300-летняя Брачная ночь Атлантиды - Иоанн Блаженный (Береславский)

Видя и других моих сладчайших миропомазанных ближних. Матушка Таисия, молодой священник Илья сладчайший мой, отченька Илья старший… Что можно сказать о них? Люблю их безмерно. Но эта безмерность еще больше расширится в вечности, когда я их увижу и познаю каковы они есть.

Познание Бога и ближнего одновременно — сколь высоко! Кто-то ищет познать ближнего в беседе, кто-то в браке, кто-то в искушении, в драке, в сражении, в страхе, в братстве… А человек остается запечатанной тайной.

Вот откуда «не судите, чтобы не быть судимыми». Не может человек охватить ближнего в божественном потенциале. И желательно воздерживаться от конечного суда. Проявить нескончаемое множество любви. Изъявить море любви в ответ на искушения, на «посади за стол, он и ноги на стол» и прочее парнокопытное свинство, ожидающее распинаемого вестника любви. Но распятие для него — привычное блаженство. Свеча страстноoго от страдания разгорается еще больше. Клевета, проклятия не смущают его.

Но Дух Святой не лишает его и трезвения, и запечатывает врата Вышней Любви для змей. Они пришли не затем, чтобы познать Бога или ближнего. Они пришли искушать и звать в адову пропасть. Им нет места на земле. Подите прочь! — говорит избранник таким, в какие бы ласковые и неожиданные лицемерные формы ни рядились они, будь то архиепископы, тибетские ламы, лидеры гей-групп, неонацисты или ньюэйджерские хаббардистки-сайентоло-гини.

Господи, прими в сердце Твое и в Твое лоно весь страждущий адамов род. Развенчай змей, сбрось их в пропасть, какой бы вид они ни приняли. Запрети им искушать Твое творение. Да примет оно печати Вышнего и Его истинных учеников, сошедших с неба. Распечатай для них пренебесные Твои кладовые, дай помазанникам жезл облекать в одежды солнечного девства миллионы. Не попусти искушения сверх возможного.

Час обращения пришел, ковчег открыт. Благослови войти в него.

— Смелей, смелей! Просыпайтесь и входите!

«В полночь раздался крик: Жених грядет! Вставайте, поправьте светильники свои и выходите навстречу вожделенному Возлюбленному».

О, какой хоровод! Какая закружилась литургия! Во Святых Дарах — признание небесной любви.

О мой Возлюбленный! О, выше нет ничего, чем вкушать любовный напиток, преподносимый из Твоих рук, и пережить всем сердцем Грааль последней капли Твоей Крови. Ее одной достаточно, чтобы высушить океан, весь мир обратить в пожарище Твоей любви.

K

Навстречу идет пара. Девушка в коротких штанишках и белой майке с надписью смеется. Молодой человек сосредоточен и думает о чем-то своем. Куда они идут, проходя мимо помойки в сторону дип-диско с адской фосфоресценцией под названием «Inferno»? В ад следуют, что ли?

Нет. Эти холодные тени однажды испросят свечей Серафимовых и скажут: «Погибаем! Нам холодно, замерзаем в ледяных мировых пещерах. Дип-диско ничего не может нам сказать. И идеал старой семьи с родовыми детишками уже не устраивает и нас на последние времена».

Возжгите свечу страстноoго в сердце. И сойдет с неба Серафим, и с ним матушка Евфросинья и наши блаженнейшие. И возжгут свечи в их сердцах. И тогда они возрадуются, одежды их станут белыми. Девушка из спортивной купальщицы и отдыхальщицы превратится в деву с неснимаемыми белыми одеждами. И юноша преобразится в ангела — негасимая свеча в руках и с ней не расстается днем и ночью.

K

Каюсь, Господи: сердце закрывается, не хватает любви. Не могу служить, отнимается молитва…

Пустое! Разве можно отнять любовь? Разве можно угасить негасимую свечу? Гаснет? Плохо. Слаб огонь, едва тлеет фитилек.

О еще и еще возжги! Прибавь составы целомудрия. Помоги счастливо миновать Геркулесовы столпы, Сциллу и Харибду, Химеру, Цербера и Лернейскую гидру. Помоги схватить и задушить своего Немейского льва, бросить камень в голову четырехметровому рефаиму Голиафу.

Отче мой, Тебя открыл мне Дух Святой. Я познал Тебя в образах Христа. В нескончаемых Его царствах, в белых Его палатах, в преблагоуханных Его брачных покоях. В голосе Его и в образах Его. Познал Тебя, восходя на чашу Твою — Десятигорье, Соловьиную гору.

Сколько тротуаров уже выoходил я на улицах Рима, Кемера, Нью-Йорка, в блеклых неоновых отсветах мокрых ночных мостовых! Сколько мыслей оставил по себе! Скольких ближних! Сколько капель крови никем не видимого страстноoго!…

Господи, да произрастут плоды от этих посеянных семян и дадут многие всходы.

05.08.05 Измир

Я всегда был, есть и буду вдохновение Святого Духа. Сколько бы ни отравляли, ни гнали, сколько бы на меня ни клеветали, как бы ни обзывали — не отнимешь искорку дара Божия. Ничего с ним не сделаешь. Отверз уста и Святой Дух славит Вышнего.

Вдохновением Святого Духа привлекли меня две осиянные старицы Мария Орловская и Евфросиния Почаевская. И ученики мои, вдохновенные от Святого Духа, о чем бы ни говорили: о Граале, богоцивилизации — Святого Духа у них не отнимешь. Действует Он безупречно. Никто не знает откуда исходит и куда идет. Но голос Его различают ученики и овцы.

Благословенно пастырство Святого Духа, поскольку оно сверх краев наполняет благодатью Божества. Сколько бы ни провидел, ни предначертал я Богоцивилизацию, сколько бы столпов ни насаждал, как бы к Огненной свадьбе Соловецкую чашу ни возносил — был и останусь…

Определить Богоцивилизацию можно односложно: преизобильное, нескончаемое излияние благодати Святого Духа, какого прежде никто не мог принять.

Чем Иннокентий, описанный мной, славен? Океанический поток Святого Духа. И ученики мои состоялись: уста отверзнут и Дух Святой глаголет ими. Афанасий, Феодосий, Тимофей, Николай, Дмитрий, Глеб, Александр (Киевский), Иосиф. И блаженные дочери-миропомазанницы, «христовы львицы».

А враги мои — дураки. «Стоят на стреме», бросают камни. И что ж? Какая разница, помилуйте: православный я или не православный, совершилось пророчество или отложилось? Что инквизировать и испытывать Всевышнего? Духа Святого не стяжали. А без Него пшик, пустота.

Стяжать же Духа — тайна великая. Нужна ревность огненная, девство непорочное, жертвенность великая, готовность оставить самое дорогое и пойти за Господом. Но и перечисленного мало, иначе были бы тысячи духостяжателей, а их и поныне единицы. Необходимо преемство благодати, недоступное «родословным» и метрикам Лувора.

Для несчастного моего оппонента, этой змеюги в дерьме вымазанной, лысого черта с Лысой горы, одно характерно: никогда не понимал действия Святого Духа. Не стремился стяжать Его. Непонятно было для его сосудов, для его проклятых составов. Его привлекала четырехгласая музыка с валаамскими распевами, святые отцы, книги, священство при родовой гордыньке с воскрылениями, превосходствами, фарисейством и колдоватым наворотом. Дух Святой был для него как бы «между прочим»: сумасшествие, из-ряда-вон. Не оценил Его и ничего не получил.

Один — как из рога изобилия. А другой — пустышка, гниловатый пень.

И сколько б я ни менялся от грехоцентризма к светоцентризму, от параклитских литургий к белым замкам Грааля, в какие бы высоты ни прорывался, какие бы сферы ни штурмовал — был и остаюсь носителем Святого Духа. Горит возженная свеча, глаголет слово Божие, а как и какую форму примет — Бог ее благословит. И сколько б ни гнобило врагов моих «Луворишку», «Румяшечку» и прочих маленьких яичек, гнездящихся и тихо посмердывающих, сколько бы камней они в руках ни таскали — нет на них Святого Духа. И ничего не попишешь. Не вышло с ними «домостроительства». Не осенила их благодать Всевышнего. Потому ничего не оценили и легко оставили путь духостяжательства.

Хоть по 20 лет подвизались и стояли рядом, так ничего и не поняли. Смысл хождения с о.Иоанном был не в том чтобы слушать Слово, подражать его литургиям, а стяжание Святого Духа. Его же никакими оригинальными песнопениями и сладкозвучными литургиями не стяжаешь. Другие, таинственные пути предначертают Его обретение. Им и должно было следовать, оставив фарисейство, эту пагубу всех пагуб, где Святого Духа не найти никогда и нигде. Сколько бы руин ни перебрал, в скольких бы пыльных помойках на месте былых святынь ни перерылся — нет в них жемчужины. Нет ее… А любую мою книгу возьми — россыпи Святого Духа. Слово Божией Матери, жития святых, проповедь, страничка дневника… Огненная мысль, искорка возженная.

Хоть горшки за мной выноси — благодать Святого Духа действует и любящий ученик получит. А к фарисею сколько ни приставай, сколько бы он тебя ни помазывал, сколько ни сулил бы тебе, сколько бы литургий ты не отстоял с ним — все пустое. Мертвые врата.

K

Фарисеи — дураки. Травят Святого Духа, а Он в гонениях еще сильнее. Помогают Ему своими носорожьими рогами и начиненными ядом лернейской гидры стрелами проявиться еще восторженнее, восхищеннее, нескончаемее, пленительнее.