следовало хорошенько все обмозговать, но, к сожалению, не было времени.

– Нас сюда привезли из Москвы, человек двадцать работяг и восемь охранников. Мы должны были не только охранять рабочих, но и убить вас, поэтому четверо наших взяли своих псов – двух немецких овчарок, кавказца и питбультерьера.

– А чем занимаются рабочие?

– Я не знаю, но среди братвы ходит слух, что здесь нашли золото, которое хотят нелегально добывать измайловцы.

– Погоди-ка. Ты сначала говорил о своих командирах, потом о каком-то мифическом хозяине, теперь приплел измайловцев. Что-то многовато начальников для вас семерых.., теперь уже шестерых, ты не находишь?

– Тут все честно. Мы подчиняемся звеньевым, звеньевые – хозяину, а вся команда шустрит на территории измайловских, которые пустили к себе хозяина за какие-то заслуги.

Комбат хотел уточнить несколько существенных моментов, но тут на поляну выбрался Чащин.

– Ну и ну. Стоит, Борис, отпустить тебя одного, и кругом начинаются самые настоящие безобразия, – сказал он, оглядевшись по сторонам.

– Кончай балагурить, Петрович! Сюда вот-вот заявятся его дружки, как двуногие, так и четвероногие. Надо быстро сматываться. Учти, я дал слово переправить его на остров, пусть только он сначала оденется.

С этими словами Комбат хотел перерезать веревку на руках Чижа, но Даша остановила его:

– Погодите, дядя.., то есть Борис Иванович. Я видела у него оружие.., вроде пистолета, только очень большой, а сейчас его нет. Но я уверена, что он должен быть где-то рядом.

Чиж сразу понял, что автомат обязательно найдут и наверняка обвинят его в попытке воспользоваться оружием. О, какой это будет замечательный предлог, чтобы избавиться от него на месте. Поэтому Чиж тут же выпалил:

– Конечно, его не видно, он лежит под моей одеждой.

Комбат пинком ноги отбросил ворох барахла.

– Ишь ты, “Узи”! Конечно, убойность по сравнению с “АК” ерундовая, но для наших условий штука подходящая.

После этого Чижу развязали руки и дали одеться.

– Быстрей, быстрей, – торопил егерь, вспомнивший про одну свою старую заготовку.

Картошку пришлось бросить, взяли только необходимые для лесной жизни вещи. Чащин решительно повел их к болотам. За егерем шел Чиж, потом Комбат. Замыкала шествие Даша.

– Каюсь, я готовил сюрприз для ментовских собак, так испробую его на бандитских, – радостно сообщил егерь.

Устроив ловушку, они направились к острову. Перед тропинкой Чижу завязали глаза – мало ли, вдруг у него феноменальная память, – и вскоре вся группа оказалась вне досягаемости преследователей, даже если те каким-то чудом сумеют избежать заготовленного сюрприза. Они не успели толком передохнуть, как Чащин начал собираться в обратную дорогу. Комбат молча последовал его примеру.

– Погоди, Борис, – остановил его егерь. – Там, куда я иду, второй человек будет только мешать, а если с нами что-то случится, кто позаботится о Даше? Кроме тебя, больше некому. И потом, в своем лесу я от кого хочешь уйду, можешь быть уверен.

Глава 28

Получив по рации сообщение о захваченной в плен девушке, Тарзан заметно оживился. Чувства, которые он испытывал, скорее можно было назвать предвкушением огромной удачи. Но чтобы даже кажущийся стопроцентным шанс стал реальностью, следовало хорошенько все обдумать и немедленно действовать.

А тут еще рация замолчала. Впрочем, этого можно было ожидать. Истосковавшиеся по женской ласке пацаны наверняка устроили трахальгарское сражение и вряд ли скоро угомонятся. Ладно, за это они еще получат.

Оставив в лагере двух охранников и кавказскую овчарку, Тарзан отправился в поход. Он рассчитывал без труда найти стоянку сексуально озабоченных братков, пустив по следу принадлежавшую Фролу овчарку. Собака действительно моментально взяла след, ее даже приходилось все время сдерживать, так как им предстояло пройти по лесу около десяти километров. Тарзан категорически запретил всякие разговоры, но эта мера оказалась по большому счету бессмысленной. Братва привыкла топтать асфальт, глядя не под ноги, а в лицо человеку-жертве, корешу или врагу, поэтому из-за треска сухих веток под ногами могло показаться, что они не преследуют добычу, а отступают. Тарзан пару раз злобно их выматерил, на время это помогло, но, когда братва устала, треск возобновился снова.

Наконец ожила связь. Чиж сообщил, что девка раскололась и засевших в глуши козлов можно брать тепленькими. Новость добавила энергии выбившимся из сил бандитам, они ускорили шаг.

Вдруг бежавшая впереди овчарка отчаянно взвизгнула и рванулась с такой силой, что державший ее бандит выпустил из рук поводок. Собака первой почуяла запах смерти. Она подбежала к телу своего хозяина и жалобно завыла.

На поляну высыпали люди и испуганно замерли. На мгновение им показалось, что Фрол спит, только он как-то странно вывернул голову. Затем бандиты заметили, что его тело покрылось мертвенной синевой, а немного в стороне земля залита кровью. Рядом с трупом валялась брошенная сумка, из которой на траву высыпалась картошка.

– Это те двое, больше некому, – выматерившись, сказал Тарзан. – Если бы пацанов накрыли менты, они бы забрали труп и вернули девке картошку. Да и не стали бы пацаны с ментами в войнушку играть, сдались бы без разговоров. Чижа они забрали с собой. Он, сука, потом с нами по рации связывался, лапшу на уши вешал… Убил бы гада своими руками.

– Не выйдет, шеф, они его уже замочили, как только он свое дело сделал. На фига им пленные, только лишние хлопоты. Допросили, рацию в зубы сунули, а потом в расход, – сказал один из бандитов.

"Чиж – ладно, но кто так мастерски свернул Фролу голову?” – испуганно подумал Тарзан и тут же у него мелькнула идиотская мысль, что у егеря есть ручной медведь, выполняющий любые команды хозяина.

Мысль, конечно, совершенно абсурдная, она могла прийти в голову только в такой глухомани, к тому же Тарзану подсознательно хотелось, чтобы это был медведь. Потому что медведя не научишь стрелять из автомата, а вот человек, так ловко отправивший на тот свет Фрола, наверняка превосходно владеет огнестрельным оружием. Он один может стоить их четверых.