Ржавый Клык - Роман Глушков

Три из восьми конечностей паука были к этому времени повреждены. И потому он устремился к Ржавому уже не такой уверенной походкой. Дерганые движения робота нарушали ему координацию, но он все равно начал палить по цели, рассчитывая зацепить ее беглым огнем.

Это он и впрямь мог, причем легко. И угодил бы, не откатись Ржавый за ближайшую к нему опору ангарного крана. Пробить ее массивное основание паучий гаусс уже не мог. Но и Клык не мог отлеживаться за ней, дожидаясь, пока Наждак или Вертун устранят его преследователя. Который передвигался хоть и вкривь, но довольно шустро, а значит, разбираться с ним вождю предстояло самому.

Высунувшись из-за укрытия, он открыл огонь по ногам робота. И едва тот споткнулся, как ему в железную морду тут же прилетела граната, выпущенная вождем из подствольного гранатомета.

Защитники «Паранга» не отстреливались из подствольников по той причине, что их гранаты могли отлететь под ноги не только роботам, но и Ржавому. Зато он не опасался зацепить гранатными осколками засевших в укрытии соратников. И потому не счел необходимым соблюдать это ограничение.

Взрыв перевернул паука на спину, но тот оказался живучим и задергал уцелевшими конечностями, пытаясь снова встать на них. Только Клыка это его усердие категорически не устраивало. Подскочив к временно обездвиженному врагу, он уткнул пулеметный ствол туда, где одна из ног робота соединялась с его телом, и выпустил длинную очередь.

Это подвижное сочленение было защищено лишь кожухом – мягким и уязвимым. И когда пули разорвали его, а затем ударили через образовавшуюся пробоину в утробу железному монстру, добром это для него не кончилось. Еще пуще задергавшись и засучив лапами, он взялся было отбрыкиваться, но тут внутри у него что-то затрещало и глухо взорвалось. Через простреленную Клыком дыру вылетел сноп искр, а вслед за ним – облачко дыма. После чего агония «паука» резко затихла, и он превратился в обычный безвредный металлолом.

Закончив с пультом у ворот, Ржавый Клык добежал, пригибаясь, до системы видеосвязи с мостиком, не обратив на себя внимание оставшихся роботов. Прежде чем вождь разворотил из «лидбита» корпус терминала и получил доступ к его начинке, его голографический монитор включился и тут же погас. За это мгновение на нем промелькнуло перекошенное яростью лицо Нублара. Который, видимо, пытался докричаться до не выходящего с ним на связь Хамсина.

Возможно, Нублар успел заметить громящего его оборудование вильдера. Но если хозяину наверняка захотелось о многом ему сказать, то у него не было ни настроения, ни веской причины общаться с хозяином. Если смаглер предпочтет сложить оружие и сдастся живым, Клык не станет его убивать. Но в данный момент капитану «Эсквайра» было лучше отсиживаться в безопасном месте и не попадаться Клинкам под руку.

За время, что Клык заряжал импланты в последний терминал, Грир и Вертун подбили еще одного робота. Участь последнего, шестого стража ангара определилась спустя полминуты. Он стоял на пути возвращающегося на «Паранг» вождя, и пока соратники отвлекали робота огнем, Ржавый приблизился и атаковал его с фланга, отстрелив ему все конечности на правом боку. А когда паук, опираясь на оставшиеся лапы, развернулся и стал палить по вновь укрывшемуся за опорой Клыку, их тут же подрезали очередями стрелки «Паранга».

Упав после такой «ампутации» на брюхо, робот попытался крутиться на обрубках манипуляторов. Только все, на что он остался способен, это елозить по полу и отстреливаться наугад. Что, разумеется, его не спасло. Утратив маневренность, паук превратился в легкую мишень. Его броня уже не смогла выдержать сконцентрированный на ней огонь трех «лидбитов». Робот, надо отдать ему должное, сопротивлялся до конца. Даже превратившись в груду растерзанного и измятого металла, он все еще продолжал героически отстреливаться. Разве что его заклинившие на поворотных консолях орудия выпускали пули уже в потолок и были практически не опасны.

– Задраить люк! – скомандовал Ржавый, вбежав по трапу на борт. – Взлетаем и наводим пушки на заднюю стену!

Пока Лавина не завершила свою работу, у диверсантов не оставалось иного выбора, кроме как занять оборону и обстреливать входы в ангар. Оттуда могли вот-вот прибыть другие роботы-стрелки и подручные Нублара. Сдержать их было в принципе несложно – по крайней мере некоторое время. Развернув шаттл, Клинки получали возможность бить по противнику из носовых орудий. Тогда сектор их обстрела перекрыл бы большинство дверей, через которые хозяева должны были сюда вторгнуться. А с теми, кто вторгнется через люки в боковых стенах, а также из люков в полу и потолке, Клык разберется без выстрелов. С помощью двигателей во взлетном режиме они отбросят от «Паранга» любого подобравшегося к нему противника.

План действий Клинков на ближайшее время был предельно ясен. Они находились внутри «Эсквайра», Ржавый исполнил все наказы Карр, она в настоящий момент отвоевывала у Нублара власть над его кораблем… Обстановка была жаркой, но пока что вильдеры ее контролировали. И рассчитывали на то, что еще немного, и они возьмут ее под свой полный контроль…

…Все их надежды рухнули буквально в одно мгновение. Причем еще до того, как в ангаре возобновился бой.

Выполняя распоряжение вождя, Вертун поспешил обратно на свой пост, чтобы запустить двигатель и развернуть шаттл орудиями в нужную сторону. Однако не успели еще Клык и Грир поднять трап и задраить люк, как из рубки до них донеслись потоки безудержной брани. И было в ней столько злобы и отчаяния, что оба они тут же бросились к пилоту выяснять, что у него стряслось.

Как оказалось, проблема возникла не у него, а у Лавины… Или нет, правильнее сказать, что проблемой являлась Лавина, а у нее самой, наоборот, никаких проблем в жизни отныне не было. Так же, как не было у нее теперь и головы. Та представляла собой разбрызганные по пульту и мониторам кровавые ошметки вкупе с металлическими осколками имплантов. А также брызгами непонятной синей жидкости – судя по всему, каким-то техническим раствором. Обезглавленное тело сайтенки завалилось на бок и свисало с кресла, а из шеи у нее продолжала литься кровь и синяя субстанция. Которые, перемешиваясь на полу, образовывали лужу еще более неестественного фиолетового цвета.

От такого зрелища у Клыка у самого, казалось, едва не разорвалась голова. Он, правда, сумел невероятным усилием воли воздержаться от брани, зато Грир без всякого стеснения присоединился к матерящемуся Вертуну. Прилив эмоций заставил их даже позабыть на время о нависшей над ними угрозе. Но едва они осознали, что перед ними вовсе не галлюцинация, ощущение того, что все кончено, накатило на них волной. Такой же сокрушительной, каким было их отчаяние при виде низвергающихся с небес кораблей их гибнущего флота. Но тогда у Клыка оставалась еще хоть какая-то свобода для маневров. Внутри же корабля смаглеров он очутился в настоящем тупике, потому что без Карр им было отсюда ни за что не улететь.

Причина, из-за которой Карр лишилась головы, была очевидной – дырка в разбитом мониторе давала на сей счет исчерпывающий ответ. И Йорген Безголовый был тут совершенно не виноват. Он по-прежнему лежал в коридоре, помещенный в медицинскую капсулу и опутанный бинтами. Обезглавившая Лавину пуля прилетела снаружи и, срикошетив от переборки, изменила траекторию самым неудачным для всех образом.

Вообще-то, пока Вертун и Наждак прикрывали из шаттла мечущегося по ангару вождя, к ним в открытый люк влетело много пуль. И многие из них также рикошетили куда попало, порой даже попадая в стрелков. Но их боескафы были рассчитаны на такую нагрузку, а вот голова сайтенки, увы, нет, пускай она и состояла отчасти из железа.

– Какого дьявола эта тупая стерва не заперла за собой рубку! – воскликнул в сердцах Вертун. – Я ведь ей громко и четко сказал – запри дверь, дура! А она не заперла и вот вам нате – допрыгалась!

– Возможно, она не расслышала тебя из-за стрельбы, – предположил Клык. – А может, перенервничала и запамятовала… Какая теперь разница! Без Карр у нас ничего не выйдет, путь к отступлению нам отрезан, а мириться с Нубларом слишком поздно – такую подлянку он нам ни за что не простит. У нас остался один выход – пойти и попытаться взять его в заложники. Или захватить мостик. Все, что угодно, но если мы хотим выжить, это мы должны диктовать здесь условия смаглерам, а не они нам.

– Правильное решение, высокий! – одобрительно закивал Наждак. – Останемся в шаттле – смаглеры все равно нас отсюда выкурят и прикончат. А пойдем вперед, так хотя бы поквитаемся за тех наших братьев, кого Нублар превратил в камни своим «Улуру»! Сколько успеем, столько и перебьем этих тварей! Но сначала, если не возражаете, я бы прикончил изменника. Будет очень обидно, если мы с вами погибнем, а он выживет.

Последняя мысль вожака тоже была правильной, но ответить ему Клык не успел. Какой-то низкий и быстро нарастающий гул вдруг накатил на Клинков с такой силой, что все они поневоле схватились за головы. Вызванное им ощущение было весьма болезненным, и Вертун с Гриром вновь разразились бранью. Только Ржавый их уже не слышал, хотя и видел, как открываются их рты, а мимика свидетельствует о том, что они именно бранятся, а не интересуются друг у друга и у вождя, что стряслось. На что, впрочем, никто все равно не дал бы ответа, поскольку не знал его.