Фракиец Поступь Титанов - Кутрис

«Нужно было не отдавать дробовик», — промелькнула быстрая мысль. Спрятал меч в карту и, призвав из пространственного кольца обрез ружья, дуплетом разрядил оба ствола в собравшихся.

Защитники поселения со страхом отпрянули, впрочем, как и мои наемники. Сквозь одеяния нападавших выступила алая кровь, а гром от выстрелов сменился криками боли.

И пока первое ошеломление не спало, я сменил обрез на пистолет и бегло выпустил в толпу всю обойму.

За спинами вскрикивающих и падающих людей я увидел рыжую ненавистную шевелюру, из-за чего меня вновь охватила ярость. Закричал что-то невнятное я с разбегу прыгнул вверх, активировав «контроль гравитации» одновременно призывая ромфею.

Враги, что еще оставались невредимы, были ошеломлёны громовыми раскатами выстрелов и стонами раненых, и быстро отреагировать на мой прыжок не смогли.

Еле сдержал себя и вместо того, чтобы рубануть Ситалка поперек спины, врезал вполсилы левым кулаком, отправляя его в объятия Морфея. Дядя практически плашмя свалился на землю.

Мимолетно обрадовался, что не получил сообщения о Системных Очках. Так что, по крайней мере, он пока жив.

Не дав врагам опомниться, я принялся рубить их одного за другим, практически не обращая внимания на проходящие сквозь меч энергию и получаемые Очки Системы.

Почти все вражеские воины были вооружены только копьями и щитами. И, похоже, они изначально хотели построить фалангу. И тогда без огнестрельного оружия нам пришлось бы не сладко.

Судя по мельтешению впереди, в ошеломленных копейщиков врубились наемники, пришедшие в себя после выстрелов.

Часть обороняющихся, похоже, решила сдаться. Иначе воспринять их поднятые руки было сложно.

— Убивайте всех, кроме рыжеволосого! — гаркнул я, перекрывая шум битвы.

Резня продолжилась еще не больше пары минут, так как наёмники принялись деловито убивать всех сдавшихся и перерубать шеи лежавшим. Судя по тому, что как минимум два раза они замирали на мгновение, пережидая удовольствие от поглощения энергии, смысл в проверке лежавших вполне был. Попутно освобождая поверженных от кошелей и украшений.

Внимание! Вы получили 8 ОС × 9! (96/220).

Я прошел по кровавому месиву, во что превратилась почва после кровавой жатвы, и склонился над неподвижным телом Ситалка.

Нащупал на его шее едва заметную артерию и почувствовал слабые толчки крови. Стоит всего лишь немного сместить руку, и практически без усилий можно сломать его кадык.

— Но столь простой смертью ты не умрешь, — тихо, почти шепотом обратился я к врагу, чьей смерти жаждал так долго.

Повернувшись к наёмникам, приказал:

— Воткните в землю копьё потолще.

— Будет выполнено! — отозвался один из воинов. — Богоравный Фламмифер хочет принести жертву Эниалию?

— Кому?

Наемник с силой воткнул в землю копьё, погрузив его в почву как минимум на локоть. И с неприкрытым изумлением посмотрел на меня:

— Аресу, то есть. Копьё, воткнутое в поле боя, превращает всё вокруг в алтарь. Да и жертву, похоже, ты уже наметил.

Ничего не ответив, я рывком поднял и перекинул грузное тело дяди через плечо. И только собрался насадить его на копьё, как от врат раздалась серия из десяти выстрелов.

Глава 22

Проклятие богов.

Злобно выругавшись, я повернулся в сторону выстрелов, ожидая новых. Следовало торопиться и поэтому кликнул на помощь троих наёмников.

Помнится мне, как Марк Туллий рассказывал о подробностях смертных казней. И среди прочего поведал о том, что на кол не просто сажают, нанизывая на задний проход. Перед экзекуцией делают надрез в промежности и, проталкивая кол через требуху и мясо, добиваются, чтобы острие вылезло возле правой ключицы.

И тогда несчастная жертва проживет не менее двух дней, истекая кровью пополам с дерьмом.

Но времени, чтобы все это проделать сейчас, у меня нет. Поэтому скинул на кровавую землю глухо застонавшее тело Ситалка. Быстро взглянул на вбитое в землю наемником короткое копье, принадлежавшее местным. Грубое, толстое и, вероятно, сделанное из старой оглобли древко торчало из земли на уровне ребер, поблескивая железным кривоватым наконечником.

— Слишком быстро ты сдохнешь, — прошипел я в сторону Ситалка. С ненавистью врезал носком калиги по рёбрам, вызвав новый стон.

— Поднимите эту падаль за руки и ноги повыше! — не мешкая, скомандовал я. Совместно с наёмниками мы взялись каждый за свою конечность и рывком насадили начавшего брыкаться и невнятно ругаться дядю промежностью на призывно блестящее остриё. Конец копья вылез через некоторое время из спины у правого плеча, окрашенный алым и с куском чего-то розового.

И практически сразу, как только наконечник, с треском рвущийся плоти, вылез из-за плеча, дикий крик дяди, оглашавший всю округу, заткнулся. А он сам, с вытаращенными и выражающими муку глазами, застыл, опустившись под тяжестью своего тела на землю, на которой быстро увеличивалось кровавое пятно.

От врат вновь раздалась короткая очередь из четырех выстрелов.

— Жаль, времени нет, чтобы выполоть всё твоё семя, — зло выплюнул я и вновь пнул уже не кричащего, а только хрипевшего Ситалка.

И, не мешкая, бросил наёмникам призыв на перемещение в торбу. Без промедления они растворились в воздухе.

Сам же бегом сорвался в сторону врат, успев заметить в глубине дядиной усадьбы какое-то шевеление. Оставшимися родственниками можно будет заняться позже. Да и поживиться здешним добром будет не лишним. Особенно хотелось бы найти меч моего отца.

Размышляя об этом, я на бегу перезарядил обрез и пистолет. И уже подбегая к оставленным охранять врата воинам, обнаружил одного из наёмников. Тот сидел на земле с вытянутой ногой, из бедра которой торчало древко стрелы с обломанным оперением.

Нестор находился у края ворот и периодически выглядывал в приоткрытую створку.

— Похоже, что я напророчил беду, и тебе пришлось отбиваться от армии, — крикнул я десятнику, пристраиваясь чуть ниже Нестора и выглядывая за врата.

Моему взору предстала картина, чем-то неуловимо похожая на ту, что я оставил на месте недавнего боя.

На каменистой тропе в десятке шагов от ворот, виднелось несколько раненных лошадей, пытавшихся подняться. Они находились вперемешку с их ранеными всадниками, придавленных конскими тушами. До моих ушей доносились жалобное ржание и громкие стенания раненых воинов. А поодаль от них, спешившись на расстоянии шагов в триста, о чем-то совещались ещё с десяток воинов.

Нестор хищно осклабился, бросив в мою сторону:

— Не армия, конечно, но без drobovika мы выдержали бы максимум один приступ.

То, как десятник обозвал дробовик, взбаламутило в моей голове знания, и я с неожиданностью осознал, что знаю очень