Голливуд: оружие массового поражения - Сергей Николаевич Магнитов

Ведь с такой пушкой проще, чем даже с наркотиками и кривой саблей. Потому что если спросить, а что на самом деле могут хранить ассасины, ответ может быть очень огорчительный для американцев. Но видимо, простых американцев никто не спросит.

Фильм снят про запас и явно с намерением, в 2008 году. И это становится дополнительным разоблачением изготовителей: война в Сирии задумана уже давно. Если готовятся обоснования, значит, есть план. Так что химоружие здесь не причём.

Кажется, давно пора уже включить Голливуд в спецподразделение американской армии. Ну и относиться к этому соответственно.

Некоммерческое кино

Некоммерческий Редфорд. Интересно то, что в фильме снялись звёзды первой величины — Том Круз, Мерил Стрип, Роберт Редфорд, причём очевидно, что снимались не на звездный бюджет. Такие фильмы, как будто специально снимаются для критиков Голливуда, чтобы можно было бы сказать: смотрите, мы можем и правдивое, и проблемное. И, мол, что знамя советского соцреализма торжественно перекочевало в Лос-Анджелес несправедливо.

Начнём с того, что герои — два молодых бойца армии США — гибнут в горах Афганистана, что само по себе для Голливуда травматично. Им противопоставлена судьба третьего молодого человека — студента-циника, выдающего правду-матку о цинизме американской власти с её клоунадными выборами и захватническими войнами, но ведущего вольную жизнь богатого бездельника.

Редфорд, выступивший и продюсером фильма, играет роль их преподавателя, у которого мощная гражданская позиция, который называет власть ягнятами, а тех, кто гибнет в горах Афганистана — львами. «Львы для Ягнят» — так знаково и идеологемно называется фильм: мол, такие львы гибнут по указке ягнят.

Надо сказать, великолепен Круз, играющий циничного молодого конгрессмена-ястреба (точнее, того самого «ягнёнка», ради которого гибнут «львы»), выступающего за войну в Афганистане. Шикарная демагогия, предельный артистизм, полная аутентичность впечатляет. Том Круз после этого фильма для меня стал реальной, не дутой, кинофигурой. Жаль только, что в саентологическую секту попал.

Мерил Стрип в роли журналистки, берущей интервью у конгрессмена, бунтует против него и готова уйти из редакции, потерять работу в пятьдесят лет, но не писать материал в поддержку войны в Афганистане. Думается, это не типичная для Штатов журналистка, но сыграно убедительно.

В целом фильм стоит посмотреть, чтобы понять, что внутренняя борьба в Штатах выплёскивается на экран и показывает, что и Голливуд не может удержать страну своим голливудским соцреализмом. Поэтому, как в СССР, чтобы знали наш «Мосфильм» «с другой стороны», давали снимать Тарковскому «лярис», так и сейчас, чтобы знали Голливуд «с другой стороны», дают снимать некассовые остропроблемные фильмы.

Историческое кино

Викинги на перепутье. «Если захотят, то смогут», — так говоря о Голливуде знающие люди. А совсем умные говорят: «Если захотят, то снимут очень хорошо». «Метро GM» сняли очень неплохой фильм «Викинги». И очень серьёзный фильм. Это тот редкий случай, когда кровь на экране полностью оправдана.

На самом деле это фильм не о завоеваниях, хотя формально они там есть.

Фильм ставит две проблемы: проблему легитимации власти и проблему религиозного выбора викингов между язычеством и проникшим на острова христианством. Причём с максимальной исторической добросовестностью и без переборов. За небольшими исключениями.

Главный герой, которого очень убедительного играет Трэвис Фиммел, историческое лицо — Рагнар Лотброк, который в борьбе с ярлом, наместником короля в тогдашней системе власти, выходит победителем и становится ярлом. Фильм напоминает об одной из эффективных форм легитимации власти при двух сильных, но конфликтующих сторонах — личный поединок. Рагнар побеждает в поединке ярла и его тут же признают ярлом, причем первой это делает жена погибшего ярла. Традиции личного поединка известны всему средневековому миру. Помимо легитимности он позволял избежать сокрушительного и бесконечного кровопролития. Но показано хорошо, как та же самая проблема — претензии на власть — не разрешилась в поединке за королевский престол.

Очень хорошо показаны религиозные борения. Причём как язычников, так и христиан. Показана сила язычества, его мощь и своя правда. В Упсале, древнем святилище Одина, бога викингов, стать жертвой во имя семьи, во имя племени вызывается воин-богатырь, причём свободной волей. Но показан и кризис, когда ярл перед поединком берёт фигурку Одина в руки и просит его о победе. Картина показана без иронии, но и языческое противоречие тоже: всемогущий бог находится в руках человека деревянной фигуркой. Не вяжется.

Показаны душевные коллизии пленённого в набеге христианина. В фильме он не отказывается от веры, хотя в Упсале на три вопроса жреца храма Одина он трижды открещивается от Иисуса, испытывая внутренние борения при виде кровавых церемониях викингов, чувствуя в ритуале жестокую логику жизни.

Вообще фильм почти исследовательский. И вопрос у него более глубокий: борьба мировых сил: откуда силы берутся, и почему одна побеждает другую. Авторов фильма явно интересует: как могло случиться, что северные племена, разрозненные, менее культурные и организованные, чем проигравшие, завоевывают Англию (!), затем часть Франции и почти все северное побережье Европы?

И здесь внимательно исследуется структура вероучения викингов, которая удивительным образом напоминает… ислам.

Действительно, если отбросить детали, то у викингов наблюдается формирование монотеизма — бог Óдин, если переставить ударение, то получается знак Единственности. Так ли это лингвистически, ещё предстоит узнать, но ясно, что это Моно — Одúн.

Далее, культ неземной Вальгаллы, где за пиршественным столом собираются воины, погибшие в бою. В точности то, что в исламе, только без излишеств, — например, ублажений девственницами.

В фильме старик, который провёл десятки битв, переживает то, что все его друзья уже в Вальгалле, а его до сих пор никто не убил. И он рвётся в бой и гибнет с блаженной улыбкой со словами благодарности за смерть.

Кажется, никто не исследовал этого вопроса — как исламская религиозно-боевая матрица попала к викингам (хронологически это должно быть так, хотя если будет доказано, что Вальгалла возникла раньше по времени, то получится, что наоборот — ислам взял матрицу викингов). И фильм этого вопроса не ставит. Хотя, похоже, можно было бы сделать такое же исследование, поскольку во влечении к смерти в бою — огромный потенциал для боевой мощи любой армии.

Рагнар показан Фиммелем как лидер, тщательно наблюдающий, как устроена власть у противника, то есть он показан, как лидер, берущий уроки, а не только завоеватель. Видно, что его выбор формы власти, религии — не просто мгновенная эмоция, это длительный сложный процесс перехода не только от кризиса к кризису, но и от успеха к успеху. Причем удивительно, что не пережали с христианством, а показан всё-таки кризис язычества, несмотря на внешние победительные акции.