Корона вампирской империи - Татьяна Луганцева

– Вот олух! – всплеснула руками Валентина Петровна. – Человек, приютивший тебя, юродивого, умирает, а ты все о своей шкуре трясешься!

– Мама, хватит тебе оскорблять Игорька! – воскликнула Люся.

– Да убить мало твоего Игорька. Яне тоже жизнь испортил своими черными фантазиями. Один бросил, другой умирает…

– Не говорите так, – прервала ее словесные излияния Яна, – с Андреем все будет хорошо, надо верить. – Ее худые плечи дрожали.

– Бедный хозяин, такой молодой… – вздохнула Прасковья.

В гостиной веяло тревогой и ожиданием, и чем дольше тянулось время, тем тревожнее становилось на душе Яны, она рассчитывала, что Андрея сразу увезут в реанимацию, но Раду явно не спешил.

– Вот так когда-нибудь и я… – всхлипнула Ника.

– Перестань! – одернула ее Яна. – У вас совершенно разные заболевания, и, кстати, Андрей, в отличие от тебя, не ноет, и не канючит, и не состоит на инвалидности, хотя непораженной легочной ткани у него осталось катастрофически мало! – с обидой в голосе сказала Яна.

Наверху хлопнула дверь, все синхронно подняли головы и замерли. Раду в белом халате шел непростительно медленно. В глаза доктор старался не смотреть, а на его руках и халате виднелись красные пятна крови.

– Что?! – подалась вперед Валентина Петровна.

– Андрея увезут в больницу? – спросила Яна.

– Увезут… позже… спешить некуда… Андрейка скончался, – со страшным акцентом сказал Раду, почему-то назвав Андрея Андрейкой, что прозвучало в сложившейся трагической ситуации крайне нелепо.

– Нет… – прошептала Яна, прижав руки к груди.

– Слишком поздно, – склонил голову доктор, – больных с такими сильными легочными кровотечениями не спасают даже в специализированных клиниках. Очень все было запущено…

– Какой кошмар! – воскликнула Ника, обливаясь слезами.

– Так все нелепо получилось, – обернулась обескураженная Валентина Петровна, ища глазами взгляд Яны, – только что сидел живой с нами за столом, произносил тосты, и на тебе… Отмечали наш отъезд, а Андрей отъехал, так сказать, раньше нас, правда, в мир иной. Знаете, Яна, я считаю своим долгом проводить Андрея Павловича в последний путь. Мы сдадим билеты, похороним его, а потом уедем.

– Мама, у меня же работа, – подал голос Игорь, но осекся под уничтожающим взглядом тещи.

Валентина Петровна нравилась Яне все больше и больше.

– Спасибо… – поблагодарила она ее, громко высмаркиваясь.

После трагического события приехали люди специальной службы, вынесли тело Андрея на носилках в пластиковом мешке. Прасковья ходила притихшая и понурая, молча убирая посуду за гостями. Организацию похорон взяла на себя Яна, как ближайший друг умершего.

– У него нет родственников, нет семьи, поэтому приглашать никого не будем, похороним в тесном дружеском кругу, – заявила она вечером за ужином в замке.

Валентина Петровна помогала Яне как могла. Она съездила в морг, отвезла одежду Андрея, заказала цветы…

– Бедная девочка, только что с похорон отца бывшего жениха и снова на похороны, – жалела она Яну.

Хоронили Андрея, как положено, на третий день. Погода стояла отвратительная – резкий, пронизывающий насквозь ветер, холодный дождь. Поэтому все прощальные речи были сведены до минимума. Группа людей в черной одежде жалась вокруг гроба под черными зонтами. Присутствовали приглашенный православный священник и два служащих кладбища с непроницаемыми лицами. Андрей даже в гробу выглядел красиво и стильно: белое, точеное лицо с несколько впалыми щеками и заостренными чертами, шелковистые черные волосы, длинные ресницы, бросающие тень на восковые щеки. Похоронили его в черной водолазке, которую он так любил носить, и в темно-синем костюме. Яна плакала не переставая и вытирала нос, так как немного простыла. Ника казалась потрясенной до глубины души, и Валентина Петровна искренне жалела Андрея. Остальные были заняты своими персонами. Прасковья думала, кому же она теперь будет продавать продукты. Люся размышляла о том, когда же Игорь излечится от своего недуга. Игорь же гадал, заразился он от смертельно больного человека или нет. Священник сказал несколько слов, Яна потрогала Андрею лоб, словно проверяя температуру.

– Спи спокойно… Знаете, целовать его не будем, все-таки туберкулез. Закрывайте, – обратилась она к служащим кладбища.

Те закрыли крышку гроба. Заколотили ее гвоздями, причем на каждый удар Яна вздрагивала, словно это в нее загоняли гвозди. Гроб опустили в землю, где уже успела образоваться лужица от непрерывно идущего дождя. Каждый из собравшихся кинул по кому земли на крышку гроба, и народ пошел к машинам.

– Я сама потом закажу памятник, – сказала Яна, размазывая по лицу то ли слезы, то ли дождевые капли.

В замке в скорбном молчании люди помянули Андрея за поминальным столом.

– Кому теперь все это достанется? – прервала молчание Валентина Петровна.

– Что? – спросила Яна, оторвавшись от своих мыслей.

– Замок кому достанется? Наследников-то нет, как я поняла.

– Я не знаю, – пожала Яна плечами, – по-моему, завещание Андрей не составлял. Значит, какое-то время замок постоит опечатанный, и если наследники не объявятся, то, возможно, перейдет государству… Меня, честно говоря, теперь это не волнует.

– Я понимаю тебя, девочка. Жаль, конечно, государство все заберет. Человек купил этот замок, надеясь еще пожить, а вот передать никому не успел, – задумалась Валентина Петровна. – Надо было тебе подсуетиться и замуж за него выйти. Сейчас бы все это было твое.

Яну передернуло.

– Что вы такое говорите?! Чтобы я вышла за кого-то из-за денег или замка?! Эх, плохо вы меня знаете! Кроме того, я любила и люблю совсем другого человека.

– Карла? – уточнила любопытная Валентина Петровна.

– Его…

После поминок все разошлись по своим комнатам и на следующий день так же дружно покинули этот замок. Яна, Ника, Валентина Петровна, Игорь, Люся и их сын поехали в аэропорт, чтобы вылететь в Москву. Ирму Яна решила передать в руки Прасковьи, тоже покинувшей замок.

В Москве в аэропорту Яну встречал Ричард, уже вернувшийся из Испании вместе с их сыном Вовой. Увидев высокого мужчину в дорогой одежде с черными вьющимися волосами, темными, пронзительными глазами и шрамом через левую щеку, Валентина Петровна неприлично громко присвистнула.

– Яна, а это еще кто?

– А… это мой муж, – ответила Яна, погруженная в свои мысли.

– Цветкова, у тебя еще и муж такой красавец есть?! – Изумлению дамы не было предела.

– Бывший муж, – быстро исправилась Яна.

– А ты знаешь русскую пословицу, что от добра добра не ищут? – спросила Валентина Петровна.

– Она явно не про меня… – вздохнула Яна, подставляя для приветственного поцелуя свою щеку Ричарду.

Валентина Петровна так и осталась стоять с открытым ртом в аэропорту вместе со своей семьей, а Яна с Ричардом пошли на выход. Семье Стрельцовых предстояло погостить у своих родственников в Москве, а затем лететь к себе домой в Молдавию.

– Спасибо, что пришел встретить… – вяло поблагодарила Яна.

– Не за что… Что с тобой?

– А что?

– Яна, я знаю тебя, как никто другой. С тобой что-то случилось, ты сильно удручена и встревожена, – Ричард с большим участием в глазах заглянул ей в лицо.

– Ты, как всегда, проницателен, – усмехнулась Яна, – знаешь, это был не самый лучший мой отпуск. Умер князь Франтишек…

– Сочувствую.

– Умерло еще три человека, убийца остался на свободе… – продолжила скорбный список Яна.

– Бедная ты моя, ты снова во что-то ввязалась? – догадался Ричард. – Я могу чем-то помочь?

– Мне через несколько дней надо снова уехать, не посидишь с Вовой? – спросила Яна.

– Я не такую помощь имел в виду, – усмехнулся Ричард и добавил: – Ты же знаешь, что я всегда с удовольствием забираю сына.

Ричард открыл дверцу черного «Мерседеса», Яна нырнула в кожаный салон машины.

– Какой ты у меня хороший… – вздохнула она.

– Но ты, по всей видимости, любишь плохих парней? – снова усмехнулся Ричард.

Яна внезапно разрыдалась, закрыв лицо руками. Ричард даже испугался.

– Родная, да что с тобой?! Мне ты можешь сказать все!

– Я поссорилась с Карлом… – сквозь рыдания ответила она. – Я так люблю этого ревнивца!

– Здесь я не в силах помочь, – хмуро сказал Ричард, подставляя свое широкое плечо.

Глава 24

Высокая худая женщина, в больших очках, с короткими черными волосами, в спортивных штанах и просторной куртке, шла по брусчатой мостовой небольшого румынского городка. Походка у женщины была немного странной, словно она шла на шарнирах. Объяснялось это тем, что женщина впервые надела кроссовки, всю свою сознательную жизнь она носила устрашающей высоты каблуки-шпильки. Да, это была Яна, резко сменившая свой имидж. Учиться изменять свою внешность до неузнаваемости она начала еще в детстве, наблюдая за своей матерью, актрисой, кстати, очень даже неплохой. Она прилетела в Румынию два дня назад. Устроилась в маленькой, скромной гостинице, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Зарегистрировалась Яна под именем Фелиции Ленихан, якобы наполовину польки, наполовину русской. Одевалась она очень просто, макияжем не пользовалась. В общем, кто знал Яну Цветкову раньше, тот ни за что бы не узнал ее в таком виде. С группой туристов Яна ходила к замку Андрея и внимательно вслушивалась в слова экскурсовода.