Потеряшка - Константин Хвостополосатов

- А ведь кровь-то у Шилы тоже красная, - пришла глупая, но какая-то радостная мысль, сменившаяся второй. - Дырка на плече очень похожа на попадание из ЭМИ орудия малого калибра.

Чтобы избежать попадания в рану какой-либо заразы, я полностью вымылся, не снимая скафандра, и дезинфицировал руки по плечи. Аккуратно переложив Шилу на кровать, я протер неповрежденные места ее тела влажным полотенцем со слабым дезраствором. Устроив для верности консилиум с Анной, я приступил к лечебно-восстановительным процедурам. Обработав рекомендованным Анной средством поверхность ожога, я нежно покрыл его специальным гелем. Порез на плече я обработал какой-то пенящейся дрянью, которая практически полностью сняла кровяную корку. Далее, обработав рану, оказавшуюся глубиной почти с сантиметр, следующим средством, предписанным Анной, я аккуратно сжал края, удерживая их какое-то время вместе, а затем покрыл сверху удерживающим составом, к которому при затвердевании умудрился прилипнуть и мой палец. Накрыв Шилу простыней и вкатив ей уже опознанное обезболивающее средство, я приступил к более детальному изучению поврежденной брони. Нормальному изучению препятствовали остатки аварийного пластыря, но я склонился к тому, что выстрел, скорее всего, был произведен из плазменной винтовки или автоматической пушки. След же на плече мог свидетельствовать, что следом применяли и ЭМИ орудия. Шилу спасло то, что первый выстрел сбил ее с ног, отбросив за барханчик.

- Если стрелков было двое, почему они не открыли огонь одновременно? - размышлял я. - Почему не стали стрелять в меня? Почему не закончили начатое и скрылись с поля боя?

Присутствовали сплошные вопросы, не имевшие логического ответа. Это все могло иметь объяснения, будь на месте стрелка автоматическая система охраны, установленная не столько на поражение, сколько на охрану периметра от вторжения. Но в таком случае в картину не вписывался я. Если же мы имели дело с системой охраны КСС или станции потока, почему ни БМКП, ни броня не опознали ее.

За размышлениями я прикорнул на диванчике. Проснулся я от сигнала тревоги. Пристроившись рядом с Шилой на кровати, я включился в систему корабля. Корабль уже вел бой. Разобравшись в ситуации, я понял, что вмешиваться нет никакого смысла. Да и боем-то эту потасовку назвать было трудно. Анна без труда отбила атаку пары каких-то обезумевших катеров. Скорее всего, копатели решили нанести нам визит вежливости. Просмотрев бой в записи, я понял, что Анна просто отогнала настырных посетителей, не ставив целью их уничтожение.

Катера нападавших вообще вели себя странно, атакуя явно превосходящую их по мощи единицу. Не могу сказать, чем они руководствовались, может, думали, что наш корабль потерпел аварию. В общем, орудия катеров даже не смогли как следует разогреть наши щиты. Анна же сплела грамотную заградительную паутину с помощью двух скорострельных импульсных орудий, в которую и угодили оба катера. Мощность импульсов, скорее всего, оказалась минимальной, так что, получив скорее порцию адреналина, чем фатальные повреждения, катера ретировались, прикрываясь рельефом местности.

Я поблагодарил Анну, по достоинству оценив ее действия. Шиле, понятное дело, оказалось не до атаки, а Ося, видимо, подумал, что атаку отражал я. Он ничего не спросил, а может, и не заметил ее - Анна могла включить тревогу только в моей каюте, взлетать мы явно не собирались.

Утром Шила проснулась вполне живая и почти здоровая. Видок у нее оказался, конечно, помятый, но за здоровье я уже не переживал. Я помог ей покрыть место ожога специальным герметичным пластырем, и хоть она и порывалась идти сама, отнес ее в санузел. Первая фраза, которую она выдала, оказавшись в паровом облаке, вопрошала о состоянии ее скафандре.

- Шерш, в каком состоянии скафандр? - спросила Шила. Дырок на мне нет, значит, есть надежда, что он целый.

- Можно сказать, что местами целый, - ответил я. - Роль свою он выполнил на твердое "хорошо".

- Сильно пострадал? - уточнила моя подруга.

- Ты обо мне, я надеюсь? - пошутил я.

- Ты в порядке, иначе кто же меня тогда вытащил, - улыбнулась Шила. - Ты знаешь, о чем я.

- Ну, две грудных секции - "в хлам", - ответил я. - Еще одна плечевая композитка распорота, я ее сдернул в тоннеле.

Было видно, что Шила расстроилась, даже верным было бы скорее понятие "очень расстроилась". Я понимал, что нет смысла говорить что-то ободряющее, но все же сказал:

- Основные агрегаты не пострадали, а броню найдем, какое-то время посидишь дома, поправишься, пирожков поешь.

- Мы улетим без тайны? - спросила моя капитанша.

- Еще чего! - возмутился я. - Краппса с собой не возьмешь, у него обычный скафандр, пойду сам.

- Не стоит, - твердо заявила Шила.

- Стоит, - так же твердо ответил я. - Я теперь оповещен, а значит вооружен. Мне не очень уютно идти туда одному, но я предпочитаю рискнуть только собой. Обещаю быть осторожным.

Мы помолчали. Потом я скатал и снял свою броню, поставив ее на отведенную ей полку, и шагнул к Шиле. Пар охватил меня вместе с осторожно прильнувшей подругой. И мы плеснули "бензина" на "раскаленные угли".

Как и в первый раз, после "розжига", я почувствовал довольно сильную слабость, хоть на этот раз все оказалось не столь сильно выражено. Постояв в "турецкой бане" еще с полчасика, мы вернулись к реальности. Когда Шила вытиралась, я обратил внимание, что цвет ее кожи, как и всех остальных предательских частей тела, остался практически нормальным, только вот глаза стали еще немного светлее.

- Шила, как там "огонек"? - спросил я.

Видимо она не поняла. Я поднес ее руку к ее же глазам. На секунду погрузившись в себя, она сказала:

- Почти погас. Наверное, болезнь рассеяла.

- Так, зато у нас может быть очень действенный рецепт, - подмигнув, пояснил я.

- Наверное, только не в ближайшие дни, - улыбнулась она в ответ. - Тебе тоже стоит восстановиться, я же чувствую и вижу, что ты еще не в форме.

- Да, с тобой сильно не побалуешь, - согласился я и продолжил, бравируя. - Но для пользы дела готов пожертвовать.

- Обойдемся пока чисто медицинскими средствами, - улыбнулась еще шире Шила. - Спасибо тебе.

- Всегда - пожалуйста, - ответил я.

*****

Можно сказать, что первый раунд вчера остался не за нами. Одному идти оказалось даже более неуютно, чем я полагал вчера. Не расслабляясь, я прошел прямой дорогой к тоннелям. Сначала я решил испытать счастья в другом тоннеле, но, подумав, решил, что во вчерашнем, по крайней мере, знакомо место нападения. Я шел по нашим следам. Добравшись до места, где я взял Шилу на руки, присел. Понаблюдав за проходом в ИК и УФ диапазонах, я решился включить сначала ИК, а затем УФ прожектора. Все осталось, как и вчера, то есть никак. На месте нашего проигрыша не наблюдалось даже следов живности. Выключив УФ прожектор, я пробрался к месту, где я латал скафандр. Тут тоже все осталось на своих местах: и упаковки от пластырей, и пустые капсулы, даже броненакладка с плеча лежала на месте. Похоже, никто не потревожил это место. Аккуратно я перебрался к месту, где за барханом была атакована Шила. Прислушавшись и приглядевшись, я тоже ничего не смог обнаружить.

- Возможно, нападавшие просто ушли вчера, - подумал я. - Не исключено, что они не хотят видеть гостей. Но мне все равно совершенно необходимо с ними поговорить.

Я вынул из взятого с собой рюкзака светящуюся палочку, очень похожую на употребляемые изделия на Земле. Повернув и слегка утопив концы, я кинул ее на место, где стояла вчера Шила, совершив после броска перекат в сторону. Это, конечно с потрохами выдало меня, но выстрелов не последовало. Или сторожа не хотели спугнуть меня неверным выстрелом, или их просто не было. Я быстро выглянул и обратно скрылся за бархан, еще раз сделав перекат. Палочка лежала в ложбинке, выхватывая круг света диаметром метров пяти. Ничего подозрительного я не обнаружил. Еще раз вслушавшись в тишину, я пополз, прячась за барханчиками, образовавшимися из-за насыпавшегося из трещин сверху песка. Периодически замирая, я обследовал тоннель в ИК и УФ диапазонах. У брони имелись еще какие-то диапазоны наблюдения, но с ними работать мне оказалось совершенно неудобно, может, они не рассчитывались на человеческое восприятие. Я прополз уже довольно большой кусок тоннеля, ориентируясь на шар света, выхваченный у тьмы светящейся палочкой. Ни разу так и не увидев чего-то подозрительного, я решил перебираться на карачках и короткими перебежками. Тоннель немного понижался, световое пятно от палочки выдавало теперь себя лишь отраженным светом. Сев на песок, я на всякий случай проверил обе системы опознавания на случай обнаружения знакомых устройств. Все оставалось тихо и пусто.

Понимая, что толку в темноте от такой маскировки не много, я все же произвел слияние системы маскировки брони с окружающим ландшафтом и, пригнувшись, двинулся вперед. Свет я не включал, оставив ИК диапазон. Идти, ориентируясь лишь на тепловые блики, оказалось не очень удобно, и я решил опять подсветить себе путь ИК прожектором. Он тоже мог выдавать меня, но привычный для меня свет делал бы это в значительно более широком диапазоне. Тоннель перестал понижаться, а уровень песка в нем слегка поднялся. Я уже мог легко различить потолок, отражающий ИК-излучение. Через несколько десятков метров тоннель перешел в прямую плоскость и разветвился. Два ответвления пошли в той же плоскости, одно начало повышаться. Решив, что очередной выход на поверхность мне не очень интересен, я выбрал один из пологих тоннелей. Буквально через пару десятков метров уровень песка резко начал падать, и очень скоро я стал замечать какие-то проемы в стенах тоннеля. Возможно, это были проломы, а может, и ответвления. Я свернул в один из проходов, где уровень песка оказался особо мал и не оставлял сомнений, что это именно ответвление. Тут я включил прожектора обычного света.