Дом у озера - Сьюзен Виггс

— Я знаю, что такое любовь. И знаю, что такое, когда ее нет. — Она улыбнулась, хотя и прекрасно помнила, как чувствовала себя тогда, беременная, брошенная и преданная человеком, которого обожала и которому всецело доверяла. — У всего свое время.

Он кивнул и, наклонившись, расстегнул застежку на бюстгальтере. Ее словно ударило током. Все ее опасения, сомнения трусливо забились в какой-то дальний уголок.

— Это все изменит, — прошептала Кейт незнакомым голосом.

— Надеюсь.

— Правда?

Он провел пальцем по пояску трусиков.

— Конечно.

Словно загипнотизированная, она следила за движением его пальца.

— А раньше что-то было не так?

— Ничего. Просто… мы были немного другие.

У нее перехватило дыхание.

— Да, ты прав, — пробормотала она и тут же, зная, что вот-вот забудет обо всем на свете и не сможет сказать уже ни слова, торопливо призналась в том, что всегда скрывала: — Я боюсь…

Он привлек ее к себе. Погладил.

— Боишься чего?

— Потерять тебя как друга. — Чуть откинув голову, она посмотрела на него снизу вверх и вдруг почувствовала, что падает, падает в бурливый водоворот. — Ты же знаешь, такое случается. Стоит людям переспать, и дружбе конец.

— Нет, — прошептал он, едва касаясь губами ее губ. — Мы станем ближе.

Глава 18

Пришел день рождения, а Кэлли чувствовала себя древней старухой — ныла спина, болели колени. День выдался тяжелый — убирали в одном доме на озере Сазерленд, где накануне прошла вечеринка. Кроватей было шесть, гостей по меньшей мере вдвое больше, и все пили, ели какую-то чудную еду и пользовались не только тарелками, но и всем, что попадало под руку. Хозяева уехали, мусор остался — повсюду валялись бутылки, банки, обертки и прогоревшие фейерверки.

Ко всему прочему, Йоланда смылась пораньше, предоставив Кэлли заканчивать одной, а потом еще и тащиться пешком целых полмили до дома Ливингстонов. Вообще-то Кэлли ничего не имела против, понимая, что ей это только на пользу. Пожалуй, именно прогулка и стала лучшим, что случилось с ней за весь день.

Машин, как обычно, было немного. Солнечные лучи, пробиваясь через кроны деревьев, бросали на пустынную дорогу веселые пятнышки света. В просветах уже мелькало озеро — не Сазерленд, кишащий любителями с ревом промчаться на водном мотоцикле и катерами с летящими за ними сумасшедшими на водных лыжах, а Кресент, чистый и опрятный, надежно оберегаемый от шума и грязи для немногих привилегированных. Удивительно и странно, что судьба занесла ее именно туда. Иногда Кэлли воображала, что озеро на самом деле есть часть некоего зачарованного мира, защищенного невидимым пузырем. Оказываясь там, с Ливингстонами, она тоже становилась частью волшебной страны, где чувствовала себя спокойно и уверенно.

И, конечно, именно озеро было центром этого сказочного мира. Кэлли любила воду. Всегда. Ей нравилось задерживать дыхание и опускаться в глубину, в темное безмолвие. Там, в тишине, она ненадолго забывала свою поломанную жизнь.

Кэлли прибавила звука на портативном проигрывателе, и в голову хлынула музыка «Визиторс». Через минуту она уже полностью ушла в мир ясных мелодий и простых, таких близких и понятных слов. Чужая боль стирала, приглушала ее собственную — пусть даже на несколько благословенных минут. Вот почему она так любила музыку. Исчезнуть бы в этом море нот, уйти под них и никогда уже не подниматься, не высовываться на поверхность, не видеть, что она сотворила со своей жизнью.

Кэлли была не настолько глупа, чтобы не понимать, что никогда ничего подобного не сделает. Хотя все-таки глупа. И это следовало признать и перестать скрывать от себя. Так больше нельзя. Ее ошибки были частью ее самой, и убежать от них невозможно. Да, она пыталась, но куда ты денешься, если то, от чего бежишь, ты сам. Так и останешься навсегда Калифорнией Секвойей Ивэнс, воспитанной среди чокнутых на глухой ферме, а потом переходившей из одной семьи в другую, где приемные дети были нужны только для получения ежемесячного чека от государства.

Впрочем, по справедливости говоря, такими были не все. В первой семье, куда ее привезли перепуганной, угрюмой бродяжкой, к ней относились в общем-то по-доброму. Клайны. Она до сих пор помнила, как удивлялась — и радовалась — самым обычным вещам: тому, что мама помогает с домашним заданием, утренним мультикам по субботам. Жаль, продолжалась эта нормальная жизнь недолго. Только стала привыкать, осваиваться, приучаться любить жизнь, как ее перенаправили в другую семью — с тяжелой, напряженной атмосферой и строгими ограничениями, а когда она позволила себе нарушить несколько их идиотских правил, сбыли в третью, к Колдуэллам. Там ее встретили вечно обозленная, ко всему придирающаяся мать, требовательный, деспотичный отец и девятнадцатилетний сын.

И вот теперь она с Кейт и Аароном, в их доме на озере. Такие ей еще не попадались. Кейт — добрая, забавная, заботливая, а Аарон — просто прелесть. Капризничает, правда, иногда — но где вы видели ребенка, который бы не капризничал? Кэлли понимала — слишком уж привязываться нельзя. Вот закончится лето, и они вернутся к своей обычной жизни, в город. Кейт, наверное, постарается ей как-то помочь, но Кэлли не станет пользоваться ее добротой. Она сама что-нибудь придумает. Только вот что?

Она покрутила плечами — мышцы свело от усталости. Йоланда советовала заняться йогой, намекая тем самым, что ей не помешало бы сбросить лишний вес. Да только поможет ли йога, если уродилась толстухой. Кэлли покачала головой и потерла поясницу. Бесполезно. Она читала где-то, что, мол, время лечит все раны. Какая чушь.

Вот такие невеселые мысли в день рождения. Ну и ладно. Сам день рождения такой же безрадостный. Пришел, а ей и подумать не о чем, кроме как о том, как она достала, эта жизнь.

— Прекрати, — одернула себя Кэлли и, остановившись, вынула из сумки бутылочку с холодной водой. Напилась, вылила последние капли на ладонь, побрызгала на разгоряченное лицо. Как же она устала! Устала таскаться целый день по чужим домам. Устала быть толстой и носить эту дурацкую одежду. Устала притворяться, делать вид, что все хорошо.

Честно говоря, ничего особенного на день рождения она и не хотела. Вот переменить бы что-нибудь в жизни. Стать нормальной. Смеяться, веселиться и не беспокоиться о будущем. Найти хорошего друга. Бойфренда.

— Как же, ага, — пробормотала Кэлли, но тут же машинально расправила плечи и зашагала по дороге горделивой походкой королевы красоты и с улыбкой на лице. Так случалось чуть ли не каждый раз, когда она думала о Люке Ньюмане. И что только он с ней делает?