Голос моей души - Ольга Куно

Я пренебрежительно фыркнула. Ну да, впору собой возгордиться.

Андре выпустил мои пальцы, провёл рукой по лбу и мотнул головой, перенастраиваясь на более привычный лад.

– К тому же, – лукаво ухмыльнулся он, – кто тебе сказал, что я делаю всё это бескорыстно? Может, я собираюсь стребовать с тебя плату, как только ты придёшь в себя?

– В каком это смысле плату? – подозрительно поинтересовалась я.

– А кто меня знает? Может, в том самом, нехорошем, – снова ухмыльнулся Андре.

– Да ладно! – фыркнула я. – При всей моей высокой самооценке, ты мог бы найти себе для этих целей девушку подешевле, с которой не пришлось бы столько возиться.

Похоже, моё заявление Андре позабавило.

– Так, то есть ты мне не веришь? – с вызовом осведомился он.

– А-а, – подтвердила его предположение я.

– Ладно. Тогда смотри.

И этот нахал наклонился к моему лицу.

Я рассмеялась в голос, выражая таким образом своё отношение к этому показному выступлению. А заодно переместилась поближе, чтобы лучше видеть. Наверняка ведь он только притворяется.

Я передвинулась как раз вовремя, чтобы разглядеть, как Андре кончиком языка раздвинул мои обескровленные губы и обхватил верхнюю собственными губами.

– Некрофил несчастный! – с деланным равнодушием фыркнула я, неотрывно следя за поцелуем.

На секунду показалось, что я бы всё отдала, чтобы находиться сейчас в своём теле и почувствовать то, что происходит. А этот мерзавец и не подумал остановиться, и мне вдруг почудилось, что я действительно ощущаю чуть солоноватый вкус его губ, мягкие прикосновения пальцев к моей щеке и даже запах его тела. А потом я с бесконечным удивлением поняла, что мне не чудится. Я на самом деле всё это чувствовала. И смотрела на мир через свои открывшиеся глаза. И не могла привычно перенестись в любую часть комнаты по одному лишь собственному желанию. А необыкновенно приятный запах мужской туалетной воды недвусмысленно свидетельствовал о том, что ко мне впервые вернулось обоняние.

– Предупреждаю: сейчас я способна исключительно на роль бревна, – прошептала я, с трудом шевеля губами.

– Брёвна меня не интересуют, – холодно ответил Андре.

Отвернулся, отступил на шаг и лишь потом, резко развернувшись, бросился ко мне и с возгласом: «Эрта, ты вернулась!!!» заключил в объятия.

– Ты меня раздавишь, – выдохнула я, и правда чувствуя, что у меня скоро сломаются рёбра.

Андре тут же отпрянул, словно ошпаренный. Вскочил с кровати, метнулся к двери, и сразу же снова вернулся ко мне.

– Я сбегаю за лекарем! Только не вздумай заново умирать! – пригрозил он. – А то вернусь, не знаю, что с тобой сделаю!

– Постараюсь, – слабо улыбнувшись, пообещала я.

Но, когда он снова двинулся в сторону выхода, вытянула руку.

– Андре! – окликнула я.

Мой голос прозвучал очень тихо, непривычно тихо после долгих месяцев пребывания вне тела. Но Андре услышал. Остановился и обернулся.

– Не уходи никуда, – попросила я. – Побудь со мной.

Сказала это и тут же почувствовала, что краснею. Слова прозвучали глупо. Жалко как-то. По-детски.

Однако же смеяться Андре не стал, за что я была ему безмерно благодарна.

– Я сейчас, – пообещал он.

Распахнув дверь, кликнул Летту. Та при виде моего нового состояния пришла в неописуемый восторг. Андре отправил её к лекарю, предварительно объяснив, что именно следует тому сказать. А потом вернулся, снова сел на край кровати и взял меня за руку.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, обеспокоенно вглядываясь в моё лицо, словно ища на нём ответа.

– Странно, – с вымученной улыбкой призналась я. – И страшно.

Мне действительно было здорово не по себе. На меня разом обрушилась масса ощущений, от которых я успела основательно отвыкнуть, при этом многие из них – далеко не самые приятные. Если бы моё предшествовавшее состояние было не стазисом, а обыкновенной комой, должно быть, мои мышцы успели бы прийти в плачевное состояние и вряд ли когда-нибудь бы полноценно восстановились. Но благодаря стазису я чувствовала себя так, словно тело просто затекло от неподвижности. И теперь в него словно одновременно вонзили массу острых иголок. При этом в горле пересохло, голова была тяжёлой, а глаза отчего-то слезились. Эмоциональный ажиотаж вроде бы и помогал со всем этим справляться, но ощущения комфорта не прибавлял.

Зато благодаря присутствию Андре я чувствовала себя значительно более спокойно.

– У тебя что-нибудь болит? – спросил он.

Я покачала головой, сразу ощутив дикую боль в шее.

– Всё разом, – призналась я. – Но это как раз ерунда.

– А что в таком случае не ерунда? – нахмурился Андре.

– Не знаю, как сформулировать... – Я легонько прикусила губу. – Оказывается, жить – это так утомительно.

– Ну, это тебе придётся перетерпеть, – тоном, не допускающим возражений, заявил Андре. – Придётся поутомляться ещё лет эдак семьдесят.

Я позволила себе усмешку.

– Вот лекарь придёт, он и скажет, как долго мне утомляться.

– Лекарь скажет всё, как нужно, – заверил Андре, и в его тоне прозвучали угрожающие нотки. Угроза, как я понимаю, предназначалась лекарю – в том случае, если бы он вздумал назвать менее впечатляющее число. – И потом, он – врач, а не кукушка.

Я снова улыбнулась. Впивавшиеся в тело иглы постепенно отступали. В ногах вскоре не осталось никаких неприятных ощущений. А вот спина, шея и руки – особенно выше локтя – болели нещадно. Что ж, это не такая уж высокая цена за продолжительное висение на цепях.

Тихонько тикали часы, отсчитывая первые секунды моей второй жизни. Ветер с шумом трепал золотистую занавеску. В ожидании лекаря мы больше не разговаривали. Андре лишь снова спросил некоторое время спустя:

– Как ты?

Я коротко кивнула.

– Хорошо. Только не уходи.

И он не уходил. А потом пришёл врач. Пожалуй, даже не пришёл, а вбежал в комнату через дверь, не менее расторопно распахнутую служанкой. Месфилт долго осматривал меня при помощи всевозможной аппаратуры. Потом сел на стул и задумчиво посмотрел мне в глаза.

– Моя профессия в силу своей природы не допускает пессимизма, – медленно проговорил он. – Однако признаюсь честно: в вашем случае мне даже в голову не приходило ожидать ничего подобного. Самой радужной перспективой казалась возможность поддерживать в вашем теле жизнь в течение продолжительного периода времени. Но чтобы вот так... – Он в изумлении покачал головой. – Вам очень повезло, девушка. И вы теперь просто обязаны воспользоваться представившейся вам уникальной возможностью.

– И как же, по-вашему, я должна ей воспользоваться? – с улыбкой осведомилась я.