Крушение - К. Тейлор

Стив Торренс отрывает взгляд от «Блекберри».

– Сколько?

Я ничего не говорю, полагая, что он говорит с водителем.

– Так сколько? – Теперь он ловит мой взгляд, перед тем как снова уткнуться в телефон.

Я прижимаю сумку к груди.

– Что вы заладили, сколько-сколько. Сколько чего?

– Сколько денег, чтобы вы молчали.

– Что? Вы о чем?

– Слушайте, Сью, – он откидывается на сиденье, прячет мобильник во внутренний карман пиджака. – Давайте уже не вертеть тут. Ваш триумф в клубе сделал вас заметной, поздравляю. Давайте понадеемся, что рядом не было никаких журналюг с мобильными телекамерами на изготовку, чтобы нас с вами заснять, а то мы бы им обеспечили сенсацию, – он смеется. – Так что не юлите и просто скажите, сколько будет стоить, чтобы вы не пошли с этим в газеты?

Через пару секунд до меня наконец доходит, о чем он.

– Так вы думаете, я из-за денег? Что я пришла туда, чтобы Алекс мне заплатил?

– А вы нет?

– Конечно, нет. – Я ослабляю ремень безопасности, чтобы смотреть Стиву в лицо. Он, вероятно, намного выше меня, но его живот и полное отсутствие шеи делают его шире и ниже, а на его лысой макушке, как теперь мне видно, сияет глянцевое пятно света. – Я не из тех женщин, мой муж – Брайан Джексон, он член парламента.

– Круто. – Стив лезет во внутренний карман, достает оттуда платок и вытирает пот, который уже каплями собрался у него на лбу. – Вот повезло так повезло. Теперь вляпались аж в правительственные терки, и все из-за того, что мой клиент не может змею в клетке удержать.

– Так он переспал с моей дочерью? – Я спрашиваю настолько спокойно и беспристрастно, насколько вообще могу, хотя сердце готово выскочить из груди.

Стив перестает вытирать лысину, чтобы посмотреть на меня.

– Погодите, я ведь слышал, как и другие, что вы обвинили Алекса в сексе с несовершеннолетней. А теперь вы говорите, что все было не так?

– Я его ни в чем не обвиняла. Я просила его поговорить со мной.

– Остановите машину! – Стив дергается на сиденье и поднимает руку. – Немедленно остановите машину!

Нам сигналят, но мы в итоге тормозим. Слева – парк, обнесенный бесконечным забором, а справа – череда мотелей. С обеих сторон улицы скупо горят фонари, освещая пустые бутылки из-под пива, окурки и собачье дерьмо, всем этим умащен тротуар. Если мы уже на вокзале, то тут не райское местечко.

– Пошла вон, – Стив тянется через меня и открывает дверь, – вон пошла из моей машины!

– Не пойду, – закрываю дверь.

– Как это не пойду? – Он смотрит на меня близко-близко, буквально глаза в глаза. Могу разобрать без труда поры на его лице и сетку вен, от Стива пахнет шампанским и карри.

– Никуда я не пойду, пока вы не расскажете, что там произошло между Алексом и Шарлоттой.

– Когда именно?

– Когда ваш подопечный с моей дочерью уединились в туалете.

– Ты не по адресу, дорогуша, меня там вообще не было.

– А тогда выясните, вы же агент.

– А стоит мне на тебя тратить время, а? – ухмыляется Стив. – Ты угрожать не будешь, я уже понял это.

– Угрожать не буду, но полицию вызвать могу.

Ухмылка исчезает с лица Стива.

– Мистер Торренс, я не тот случай, когда собака лает, а ветер носит. У меня пятнадцатилетняя дочка в коме, и мне кажется, что ваш клиент имеет прямое отношение к произошедшему.

– Ух ты! – Стив поднимает руки ладонями наружу, сдается типа. – Ничего о коме раньше не слышал.

– А вот теперь слышите.

– Какого вообще черта? – Стив перехватывает изумленный взгляд водителя и машет рукой в его сторону, чтобы тот ехал дальше, а не стоял. Через пару секунд мы трогаемся.

Стив приникает ко мне и понижает голос до шепота.

– Если вы обвиняете моего подопечного в том, что он причинил вред вашей дочери, то лучше бы вам иметь весомые улики, дамочка, или…

– Я уже говорила, что никого ни в чем не обвиняю. Просто хочу знать, что случилось, когда они с Шарлоттой встретились.

Стив откидывается на своем сиденье.

– Я вам сказал, что меня с ними не было. Я летал в Нью-Йорк по работе.

Машина заворачивает за угол, мы приехали на вокзал, вот он. Смотрю на часы. Пятнадцать минут до отправления последнего поезда. Оглядываюсь на Стива.

– Можете устроить мне разговор с Алексом? Я бы напрямую спросила его о произошедшем.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Вообще-то я…

– Вот, – он лезет во внутренний карман пиджака и достает оттуда мобильный. Протягивает его мне. – Вбейте ваш номер. Я переговорю с Алексом. Позвоню вам.

Вбиваю свой мобильный номер, не имея при этом понятия о том, могу доверять Стиву или нет. Он имеет доход с того, что выставляет своих клиентов в самом выгодном свете. Неудивительно будет, если за Алексом откроется что-то неблаговидное и Стив захочет это замять, даже не перезвонив мне. И меня даже не удивит, если Стив позвонит, но при этом скажет, что его подопечный отрицает даже малейшее знакомство с Шарлоттой.

Вообще, позвонит ли он…

– Все в порядке? – Стив смотрит на мой номер, потом кладет мобильник обратно в карман пиджака.

Машина заворачивает за угол и останавливается.

– Вот и вокзал, – говорит нам водитель.

Стив протягивает мне руку.

– Я на связи, – говорит он и жмет мою ладонь. Легкая морщина разрезает его лоб, когда он откидывается на своем сиденье и снова достает из кармана «Блекберри». Я открываю дверь автомобиля и выхожу прочь.

Я была в заложницах у Джеймса около шести недель, он покидал меня только ради визитов к матери, в больницу. Перед тем как выйти из дома, он отключал телефон и проверял, чтобы каждая дверь и каждое окно были наглухо заперты. После недели моего отсутствия на работе моя начальница, Вэл, позвонила и попросила меня к телефону. Я с софы слышала, как Джеймс сказал ей, что я уехала в Йорк, потому что здоровье матери ухудшилось и я должна была быть рядом с ней.

– Она велела мне поблагодарить вас за все и принести извинения за то, что мало времени уделяла работе, – сказал он Вэл от моего имени, и в его голосе звучало неподдельное раскаяние. Похоже, Вэл удовлетворилась этим объяснением, потому что она больше не перезванивала. И вообще никто не звонил. Ни мама, ни Джейк, ни Хеллс, ни Руперт, ни Эмма. Ведь ни у кого просто не было моего номера…

Я вдруг осознала, что Джеймс может запросто меня убить в любой момент, когда захочет, и никто об этом не узнает, никто не встревожится. И так моей целью с утра каждого дня стала очень простая вещь: выжить. Не то чтобы Джеймс снова меня бил, нет, – ну, если не считать того случая, когда он заметил, что я высунулась в окно спальни и пыталась привлечь внимание какой-то леди на улице. Он меня избил. Он раздавал приказы: сядь сюда, встань там, приготовь еду. А иногда просто игнорировал меня. Не давал читать, смотреть телевизор и даже не разрешал убрать беспорядок в комнате для шитья. Мне позволялась только работа по дому или пребывание на софе в холле, причем сидеть надо было так, чтобы он меня постоянно видел.

Через три недели после того, как Джеймс меня жестоко изнасиловал, я сказала ему, что мне нужно пойти ко врачу. Он рассмеялся мне в лицо и сказал, что о моих причиндалах мне стоило беспокоиться до того, как я переспала со Стивом.

– Нет, – сказала я, – у меня задержка на неделю. Мне нужно проверить, не беременна ли я.

Он купил мне тест на беременность, и когда я села на унитаз, опустив предварительно крышку, и стала смотреть на полоску теста, мне стало страшно. Года два тому назад, узнай я о том, что беременна от Джеймса, я была бы на седьмом небе от счастья, но теперь меня охватывал ужас. Я все еще отчаянно надеялась, что моя измена со Стивом перестанет так мучить Джеймса и он просто позволит мне уйти. Что Джеймсу все это в какой-то момент просто надоест (не может же так продолжаться вечно?). Но беременность меняла все. Если я беременна его ребенком, то он будет держать меня взаперти еще девять месяцев.

– Ну и что там? – Джеймс ворвался в ванную. Я не могла закрыть дверь, не было шпингалета.

Я протянула ему тест и ничего не сказала.

– Две голубые полоски? – Он нахмурился. – И что же это должно означать?

– Что я беременна.

Я снова пробовала сбежать, когда в следующий раз Джеймс собрался покинуть дом на некоторое время. Первым делом я вырвала из справочника страницу с телефонами клиник, специализирующихся на абортах, и спрятала этот листок туда, куда Джеймс не догадался бы добраться – в секретный ящик старинного стола, на котором я когда-то шила. В этом ящике были спрятаны все мои сбережения и дневник. Потом я отправилась обходить весь дом, чтобы найти хоть что-то себе в помощь: осмотрела каждый ящик стола, каждую баночку, каждую чашку, заглянула во все шкафы. Хоть что-то бы найти… пять дней ушло на то, чтобы в шкафу Маргарет отыскать ее старое пальто, а в нем – о боже! Я едва могла дышать от волнения, – что-то маленькое, холодное и металлическое. Ключ! Ключ от двери. Она не выходила из дома годами, ключ хранился все это время здесь. Но, может, это лишь ирония судьбы и ключ не подойдет. У меня не было шанса выяснить, потому что, как только я нашла ключ, входная дверь открылась сама: вернулся Джеймс. В панике я спряталась прямо в большом шкафу, где стояла, прикрылась пальто. Я слышала шаги Джеймса, он поднимался по лестнице.